Отцовское знамя - Наиль Эдуардович Выборнов

– Возьми нас с собой, боярин, – попросил Антон. – Надоело нам в поле работать и зверя бить.

– Мы тебе пригодимся, – подхватил Глеб.

– Мы много умеем, – снова начал первый. – И из лука стрелять.

– И следы читать, – продолжил второй.

– Да понял я, – остановил я их. – Только, если присоединиться ко мне хотите, то нужно пару вещей сначала пояснить. Не боярин я, а княжич. Незаконнорожденный сын князя Кирилла Орловского. И чем это мне и тем, кто ко мне присоединился, грозит, надо объяснять?

Парни, кажется, ошалели, после услышанного. Антон принялся чесать в затылке, Глеб заозирался, на лицах у обоих появилось удивленное выражение, которое сделало их еще более похожими. Ну, просто близнецы, иначе не скажешь.

– Да вроде бы это, понятно, – снова почесал в затылке Антон. – Но это. Ты же не боишься. С разбойниками ловко как разобрались, может и это осилим.

– А ты правда княжий сын? – спросил Глеб.

– Правда. Если согласны, то есть у меня боярин, который вас под руку возьмет, – согласился, наконец, я.

– К Никите Лукичу идти? – спросил Антон.

– С разбойниками нас равняешь, княжич? – тут же нахмурился Глеб.

– Не, там вам делать нечего, – махнул я рукой. – Вы у нас люди лесные, так что будете тем же заниматься: разведывать. Пойдете под начала боярина Яна, вы его в деревне видели, он с рукой сломанной сейчас. Он тоже человек лесной, раньше ловчим был у наместника. Потом с нами пошел, за правое дело бороться.

– Тогда согласны мы, – заявил Антон.

– Да, мы согласны, – повторил Глеб.

– Ну, раз согласны, позже приоденем вас из добычи. Рубахи ваши хороши, конечно, нарядные, но поддоспешник стеганый он же верней будет?

– Точно, – Антон кивнул.

– Да, – поддакнул ему Глеб.

И все вместе мы двинулись к деревне, оставляя за собой поляну с кострищами и висевшими на ветвях трупами разбойников. Потом их селяне, конечно, снимут, может быть, даже похоронят. Но это потом. А сейчас пусть видят, как с этой мразью нужно разбираться. Да и у молодежи, глядишь, мыслей поубавится, о том, как весело и вольготно в ватажниках ходить.

Глава 11

Белгородское городище. Конец весны 55-го года от Последней Войны

С первого взгляда Белгород был как две капли воды похож на Брянск, н находился на берегу другой реки. Он также имел большой торговый посад с верфями и купеческими подворьями, но тракт уходил из него не на Закат, а на Полдень. Да и река местная, Донец, несла свои воды туда же, на земли, платившие дань одному из Торговых Городов – Харькову.

Но стоило присмотреться, как начинали всплывать различия. Здесь тоже была крепость, но совсем небольшая, и даже детинец в ней был построен из дерева, как и княжеский терем. И не было здесь посада, вроде того, что принадлежал Гавриле Грачу: с мазанками, халупами и темными переулками, в которых легко можно было лишиться и кошелька, и жизни.

И люди тут были другие. Хоть, как и остальные княжества, жило Белогородское с полей огородов и садов, основное его благосостояние обеспечивали карьеры, в которых узники и наемные рабочие добывали мел и белый камень. Их тут было в достатке, и шли они на продажу во множество земель вокруг.

Мы решили отправиться в Белгород небольшим отрядом, оставив остальных в Лисице, где староста, довольный тем, что мы вернули не только еду, но и часть ценностей, с радостью согласился нас разместить. Все равно Луке Филипповичу и его дружинникам в городах лучше не появляться.

Поэтому в город со мной отправились Пашка, Ромка, и еще двое новиков. Хотел, было, взять с собой Степана, но его-то как раз в Орле знали и то, что он приехал со мной, непременно запомнили. А вопросы к нам у местных властей могли возникнуть неприятные.

Ехали верхом, одвуконь, поэтому должны были обернуться скоро. Малый отряд быстро летит, попробуй его перехватить. А вот дружина моя, численность которой достигла уже ровно сорока воинов передвигается гораздо медленнее. Тем более теперь-то, когда у нас и пехота появилась, пусть и в количестве всего шести человек…

Разбойникам бывшим коней давать я не собирался, пусть в бою добывают, тогда посмотрим. А вот братьев-лесовиков можно было и посадить на лошадей, только далеко ли они уедут? До этого ведь ни разу не верхом не передвигались. Так что лучше уж так.

Скоро мы подъехали к первым домам, вполне себе добротного вида хатам, которые окружали просторные дворы, в которых копошились люди, перенося с места на место какие-то мешки, свертки и бочонки. С первого взгляда понятно было, что обитают тут купцы, и деньги у них явно водятся, да и челяди прислуживает немало.

– Бывал тут? – спросил я у Ефима – второго из новиков, которого привел Петр.

– Один раз был, – ответил тот. – Давно еще, мальцом совсем, батя возил.

– А он у тебя из дружинников? – заинтересовался Ромка.

– Не, – мотнул головой тот. – Купец. В Орле промышляет, старший брат приказчиком при нем. А я не прижился как-то. Они говорят, мол, нет во мне нужной купцу прижимистости, душа у меня слишком широкая. А мне и хорошо, не по нраву мне деньги считать.

– Ну и ладно, мне же лучше, вот какой воин у меня в дружине оказался, – с улыбкой кивнул я. – А помнишь что-нибудь про город-то?

– Да вроде и помню, – задумался парень. – Мы со стороны купеческого посада приехали. Тут и верфи, сам видишь, ладьи речные ладят. Говорят, что местные ладьи до Великого моря доплывают, но не знаю, это далеко же.

– Смотри, постоялый двор, – кивнул Роман на характерную вывеску, на одной стороне которой была кружка с тарелкой, а на другой большая подушка.

– Не тот, – мотнул я головой. – Нам “Конское седло” нужно.

Естественно, что поехали мы не только для того, чтобы выручить деньги за голову главаря банды. Совсем наоборот, башку его мы везли только потому что нам оказалось по пути, а главной нашей целью было переведаться с другом и шурином Луки Филипповича.

Была у него тут пара верных друзей, не готовых, конечно, скитаться вместе с боярином-разбойником, но зато способных оказаться весьма полезными в деле распускания слухов. Ну и заодно они могли поделиться информацией о том, что и как происходит в высших кругах местной знати.

Короче, инструкций нам в дорогу наговорили от души: остановиться на конкретном постоялом дворе, зайти в ратушу, чтобы обменять голову на серебро, а потом идти на подворье боярина Ефима Сыча и требовать встречи с ним. А чтобы Сыч нам поверил, Лука грамотку