Музыка нас связала... - Сергей Линник

Это всё я заметил, когда дверь открыла хозяйка.

— Добрый вечер, — с улыбкой сказал я. — Это здесь требуются конфеты?

— Хороший пароль, ответила Алла. — Почти как про славянский шкаф. Проходите, пожалуйста.

Помню эти тапочки, обувал уже. И дорогу на кухню не забыл. То есть у нас не официальный прием за столом, сервированным хрусталем и специальными праздничными тарелками, а дружеские посиделки на кухне.

Хотя нет, это уже полноценный ужин — с салатом, уже появившейся в продаже молодой картошкой и козырным рецептом советских женщин — мясом по-французски. Плюс традиционная колбасно-сырная нарезочка, откровенно обозначающая доступ к дефицитам. Венчала это великолепие бутылка импортного алкоголя: красный полусухой горячий привет от болгарских братушек под названием «Медвежья кровь».

— Ну вот, а говорили, чаю попить, — опечалился я. — Знал бы, что такое великолепие... Предупреждать надо, озаботился бы посильным участием.

— Да бросьте, Александр, — махнула рукой Алла. — Не обеднею. Советского врача благодарное население напоит и накормит.

— Но в следующий раз выпивка за мной.

— Ого, а вы уже назначаете мне свидание? — усмехнулась она. — Времени не теряете.

— Ну, мало ли. Вдруг понравится.

— Ну-ну. Мойте руки, ваше полотенце синее, слева висит.

Мясо оказалось пристойным — не пересушенным и не слишком жирным. Под бокал красного пошло просто идеально.

— А вы рассказывали про Стамбул, — ввернула в разговор Алла, когда я смаковал вино. — Много раз там были?

— Много. Хороший город, красивый. Только одна беда — ровного места нет, одни горы. За день можно так набегаться, что ног не чувствуешь. И жуликов много.

— Как это?

— Ну представьте: идете вы, никого не трогаете. Впереди чистильщик обуви вдруг роняет щетку. Вы поднимаете, и говорите: «На, брат, потерял». Он тут же предлагает почистить вам ботинки, якобы в благодарность. А потом выставляет цену, будто обувь вам продал.

— Ужас какой. И что же делать?

— Да не поднимать ничего. В кафе могут принести меню, там цены — просто праздник, за копейки пообедать можно. А потом выставляют счет и показывают другое меню, где цены в десять раз выше. Или принесут воду, думаешь, просто так, но в конце требуют оплатить. Нация торгашей, — презрительно добавил я.

— Так что же, голодным ходить?

— Зачем? Есть столовые от местных властей, там дешево и сердито, то что надо советскому гражданину, — засмеялся я.

Врать про Турцию можно что угодно. Кто знает, существуют сейчас ресторанчики с буквами IBB в названии? Главное, проверить это невозможно. И, конечно, стоит уворачиваться от вопросов о ценах. А то я даже примерно не представляю, какой курс лиры к рублю в восемьдесят четвертом. Но обошлось. Видать, у Аллы голова кругом пошла от описаний Айя-Софии, Сулеймание, Голубой мечети и Галатской башни в смеси с рассказами о стрит-фуде. Советскому человеку что шавуха, что балык-экмек — недоступная экзотика. А новость про сокодавилки на каждом шагу, где хоть гранатовый, хоть апельсиновый фреш приготовят при тебе, и вовсе вогнала бедную женщину в ступор.

Я говорил, говорил, говорил. Алла слушала внимательно, но постепенно её глаза начали слегка рассеянно блестеть. Роль Синдбада-морехода начала откровенно утомлять. Карьера блогера, способного трындеть несколько часов не умолкая, не для меня. Да и Алла начала уставать от такого количества информации. К тому же в голове не пропадала мысль, что сегодня я впервые полез в портал второй раз за день. Как бы это не привело к нежелательным последствиям.

— Спасибо огромное, — сказал я, вставая из-за стола. — Но мне пора.

— Да что вы, Александр, время детское совсем, посидите еще, — предложила хозяйка.

— Не сегодня, Алла. Мне и вправду идти надо.

Она вдруг подошла ближе. Её губы легко коснулись моих. Раз. А потом, почти без паузы, ещё раз — дольше, крепче.

Я осторожно положил руки ей на талию, пытаясь притянуть ближе, но она вдруг отстранилась.

— Нет. Хватит. Не сегодня.

В голосе прозвучало что-то такое, что отбило любое желание спорить.

Что ж, значит, не сегодня.

Глава 12

Вернулся я домой воодушевленным. Не сказать, что вприпрыжку — возраст не тот, да и стиль не мой. Но шаг стал пружинистей. И, кажется, это заметила даже тётя Женя, обладая своим, сугубо избирательным зрением.

— Радостный ты, Сашка, какой-то. С чего бы? Неужели бабу нашел? Дело, конечно...

— Ты помнишь, мы договаривались? — оборвал я её матримониальные рассуждения. — Так что подумай, стоит ли продолжать этот разговор?

Эти границы я обозначил сразу, в первый же день по приезде. Помощь — да, участие в моей личной жизни — нет. Может, тёте Жене и хотелось бы обсудить «почему я потерял работу и как это было» или «сколько можно жить бобылем», но угроза уехать подействовала. Я не шутил, и она это поняла. И с тех пор правила соблюдались.

Женат я был дважды. Один раз — по любви и безболезненно, второй — по глупости, но тоже почти без потерь. После этого понял, что длительное совместное существование — не моё. Отношения — пожалуйста, если обе стороны уважают границы. А семья? Нет, спасибо. Аргумент про стакан воды на смертном одре меня не убеждал. В конце концов, я ведь тоже могу поинтересоваться, почему сама тётя Женя, овдовев в далёкой уже молодости, так и осталась одна в четырехкомнатных хоромах. Но это было бы больно. А боль причинять я не хотел. Так что сохраняем нейтралитет, и всем от этого только лучше.

А с Аллой... Честно — не знаю, что на меня нашло. Не влюблённость. И даже не вожделение. Просто не хочется, чтобы всё это вдруг прекратилось. Она чем-то зацепила. Спокойствием? Улыбкой? Тем, как держит дистанцию? Неважно. Главное — теперь на той стороне кто-то вроде бы ждёт. А значит, и сам я там — не просто турист.

Это в школьную пору чудесную девочке достаточно кафе-мороженого и похода в кино. Дамам постарше нужны более весомые аргументы намерений мужчины. Конфеты — хорошо, но мало. Да, можно купить еще «рафаэлок», практика показала — это работает. Но надо что-то посущественнее. Какой-нибудь хрестоматийный дефицит.

Цветы — мимо. Думал уже об этом. нет. А вот еда — универсальный ключ. Колбасу с сыром видел, Алла сама говорила, что носят. Особенно заведующим. Всё через них — дефицитные лекарства, оформление посыльного листа для получения инвалидности, сроки выписки, правильность диагноза.