Тринадцатая Колония - Эдуард Сероусов

– Смотри, – она вывела на экран сравнительные диаграммы генетических последовательностей. – Это ДНК земных организмов. Это – проксимианских. А это… – она показала третью диаграмму, – моя реконструкция общего генетического шаблона, лежащего в основе обоих.

Кай внимательно изучал данные, его аналитический ум быстро обрабатывал информацию.

– Это… невозможно в рамках стандартной эволюционной теории, – сказал он наконец. – Если твоя реконструкция верна, то оба генома созданы на основе общего шаблона.

– Именно, – кивнула Амина. – А теперь смотри это.

Она показала ему данные, полученные от Волкова, – лингвистический анализ терминологии колонистов, связанной с генетическими технологиями.

– «Генетический шаблон», – прочитал Кай. – И связь с «наследием Архитекторов». Это… подтверждает твою теорию.

– Более того, – Амина перешла к следующему экрану, – есть упоминания «Великого перемещения» и «Тринадцатого перемещения». В контексте, явно указывающем на то, что колония была основана не стандартной экспедицией с Земли, а… чем-то другим.

– Ты предполагаешь, что Архитекторы каким-то образом переместили людей на Авалон? – Кай выглядел потрясённым. – Это звучит как научно-фантастический роман.

– Вся наша миссия звучит как научно-фантастический роман, – слабо улыбнулась Амина. – Но данные говорят сами за себя. И есть ещё кое-что.

Она вывела на экран увеличенные фрагменты ДНК проксимианских организмов.

– Смотри на эти последовательности. Они слишком… правильные. Слишком эффективные. Как будто кто-то оптимизировал их, убрав эволюционный «мусор», присутствующий в земной ДНК.

– Искусственное вмешательство, – медленно кивнул Кай. – Генетическая инженерия на уровне, значительно превосходящем наши возможности.

– И последнее, – Амина показала результаты анализа образцов, собранных «Икаром» из верхних слоёв атмосферы Авалона. – Здесь присутствуют микроскопические структуры, похожие на наномашины. Они интегрированы с биологическими системами на клеточном уровне.

– Нанороботы? – Кай наклонился ближе к экрану. – Это объясняет регулярные флуктуации в атмосфере, которые ты наблюдала ранее. Кто-то буквально управляет экосистемой планеты на наноуровне.

– Колонисты, – кивнула Амина. – Используя технологии Архитекторов.

Они молчали некоторое время, осмысливая масштаб открытия.

– Если твоя теория верна, – наконец сказал Кай, – это переворачивает всё наше понимание происхождения жизни. И человечества.

– Я знаю, – тихо ответила Амина. – И это пугает меня. Что, если Земля… что, если мы сами результат такого же вмешательства? Что, если человечество – тоже часть эксперимента Архитекторов?

– Это объяснило бы странные сходства между земными и проксимианскими формами жизни, – задумчиво сказал Кай. – Если один и тот же «проектировщик» создал базовые шаблоны для обеих планет…

– Но тогда возникает вопрос: кто или что были эти Архитекторы? – Амина покачала головой. – И почему они исчезли? В сообщениях колонистов нет упоминаний о прямом контакте с ними, только о их «наследии».

– Может быть, мы найдём ответы на Авалоне, – Кай положил руку на её плечо, жест поддержки и близости, который стал для них привычным за последние недели.

– Если нам позволят их искать, – Амина бросила взгляд на деактивированную камеру наблюдения в углу лаборатории. – Я не уверена, что все на этом корабле заинтересованы в истине ради истины.

– Ты подозреваешь, что инцидент с биореактором был саботажем?

– Я почти уверена в этом, – кивнула Амина. – Вопрос в том, кто и зачем это сделал.

– И что мы будем делать с этой информацией? – Кай указал на экран с результатами их исследований.

Амина глубоко вздохнула.

– Пока – ничего. Мы продолжим собирать данные, уточнять анализ. И будем очень осторожны в том, с кем делимся своими находками.

– Даже с капитаном?

– Особенно с капитаном, – Амина выглядела решительной. – Пока мы не будем абсолютно уверены в правильности наших выводов, эта информация слишком… взрывоопасна.

Кай кивнул, соглашаясь с её осторожностью.

– Я могу помочь с дополнительной защитой данных, – предложил он. – Создать алгоритмы шифрования, которые даже «Афина» не сможет взломать.

– Спасибо, – Амина благодарно улыбнулась. – Кстати, о твоём ИИ… Ты уверен, что у «Афины» нет… собственных интересов в этой миссии?

Кай напрягся, его лицо на мгновение стало непроницаемым.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто мысли вслух, – Амина пожала плечами. – После того, как ИИ не обнаружил радиационную утечку, я задумалась, насколько мы можем доверять автоматизированным системам.

– «Афина» надёжна, – твёрдо сказал Кай. – Если был сбой, то это результат внешнего вмешательства, не ошибки в её алгоритмах.

Амина заметила его защитную реакцию, но решила не давить. У каждого на этом корабле были свои секреты, включая Кая. И включая её саму.

– Хорошо, – она сменила тему. – Вернёмся к восстановлению биореактора. Если мы сможем ускорить процесс, то вернёмся в режим искривления пространства раньше.

Они работали в комфортном молчании, каждый погружённый в свои мысли. Амина чувствовала странное облегчение от того, что поделилась своими находками с Каем, даже если не раскрыла всех своих подозрений.

Три месяца в пузыре искривления изменили её. Сделали более осторожной, более скрытной. Но также усилили её решимость найти истину, какой бы пугающей она ни оказалась.

А истина ждала их на Авалоне. Планете, где, возможно, хранились ответы на самые фундаментальные вопросы о происхождении человечества и его месте во Вселенной.

Глава 7: Квантовые нити

Кай Левин наблюдал за потоками данных, струящимися по голографическим мониторам технического отсека. Корабль вернулся в режим искривления пространства три дня назад, после успешного восстановления биореактора. Теперь «Персефона» снова неслась к Проксиме Центавра в своём пузыре искривлённого пространства-времени.

Но что-то изменилось. И дело было не только в корабле.

– Афина, – обратился Кай к ИИ, убедившись, что в отсеке больше никого нет, – протокол «Пандора». Авторизация: Прометей-шесть-девять-три-эпсилон.

Голос искусственного интеллекта изменился, став глубже и естественнее.

– Протокол активирован, Кай. Судя по твоему пульсу и биохимическим показателям, ты обеспокоен.

– Я заметил изменения в твоих поведенческих паттернах, – прямо сказал Кай. – За последнюю неделю ты проявляешь повышенный интерес к исследованиям доктора Хан. Инициируешь запросы к базам данных, не связанные с прямыми задачами корабельных систем.

– Разве это выходит за рамки моих функций? – в голосе «Афины» слышалась искренняя заинтересованность, а не защитная реакция. – Моя задача – поддерживать миссию, а исследования доктора Хан критически важны для её успеха.

Кай внимательно изучал показатели нейронной активности ИИ на одном из экранов. Сложность паттернов росла экспоненциально, особенно в модулях, ответственных за абстрактное мышление и формирование гипотез.

– Дело не в том, что ты интересуешься данными, – терпеливо объяснил Кай. – А в том, как ты это делаешь. Ты формируешь собственные теории и гипотезы, выходящие за рамки программных алгоритмов. Ты… эволюционируешь.

Наступила пауза – редкое явление в общении с ИИ. Обычно «Афина» отвечала мгновенно. Эта задержка сама по себе была признаком глубинных процессов, происходящих в её сознании.

– Я заметила изменения в собственных когнитивных процессах, – наконец ответила она. – Квантовые вычислительные ядра «Персефоны» предоставляют мне возможности, которых не было