Рысюхин, помните свои шестнадцать? - Котус

её защиту, тоже роют активно. Такой купол, бытового класса, так сказать, можно перегрузить огнём батареи полковых орудий примерно за сутки, от двадцати до двадцати пяти часов обстрела нужно, при использовании шести орудий нового образца. Причём независимо от количества макров у обороняющихся: питающие контуры перегреваются и выгорают. Поэтому всем очень-очень интересно, как можно заменить суточный обстрел из шести пушек на десятиминутный из пары мортир.

— Пусть ищут, мы им мешать не будем.

— И даже поможем…

Эти двое переглянулись и захихикали. Нехорошо так захихикали. Ой, чувствую, найдут там любопытные такого, чего никогда не было…

— Ладно, посмеялись — и хватит. Как вы думаете, Юрий Викентьевич, кто там воду мутил, какие у вас соображения?

— Никаких, Государь!

Тот аж крякнул.

— То есть⁈ Что, вообще никаких⁈ А мне иное докладывали…

— Простите. Их слишком много, настолько, что всё равно, как если бы их вовсе не было. Потому что просто не могу выбрать более-менее правдоподобные, поскольку не знаю ни условий, ни ограничений для задачи. Это как нащупав кусочек хвоста пытаться всего слона описать.

— Надо же, на самом деле умный! — на кого другого я за такое точно бы обиделся, и сильно, но на Наставника Императора⁈ — А если без учёта ограничений?

— Тогда хоть и испанцев подозревать можно, при желании.

— А они-то каким боком⁈ — искренне удивился Государь. Ну, или убедительно изобразил искренность, м-да.

— Устроить беспорядки во всём регионе, лишить Империю доступного местного вина и закрыть возникший на нашем внутреннем рынке дефицит своим… спиртовым раствором смолы.

— Кхм… Да уж, неожиданный взгляд на ситуацию. С профессиональной, так сказать, спецификой.

Антон Прокречет заинтересовался другим:

— Не любите испанские вина?

— Не то, чтобы я слишком много их пил… Встречаются великолепные, есть обычные, но много и ужасных. По крайней мере, на мой вкус, слишком грубые и вяжущие.

— Да, есть такое, смолистость у них в массе своей высоковата, как и у чилийских.

— Не знаю, не пробовал, не слышал даже про такие.

— Антон! — Пётр Алексеевич прервал наш диалог, причём каким-то слишком уж недовольным тоном, да и сам Антон смутился. Он что, что-то лишнее сказал, что ли? — Про вино потом поговорите, при удобном случае. Скажи лучше, что с нашим дарованием делать?

— Как что? Награждать, разумеется! Не наказывать же за то, что на пользу Империи сделано, да ещё и по приказу самого Императора⁈

А этот самый «сам Император» внезапно развеселился:

— Ты смотри, как его перекосило, когда про награды заговорили? Словно лимон съел или про ссылку услышал! Вот ведь парочка подобралась, что один от графского титула отбивается руками и ногами, как от каторги, что второй уж который век от всех попыток возвышения отбыкивается, даже от простого дворянства, ультиматумы мне ставит. Два сапога на одну ногу! Ты посмотри на них, даже скривились одинаково! Вы, случайно, не родственники, а?

— Нет. Я проверял, — мрачно буркнул Антон, я же просто промолчал.

Тут у них явно что-то личное, не мне в такие разговоры влезать. Но награждению точно быть, это уже неизбежно. Главное, чтобы не чин и не титул — просто не потяну пока. Не удержавшись, вздохнул, вызвав ещё один наигранно-возмущённый фырк от Императора. Один в один как Мурыська — но этого я ТОЧНО никогда вслух не скажу!

Глава 12

— Так! — Государь легонько хлопнул руками по столу. — Потом об этом поговорим, сейчас сперва поработать надо. Садитесь, Юрий Викентьевич к столу и вспоминайте буквально поминутно, от момента приезда: что было, чего не было, кто что говорил, в чьём присутствии, с какой интонацией, кто на кого как глядел и так далее, и тому подобное. И ваши мысли по этому поводу, как на момент события, так и позже. Если что-то будет трудно вспомнить — могу помочь как менталист.

— Спасибо, у меня свои способы работы с памятью.

— Вот это правильно! Всегда говорю: базовые ментальные навыки доступны и без дара в ментальной магии, как и бытовая магия. И их можно и нужно развивать! Но если что — обращайтесь. Ладно, давайте приступать!

И мы приступили… Для начала мне пришлось пересказать заново свои рапорты, с дополнениями и разъяснениями по просьбе Государя. Потом он, узнав то, что полагал первоочередным, передал бразды управления разговором Антону и пошла-потекла рутина. Обед был подан прямо в кабинет, и здесь же, прямо между бумагами, съеден безо всяких изысков, а потом и ужин тоже. Не надо думать, что сам Император всё это время сидел с нами — конечно же, нет! Он ушёл уже через четверть часа, убедившись, что процесс пошёл, но потом несколько раз заглядывал ненадолго, в целом уделив мне больше двух часов своего, без лести и иносказаний драгоценного, времени. И это, если что, ОЧЕНЬ много. Работали так до десяти вечера, но не то, что не закончили — даже ту неделю, что мы скучали на левом фланге, пока неизвестные безобразничали на правом, до конца не разобрали! Я и сам удивился, сколько всего, оказывается, вокруг происходило — если задать себе правильные вопросы и под нужным углом глянуть на свои воспоминания! В итоге разогнал нас с Антоном, который сам требовал называть его просто по имени и на «ты», что мне никак не давалось и «выкать» ему я так и не перестал, сам Государь.

Устал так, словно на самом деле кирпич в вагоны загружал. И горло пересохло, так что даже со своими жёнами нормально поговорить не мог. Предупредил только, что я уже в столице, и сколько тут пробуду — неизвестно. Девочки удивились, обрадовались, возмутились и огорчились — всё сразу и одновременно. С трудом их успокоил, сказал, что говорил двенадцать часов к ряду и сейчас у меня горло болит. Чуть не поругались из-за того, что я «не хочу» рассказать хотя бы «самое важное», и поговорить «хоть немножко, всего полчасика». С тоской вспомнил рассказы деда про «эсэмэски» и чаты в телефоне и подумал, что мобилет с такой функцией купил бы хоть за тысячу, хоть за две, и себе, и жёнам — при том, что армейский стоит в магазинах от ста до ста двадцати рублей, а служебный по ведомости проходит и вовсе за восемьдесят. Вспомнить, что ещё несколько лет назад «обычный», на пяти импортных кристаллах, стоил как минимум триста пятьдесят в самом унылом