Сигнал иного порядка - Софья Андреевна Мироедова

вдохновением и смыслом, а за новым этапом жизни за пределами планеты. Её родители остались на Земле, ей стоило увидеться с ними перед отлётом. Ей никогда не хотелось беспокоить пожилых родственников своими проблемами. Вика даже не рассказала им о смерти и воскрешении. И потом, пару часов назад она не смогла бы поверить в решение оставить планету. Куда она отправится? Выберет колонию по вкусу? Поселится на одной из космических станций, разбросанных по Солнечной системе? Ответа пока не было, но решимость уже завладела её мыслями. Вика с позабытым восторгом следила, как удаляется от сверкавшей искрами цивилизации планеты.

Мягкий, но неживой голос капсулы объявил о достижении верхней площадки троса. Лифт медленно остановился, и Виктория с удивлением заметила, как руки и ноги мягко воспарили в невесомости. Раньше она не заставала этого момента, возвращаясь в сознание уже на Универсариуме. Сегодня путь оказался куда ярче и сложнее, чем все предыдущие путешествия к орбите. Пробыв несколько минут в невесомости, капсула отстыковалась от платформы лифта и, не спеша набрав скорость, направилась к огромной космической станции, как раз пересекавшей зону экватора.

Вика, как ребёнок, зачарованно любовалась покинутой планетой из тёмного космоса. Ярко-голубая полоска атмосферы обнимала её, охраняя от всех бед Вселенной. Во мраке засияли звёзды, маня к чужим мирам и открытиям. Не успела Вика утонуть в созерцании новых горизонтов, как капсулу захватил стыковочный трап, и автоматическое оповещение объявило об окончании маршрута. В салоне послышались зевки, хруст затёкших тел и сонные разговоры.

Уже в очереди у турникетов перед входом на палубу к Виктории подошёл Искандер. Он застыл рядом, протянув руку, чтобы коснуться жены, но одёрнул, заметив её взгляд.

– Ты в порядке? – спросил муж.

Вика кивнула, скрестив руки на груди. Теперь он был для неё посторонним. Она знала, стоило поговорить, объяснить свои поступки, но пока не была к этому готова. Виктории хотелось сначала окончательно утвердиться в решении покинуть прошлую жизнь, прежде чем разбивать сердце Искандера новостью о неминуемом разводе.

– Я видел, ты забронировала отдельный номер, – продолжал муж. – Я…, ну, в общем, ты посетишь нашу презентацию?

Виктория молча пожала плечами, стараясь не смотреть в его сторону.

– Понимаю, – он растерянно опустил руки и огляделся в поисках поддержки. – Мы вечером хотим посетить «Summertime» на третьей палубе. Присоединяйся.

Вика не ответила, пришла её очередь у турникета, и она вышла из зоны регистрации.

Побродив с бегущим следом за ней чемоданом по коридорам, она добралась до номера. Рухнула там на кровать и вызвала меню расписания, развернувшееся на потолке перед ней. После такого непростого полёта её тянуло в сон, но хотелось спланировать первые шаги новой жизни. Вика пробежала взглядом список мероприятий и нашла цель своего визита, лекцию доктора Абеля об экспедиции на Кеплер-47. Рядом со строкой конференции светился красный знак замка. Это значило, что вход только по приглашениям. Вике приходилось несколько раз бывать на таких встречах, как правило, эта пометка была лишь знаком пафоса мероприятия, но чаще всего пускали всех более или менее приличных людей.

Она не стала искушать судьбу и направила организаторам запрос на участие. Не успело письмо уйти, как пришёл отрицательный ответ. Виктория нахмурилась и, посчитав это ошибкой, повторила отправку. К ней снова вернулся отказ. После третьего раза она немного занервничала. Опускать руки Вика не собиралась, не для того она проделала этот путь. Она написала подробное письмо руководству Универсариума, которое хорошо знало научную группу Восстановления Наследия и её лично. Ответа от них ожидать так скоро не приходилось, так что Виктория решила как следует выспаться.

В мучительных попытках заснуть, она ловила себя на том, что постоянно проверяет входящие, чтобы сбежать от навязчивого чувства предопределённости. Даже такой решительный шаг, как выход за пределы знакомой обстановки, отлёт с родной планеты, казался давно запрограммированным в её пути. Словно у следствий не было причин, все они уже были определены. Происходящее было лишь плоским лабиринтом, в котором нельзя выбрать направления, а только двигаться методом одной руки. Каждый поворот был уже предречён, она просто проживала его, замкнутая в тисках течения времени.

Наутро пришёл ответ. Руководство станции приносило глубочайшие извинения, но было не в силах повлиять на организаторов мероприятия. Виктория выругалась, но отказываться от своего намерения не собиралась. Она решила, что Абель просто набивал себе цену, а на входе, скорее всего, какая-нибудь секретарша легко пустит на конференцию кого угодно. Отбросив лишние сомнения, Вика собралась и вышла из номера.

На станции Универсариума большинство отсеков занимали библиотеки и конференц-залы. Были здесь и общественные лаборатории, и несколько частных научных баз. При этом хватало места для роскошных отелей, парочки более скромных общежитий и ресторанов на любой вкус и кошелёк. Виктория решила позавтракать в небольшом кафетерии при отсеке политологии. Там вероятность встретить знакомых была минимальной. При входе её чуть не сбил с ног какой-то громадный грубый колонист, исчезнувший, даже не извинившись. Она вздохнула и вошла внутрь, сев за столик с видом на Землю, и набрала в голографическом меню свой заказ, который мгновенно появился из отверстия в столе: тарелка с горячей кашей и стакан апельсинового сока. Кроме неё, в кафе сидела группа студентов-политологов, активно обсуждавших обстановку в колониях.

– Да я уверен, они подорвут свой тоннель, как только…

– Не будут они ничего ждать! Долбанут в любой момент!

– Ты идиот? Им нужно децентрализовать все колонии, а не только шахты. С какого Цезаря они будут отрубать одну-единственную ресурсную базу?

– Сделать заявление, зачем же ещё?

– Нет, никаких заявлений уже не будет. Ты забыл про выброс на Росе? После такого экстремистам уже даже не нужна реклама. Только время. Все колонии сами себя отрежут.

– Бред! Это же самоубийство для них! Ты что, не читал аналитику Хофнера? Он всё раскладывает по полочкам.

– Твой Хофнер – замшелый империалист, я даже ленты его не просматриваю. А уж посещать весь курс этого узколобого червя и подавно не собираюсь.

Студенты спорили с пеной у рта, какая колония отделится первой, но все сходились во мнении, что разрыв отношений с Землёй неминуем. Вика пила апельсиновый сок и думала, что вовремя решила улететь с планеты. Если тоннели правда закроют, у неё не будет ни одного шанса на новую жизнь. Они с Искандером были далеки от политики и практически не следили за тем, что происходило в большом мире, интересуясь только искусством колоний. Погружённые в свою работу, оба жили отчасти в прошлом. Единственным в их команде, кто был в курсе ситуации, был Ларри. На вечеринках они с