Магические будни интровертки - Алла Леонидовна Касперович

Я оказалась права. Когда я очнулась, кот уже вовсю лакал свеженький отвар из семи трав.

— Из восьми, — поправил меня Боюн, вылизываясь. — Ты, Насть, в этот раз ещё одну добавила.

— Да? Ну, наверное, так надо…

— Ты сказала, что так надёжнее будет. А в прошлый раз ты немного недоцен… недуцен… недом… Тьфу! Язык сломать можно. В прошлый раз ты думала, что и семи хватит.

— Я думала? Ну, ладно…

Хм, не припомню, чтобы я задумывалась, кто или что именно всё делает, когда беспамятство меня накрывает. Или задумывалась? Или нет? Или же…

— Ай!

— Настенька, что, опять голова? — разволновался кот и забегал вокруг меня.

— Угу, — кивнула я. Вот почему я сама себя вылечить не могу? С ранками же получилось, так почему здесь ничего не выходит?

— Настька, а пойдём на завтрак к Тору? — внимательно вглядываясь в моё лицо, предложил кошак.

— Можно, — улыбнулась я. Голова ещё побаливала, но стало лучше.

— Василису проведаем…

— Ай! — Да что ж такое-то! Аж плакать от боли хотелось. Да ну этот завтрак! На кроватку бы.

— Пойдём в деревню, — со вздохом заключил Боюн. — Там что-нибудь перекусим.

И странным образом боль ушла, однако я чувствовала, что она притаилась и только и ждала повода, чтобы вновь выбраться.

Оставлять дом без присмотра было немного боязно, но я понадеялась на репутацию и важность Травницы. Не будет же никто покушаться на имущество того, от кого зависит, так сказать, здоровье этого мира. И, если честно, от этой мысли мне немного поплохело. Ведь здоровье этого мира зависело от меня, а я в травничестве и ле́карстве ничегошеньки не смыслила. Не могла же я всё время надеяться на беспамятство. А что, если кто-то явиться ко мне за серьёзной помощью, а я, вместо того чтобы оказать её, буду просить подождать? Мол, погодите, меня сейчас должно накрыть. Ух, мурашки по коже побежали. А ещё эта головная боль. Вот, опять она о себе напомнила.

— Настька, ты идёшь? — Боюн успел меня прилично обогнать и теперь обернулся, чтобы проверить, куда я делась.

Собственно, мы пока не успели далеко уйти — всего-то покинули границы наших владений.

— Боюн, нам не туда! — окликнула я его, потому что он двигался в сторону леса, а мы ведь уже определили, что пойдём в деревню.

Кот глянул на лес, вздохнул и потопал туда, куда мы и договорились. Что с моим товарищем по счастью-несчастью, я уточнять не стала. В конце концов, он сейчас боролся с собственными страхами, и я не собиралась ему мешать. По дороге он молчал, и я не приставала к нему с разговорами.

Но не успели мы добраться до деревни, как повстречали знакомого, причём он был нам очень нужен.

— Тор! — обрадовалась я, подскочила к нему, положила ладони на его грудь и с улыбкой заглянула в глаза. — Доброе утро!

Погодите-ка… Да что я творю!

— Доброе утро, Настя, — ответил викинг и снял с себя мои руки, потому что у меня самой не получалось — они меня не слушались.

— Извини, — пробормотала я, пытаясь согнать наваждение. А иначе как объяснить то, что мне до безумия хотелось снять с мужчины напротив светло-серую рубаху из грубого полотна и лично убедиться, что мышцы его такие же крепкие, как рисовало моё воображение. А оно меж тем не на шутку разыгралось. Я уже мысленно снимала с Тора рубаху, медленно проводила руками по его груди, касалась губами шеи, наклонялась, чтобы лизнуть…

— А! — совершенно неэлегантно вскрикнула я и посмотрела вниз, встретившись с обеспокоенным взглядом Боюна. А кот приловчился кусать меня за лодыжку, я смотрю.

— Настя, Настенька, ты как? Уже хорошо всё?

А ведь и правда отпустило… Чуточку.

— Мы в деревню шли. За завтраком, — пояснил для викинга кот, потому что я, вместо того чтобы завести разговор, принялась нагло осматривать умопомрачительное тело молчаливого блондина.

Ух, мне становилось жарко, и я не была настолько наивна, чтобы связывать это с погодой. Кажется, со мной происходило что-то не то. Однако врать не буду: мне нравилось.

— Можем позавтракать вместе, — проворковала я.

Перед глазами показались картинки того, как я укладываю викинга на стол, освобождаю от одежды, сбрасываю свою и…

— Завтрак отменяется, — сказал вдруг Тор.

— В смысле? — возмутилась я. — Я не согласна!

Но мужчина не стал тратить время на разговоры и объяснения. Он просто согнулся, перекинул меня через плечо и…

… и потащил в лес.

Сперва я ругалась, кусалась и колотила по каменной спине — а мышцы у Тора действительно ого-го! — но вскоре просто обмякла и повисла полотенчиком. Чем ближе мы подходили к лесу, тем сильнее раскалывалась голова. Мне казалось, что в неё методично забивали гвозди. Какое уж тут сопротивление, если сил только и хватало на то, чтобы поскуливать.

— Держись, Настенька! — увещевал меня бегущий рядом Боюн. — Ещё чуть-чуть! Потерпи, Настенька!

У, предатель!

Границу я почувствовала на собственной шкуре. Буквально. Мою кожу, как огнём опалило, стоило нам зайти в лес. И вот тут я вырубилась.

На беспамятство это не было похоже, потому что я не плавно в него входила, а как по щелчку выключилась. И включилась так же мгновенно. Вот только времени, скорее всего, прошло много, потому что, когда я открыла глаза, солнце стояло прямо над поляной. Знакомой поляной, между прочим. Вон справа дом Тора и Василисы. А сами они сидели на пнях прямо передо мной. Викинг сложил руки на груди, насупил брови и сурово уставился на меня. Девочка же выглядела намного дружелюбнее. Она забралась с ногами на свой импровизированный трон — у него даже сзади торчал кусок коры, как бы представляя собой спинку, — обхватила колени руками, склонила голову набок и смотрела на меня хитро-хитро. Кот мой только куда-то подевался. Я хотела спросить, не видели ли они Боюна или позвать его самой, но изо рта у меня не вырвалось ни звука, я даже губами двигать не смогла. Более того, моё тело мне не подчинялось! Во теперь мне стало страшно.

Ну, хоть голова перестала болеть.

Василисе между тем надоело на меня таращиться, она чуть-чуть подвинулась ближе ко мне, спустила ноги, опёрлась локтями о колени, положила подбородок на раскрытые ладони, легонько улыбнулась и, растягивая слова, произнесла:

— Бабушка Рина, выходи.

В смысле? Какая Арина? Она ж померла. Или не померла. Как же я запуталась, и никто ничего не объясняет! Да я и спросить-то ничего не могла, сколько ни силилась!

— Бабушка Рина, выходи, — повторила юная змейка. — Отпусти тётеньку Настю.

Она