Президент Всея Руси - А. Полевой

на два батальона, имевшие неплохую броню, хоть и выглядевшую неказисто и даже смешной в какой-то мере. Но у неё был большой плюс: она была у всей тысячи. Броня состояла из шлема в виде обычной каски — для боя это было не лучшим решением, но более сложные формы делать в большом количестве пока не удавалось. Тело защищала гибридная кираса, основу которой составляла стёганая куртка, обшитая как большими, так и малыми металлическими пластинами. Также имелись защитные щитки на руки и ноги и средний щит. Из оружия были длинные алебарды, пики, короткие копья и мечи.

На флангах располагались арбалетчики, экипированные гораздо легче: часть в стёганках, часть в кольчугах. С кольчугами пока не удавалось наладить производство — несмотря на то что проволоку и сами кольца делали в достатке, само плетение оставалось сугубо ручным и кропотливым трудом. Вооружены они были мощными блочными арбалетами, щитом и мечом. Во время стрельбы щит вешался за спину.

Построение батальона было классическим: в центре стояла усиленная рота пикинёров, а по флангам вместо мушкетёров — арбалетчики, которые действовали по отделениям, рассредоточенно и свободно. Арбалетчики под защитой пикинёров от атак вражеской кавалерии вели постоянный обстрел противника.

Кавалерии у Ярослава было мало: сотня его тяжеловооружённых бойцов и две сотни лёгкой кавалерии, аналогичной той, что была у степняков.

Также у вятичей было секретное оружие — по одной картечнице на батальон, которая представляла собой небольшую пушку большого калибра. Устанавливалось это орудие на облегчённый подвижный лафет; вес его был не запредельный, и трём-четырём бойцам можно было спокойно переносить его. Лафет был разработан на будущее — под более крупные калибры, а также для обучения прицельной стрельбе. По своему устройству пушка сразу перешагнула несколько этапов эволюции и имела продольно-скользящий затвор и унитарный медный патрон. Патрон пока был без капсюля, а имел пороховой шнур, который укладывался вдоль затвора. Поджигалось всё это дело недавно изобретёнными спиртовыми зажигалками. Боеприпасов, конечно, было очень мало.

Спустя ещё три дня они достигли места назначения. Отряд выдвинулся немного южнее третьей башни и расположил лагерь на холме; по левую руку протекала небольшая речушка, а по правую тянулись крутые овраги вперемешку с лесистой местностью.

Отряд противника в это время рассыпался по степи и грабил поселения вятичей небольшими бандами.

После того как лагерь был разбит, Ярослав собрал своих людей.

— Ратибор, твоя задача — чтобы люди были в полной боевой готовности. Неизвестно, сколько нам предстоит тут пробыть, — начал Ярик инструктаж.

— Ваня, за тобой артиллерия. Убедись, что патроны находятся в сухости. Ты был на испытаниях и должен понимать: если сражение пойдёт не по плану, эти две пушки — наш единственный шанс устоять, — продолжал он.

Иван коротко кивнул в знак согласия.

— Мстислав, твоя зона ответственности — левый фланг. Возьмёшь три десятка лёгкой конницы и ополченцев — сотни три. Твоя задача — не допустить обхода нас через реку, а если не получится, то заранее предупредить.

— Богдан, твой правый фланг — аналогично. Рассчитываю на вас, — сказал Ярик, отрывая взгляд от схемы поля боя.

Юные бойцы, а если говорить точнее — офицеры, вытянулись по стойке «смирно» и синхронно ответили:

— Не подведём, командир!

— Житодуб, по медицине: перевязочный пункт ставь возле того лесочка, что мы приметили, а госпиталь разворачивай возле башни. Санитарам поставь задачу и сам выдвигайся к башне, — указал он на начальника медицинской службы.

— Миролюб, тебе досталась самая ответственная задача. Тебе с твоей лёгкой конницей придётся выступить в роли приманки и заманить противника на наши порядки. Действуй, как мы с тобой отрабатывали, и никакого геройства. Качество твоей работы я буду оценивать по количеству раненых и убитых наших и по тому, сколько вражеских отрядов вы выведете на основной отряд, — похлопал по плечу и закончил речь Ярослав.

— Вопросы есть? — спросил юный командир.

Ребята, видимо от волнения или возбуждения, забросали Ярослава вопросами, но он терпеливо ещё раз с каждым всё проговорил.

— Ратибор, распорядись, чтобы смотровую вышку начали ставить. С Богом, друзья, в добрый путь.

Последующая неделя выдалась очень нервной. Миролюб начал действовать, и его конница выводила на арбалетчиков всё новые и новые отряды. Прошли первые стычки, появились первые раненые и даже несколько убитых — тут не повезло ополченцам, поскольку у них не было нормальной брони. Но потери степняков были всё больше, и им постоянно приходилось отступать.

Тут всплыл первый просчёт Ярослава: у него напрочь отсутствовала трофейная команда, и после первых боёв вся дисциплина рухнула, а порядки расстроились, когда сначала ополченцы, а затем и его тренированные бойцы бросились ловить лошадей степняков и обирать трупы. Ярославу лишь спустя час удалось остановить эту вакханалию — пришлось задействовать даже тяжёлую конницу как наиболее дисциплинированных солдат. После этого случая досталось всем, особенно ополченцам, и теперь они боялись Ярослава, наверное, больше, чем степняков.

Затем испортилась погода, пошли дожди, и вот в этот момент Ярослав понял на практике, почему в прошлом было так много санитарных потерь. Поддерживать гигиену ещё более-менее удавалось — благо, обед давали только после проверки мытья рук, — но вот как бороться с сыростью и холодом, было непросто.

Тут вятичей выручило то, что, когда Житодуб создавал медицинскую службу, они с Ярославом продумали алгоритм действий на случай вспышек эпидемий. Отделались организацией карантина и несколькими десятками больных.

Следующей напастью стало дезертирство ополченцев, поскольку в их мировоззрении отсутствовал принцип стойко переносить все тяготы воинской службы. В этот раз Ярослав дал возможность Ратибору отыграться на славу, поскольку тот предыдущий инцидент с нарушением дисциплины воспринимал как свой личный промах. Два десятка дезертиров поймали и публично выпороли, а затем поставили на самые грязные работы до конца похода. Ратибор предупредил всех, что поблажек больше не будет, и где его разъезды поймают дезертиров, там те и останутся.

Все эти перипетии так или иначе начали пополнять воинские уставы новыми правилами.

Но вот погода прояснилась: в начале октября наступило бабье лето. И это было сигналом, что в ближайшее время степняки нападут, иначе им придётся отступать и уходить южнее — в чистом поле они не смогли бы перезимовать.

И вот разведка принесла сведения, что орда собралась и двинулась в сторону расположения Ярослава. Приманка сработала.

На следующий день должно было состояться первое крупное сражение. Утром боевые порядки были развёрнуты, и Ярослав выехал на коне с медным рупором в руках и, надрывая голосовые связки, начал свою ободряющую речь.

— Воины! Вот и наступил судьбоносный час. Всё то, к чему мы готовились все эти годы, сегодня случится.