Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

Мы перекусили свежим хлебом с ломтями вареного мяса, напились горячего взвара. Эрьяр не сел с нами за стол, ждал во дворе у запряженных лошадей. Вознице велел дожидаться нашего возвращения в трактире: будет править сам.

– Может быть, ты тоже останешься? – спросила я у воробушка. – Я попрошу дочь хозяина за тобой присмотреть. Мы ненадолго, к обеду вернемся. В крайнем случае – к вечеру.

– Нет, мамуля! – воскликнула Рози и крепко обняла меня за шею. – Вместе!

Почему малышку так пугает наш старый дом? Ведь раньше она скучала по нему. Может быть, вспомнила последнюю зиму – такую долгую и холодную, что она казалась бесконечной? Может быть, теперь она тоскует по маленькому домику на Садовой улице, где было так тепло и уютно? Я сама тоскую, Рози. Страшно тоскую. Честно говоря, выть хочу, вот как…

– Садитесь! – отрывисто бросил Эрьяр, распахивая дверцу экипажа.

Дождь все накрапывал, и, хотя он был совсем слабенький, дорога замедлилась. Карета буксовала, переваливалась с боку на бок. Эрьяр хлестал лошадей – никогда не видела его таким злым. А мы с Рози сидели тихонько и старались не попадаться ему на глаза.

– Он такой гадкий, – жарко прошептала малышка мне в ухо.

Наверное, я, как благовоспитанная леди и урожденная виконтесса, должна пожурить дочь. Да, характер у герцога не сахар, как оказалось, и все же он предоставил нам крышу над головой, собирается дать Рози хорошее образование и деньги, вырученные за имение, положит на ее имя. Конечно, Эрьяр холодный и отстраненный, теплоты в нем ни капли, но ведь надо прививать какое-то уважение к отчиму? Ведь так?

– Мерзкий, – согласилась я.

«Что же я натворила… Как же я с ним жить-то буду? Мне и смотреть на него тошно…»

Лошади сделали последний рывок и втащили экипаж на холм, откуда открывался вид на трехэтажный дом. Издалека имение выглядело симпатичным, если не знать, что оно рассыпается от старости. Сердце забилось сильнее: несколько минут – и мы на месте!

Уезжая отсюда ранней весной, я заперла дверь на ключ, но сейчас она стояла нараспашку. Покинутое имение стало легкой добычей мародеров. Боюсь, сбыть его придется за бесценок. Хорошо, что кроме дома есть еще клочок земли.

Эрьяр зашел первым. Осмотрелся. Ноздри его затрепетали, принюхиваясь.

– Никого нет, – сказал он.

Рози огорченно ссутулилась. Она встрепенулась, увидев выбитую дверь, а теперь загрустила.

– Пойдем посмотрим на нашу комнату, – предложила я, чтобы отвлечь малышку. – Помнишь, мы вешали над кроватью твои рисунки. Фей, принца и принцессу в замке. Они ждут свою хозяйку!

Но в нашей старой спальне царил хаос: шторы оторваны и валяются на полу, шкафы перевернуты, стол и комод выпотрошены, матрас изрезан. Грустно видеть родовое гнездо разоренным, даже сердце разболелось. Я не подала виду, улыбнулась Рози.

– Зато теперь мы здесь точно не задержимся!

Но где Эрьяр? Он не пошел за нами. Мы вернулись в гостиную, а герцог поднялся из подвала. Лицо довольное, на губах играет улыбка. Я не ожидала, что разруха так его развеселит, и оторопела.

– Вот вы где! – воскликнул он. – Ну бросьте, не грустите. Рози, устроишь мне экскурсию по дому? Валерия, дорогая, принеси из кареты корзину с едой.

Я прищурилась: это точно Эрьяр или мне подменили мужа? Он открыто улыбнулся. Почти как тот симпатяга герцог, который однажды пригласил меня в ресторан «Звездное небо». Как тот, что стоял на коленях у моих ног.

– Не люблю, когда дела топчутся на месте. Думал, что вчера все закончу, вот и злился. Извини, Валерия. Не держи зла. Давайте все вместе перекусим и займемся оценкой дома.

Просит прощения? Может, он не безнадежен? Я его жена теперь, придется как-то притираться друг к другу. Я кивнула и посмотрела на Рози.

– Птичка, покажи нашему гостю дом. Только будьте осторожны. Я вас позову.

Я не хотела есть, но герцог не завтракал и проголодался. Составлю ему компанию, раз уж он делает шаги навстречу.

Я вытащила на середину комнаты круглый столик, на который папа складывал газеты и книги, когда сидел вечерами у камина. Смахнула пыль носовым платком, принесла из кареты снедь, постелила кусок вощеной бумаги. Я старалась все разложить красиво. Мы в обшарпанном доме, где с потолка сыплется труха, но пусть у Рози останется хотя бы одно радостное воспоминание. А Эрьяр пусть подольше не забывает о том, что и он может быть приятным мужчиной, когда захочет.

Герцог вернулся неожиданно.

– А где Рози? – приветливо спросила я, заглядывая ему за спину, надеясь увидеть мою малышку.

– Убежала в подвал, представляешь. Хочет нам что-то показать. Пойдем?

– Пойдем.

Я знала, что Розали хочет показать Эрьяру свое сокровище – поющие кристаллы, но до поры решила молчать, чтобы не портить сюрприз.

– Рози, – звала я, спускаясь по скрипучей лестнице. – Неслушница! Ты ведь знаешь, что одной сюда ходить нельзя!

Сквозь оконца под потолком проникал свет, мягким голубоватым светом сияли и сами кристаллы. За то время, что нас не было, они никуда не пропали, наоборот, еще подросли. Что же это за штуковины все-таки? Может быть, Эрьяр знает? Но сначала надо найти Рози.

– Розали! – громко крикнула я, начиная волноваться.

– Она не придет, – прошелестел голос дракона.

И я ясно услышала в нем шипение змеи.

Глава 66

Я в страхе отскочила. За время, проведенное рядом с Эрьяром, я начала привыкать к звучанию голоса дракона. При знакомстве он меня ошеломил и заставил кожу покрыться мурашками, а в тот вечер, когда я расписалась кровью рядом с именем герцога, он будто пробрал до самых костей, а потом… вдруг стал обычным человеческим голосом. Но не сейчас. Он свистел и шипел, так что я с трудом угадывала слова. Да и что он такое говорит? Где Рози?

– Где моя дочь? – крикнула я и обернулась.

И, как девчонка, завизжала от ужаса. Кристаллы бросали отсветы голубого сияния на предметы вокруг. Мерцали призрачным светом старые сундуки и щербатые вазы, синими искрами вспыхивали пылинки. Блики ложились на лицо Эрьяра, превращая молодое и красивое лицо в высохшую маску мертвеца. Казалось, он мертв давным-давно, обратился в мумию. Глубокие морщины, впавшие тусклые глаза, провал рта.

Эрьяр усмехнулся, сделал шаг назад, выходя за пределы круга света, и снова стал прежним. Будто именно голубое свечение показывало его истинный облик.

А еще я ощущала странное – словно из моей груди выходит отравленный воздух, разум проясняется и отпускает непонятное отупение, что навалилось после того, как я поставила подпись в родовой книге. «Будь