По прозвищу «Сокол». Том 3 - Алекс Рок

нам на пользу. Герой, каким хотелось быть, звал бежать вперёд, освобождать несчастных, спасать невинных. Старый солдат ему велел заткнуться, лучше пусть противник утонет в волнах самодовольства и безопасности. Расслабившийся враг – лёгкая добыча.

– Босс? – заговорил великан, когда я пробирался вперёд. Густая растительность помогала прятаться, я же опасался местных обитателей. Кто тут в джунглях Вьетнама водится, какие звери? Не дождавшись от меня ответа, Крошка всё равно продолжил: – Я вот что думаю, покоя не даёт. Если это тюрьма от «Гунгнира», кого в ней тогда держат?

Хороший вопрос. Разряда «зачем убивать учёных, что работали над „Икаром“». А может, как раз для них? Промаринуется несогласный среди крыс и…

Всё одно выходило, что слишком накладно содержать ради этого тюрьму у чёрта на куличках. Странно вообще, что мы узнали о ней из координат, полученных в американской глубинке.

– Я вот что думаю, босс, – Джон не унимался, пока выбирал хорошую позицию. – Сюда они пленных привозят. Вероятно, наших. С кем им ещё воевать? Пытают ну и выбивают нужную информацию, ага.

– Ты на что намекаешь?

– Ну мы ж не в тюрьме пошалить сюда прибыли, лезем-то мы туда зачем? Всяко они туда не преступников засадили, выпустим кого сможем. За этим же и приехали.

В каком-то роде он прав, хотя меня больше интересовало само «уникальное» столкновение с уникальными наградами.

– Авиабазу нам, понятное дело, не взять, там охраны побольше, чем на складу в Австрии. Нас разорвут. Да и им достаточно будет птичку поднять в небо, чтобы от нас рожки да ножки остались. Но ты всё ж подумай, босс. Куча народу, что насолила «Гунгниру», где им место, как не у нас, ага?

– Обсудим позже, Джон. Сейчас к делу. Позицию занял?

– Вижу чётко и ясно. Один ковыряется у трансформаторов, двое других за бутылочкой на втором этаже. Через окно видны. Ещё один поссать вышел. Хлопаю?

– А его остальные не видят?

– Чисто, босс.

Я дал разрешение. Выстрела не слышал, расстояние с глушителем сделали своё дело. Сам я медленно спускался по склону. У входа несколько мотоциклов как раз для таких дорог, но слишком уж шумные для наших замыслов. А вот УАЗ'ик вполне годился, если был на ходу. Гунгнировцы расстарались, выкрасили его в свои серо-мрачные тона, по бортам бежал пиксельный, уместный в городе камуфляж.

Природа тоже приложила руку, забрызгав грязью от колёс до самой крыши. Частенько на нём ездят.

Акула был прав, бочек с горючим было достаточно.

– Крошка, а всех тихой сапой снять не получится?

– Не, босс. Они друг у дружки на виду. А сдаётся мне, предупреждалка у них где-то внутри.

Думал точно также, а потому и кивнул. Ладно, мой выход. Можно было махнуть через забор, колючей проволокой никто не озаботился. Я поморщился, лишний шум. Был близко, слышал вражескую речь. Из подсобки доносились женские сдавленные рыдания и чьё-то пыхтение.

Сейчас мы это безобразие прекратим.

Кусачки пришлись как нельзя кстати. С тыла не было никакой охраны, думал, хоть камеру замечу. Если она и была, то несовременная, инфовизор ничего не обнаруживал.

Мне же проще.

Внутри оказался ровно через минуту, пот заливал лицо от волнения. Прильнул к стене основного здания, едва оказался внутри.

– Крошка, они как дёрнутся, ты сразу стреляй. Возьми кого хочешь на прицел, я маякну.

– Ты босс, босс.

Обошёл головное здание с обратной стороны. Наблюдательный дрон пришлось опустить; кончился заряд, а разбивать без причины не было нужды. Напрягся, когда увидел снайперскую позицию. Деревянная вышка! Но ложная тревога, оказалась пустой. Невысокая, как я её сразу не увидел?

Окно оказалось не заперто, не придётся наспех возиться с отмычками. Вздохнул, распахивая окно, в прыжке влетая внутрь. Стоявший у импровизированной кухни парень успел только обернуться, как положил ему прямо в грудь очередь.

– Крошка, давай! – рявкнул в переговорник. Выстрела вновь не услышал. Второй боевик усмехнулся и ругнулся, вовремя рухнул наземь, уходя от моей очереди. Обнажённая девчонка с заплаканным лицом успела поднять на меня дрожащий, полный ужаса взгляд, испуганно вскочила. Это стало её ошибкой.

Мне в голову ударил штурмовой раж. Почуял себя всемогущим, словно на спидах. Легко вскинул штурмовку, легко сдавил спусковой крюк. Выскочивший, словно чёрт из табакерки, парень схватил её в охапку, прижал мясным щитом. Я понял, что не успею остановиться, «Айдол» пел слишком быстро.

Очередь скосила их, словно влюблённых, она драматично рухнула в его мёртвых объятиях. В пору было скрежетать зубами. Юшка доложит в систему, а мне штраф.

Словно и не человека убил…

Здравый смысл вышвырнул из меня сентиментального нытика одним пинком. Сожалеть потом, после боя, а сейчас…

– Босс, я их всех положил. Помощь нужна? Спуститься?

– Обойдусь, – заверил его, нырнув в предбанник. Дверь от удара слетела с петель. Спешащий на помощь собратьям гунгнировец застыл на ступеньках с пистолет-пулемётом. Он с испугу сдавил крюк, град девятимиллиметровых прошёл над головой.

– Сохрани-и-ись, – подзуживала призраком витавшая едва ли не над головой Юшка.

Отмахнулся, запоздало пригнулся. Ответил огнём, мне уже повезло больше. Взвесил в руке гранату. Швырнуть подарочек тем, кто остался внизу?

Не стал. Оттуда гудело, не иначе, головной генератор, а Акула просил без лишнего шума. Придётся по старинке…

Удача солдата была кстати, как никогда. Внизу оказались догадливые ублюдки. От выстрелов разлетелись лампочки, погрузив всё во тьму, боевое зрение успело выхватить лишь одного доходягу, очертить красным. Уложил его на месте. А вот второй заставил понервничать.

Ничего, братец, сейчас активирую в инфовизоре теневой фильтр и…

Он принялся палить, как не в себя. И очень даже метко. Шлем клацнул, по голове словно молотком прилетело. На грудь брызнуло, из разодранной справа шеи сочилась кровь. Лишь чудом по касательной прошла! Пять попаданий угодили в грудь. Адское стаккато по рёбрам, внутренности готовы были взорваться огнём.

Я попятился, не смог устоять на ногах, споткнулся о вражье тело и рухнул на спину. Инфовизору настал конец, по крайней мере его замкнуло. Вот тебе и солдатская удача! Я думал, пройдут мимо.

Везучий сукин сын! Я снял с себя эффект обездвиженности, меня стошнило густой кровью, а придурка словно заклинило: вообразив себя Рэмбо, орал, выпуская остатки магазина в молоко. Воздух наполнили щелчки по пустоте.

Словно оголодавший вурдалак, сверкнув безумием в глубине глаз, он рванул ко мне, замахнулся прикладом. Не приди я в себя, и он размозжил бы мне голову. Я из последних сил подтянул ноги, пружинисто ударил перед собой прямо ему в живот. Он крякнул, скорчился, попятился, а я прыгнул прямо на него. Четыре удара обратили его лицо в кровавое месиво,