Беглый в Гаване 2 - Азк

площадки стоял тот самый восточного вида покупатель, что сражался до последнего за наш лот с крюгерандами. На нём был другой костюм, но глаза остались те же — внимательные, можно обоснованно сказать — пронизывающие.

Он смотрел не на нас, а на Вальтера.

— К вам, — сказал я, чуть наклонившись к нему.

Вальтер оглянулся, встретился взглядом с незнакомцем, коротко кивнул, отставил бокал и встал. Они отошли в сторону, к декоративной изгороди. Мы с генералом сделали вид, что обсуждаем меню десертов, хотя оба уже подключились к передаче с «Мухи», зависшей чуть выше, на подходящей веточки дерева.

Разговор шёл тихо. Восточный покупатель говорил по-английски, с лёгким акцентом.

— Интересная партия. Я хотел бы выкупить остаток. Без аукциона. Конфиденциально.

— Лот был публичным. Остального — может и не быть, — отвечал Вальтер вежливо.

— Уверен, есть. А если нет — вы знаете, где достать. Условия обсуждаемы. Суммы — тоже. Мы платим хорошо. Без вопросов, и без лишних следов.

Вальтер выдержал паузу, как актёр, решающий, стоит ли входить в чужую пьесу.

— Если появится предложение — я вас найду.

— Я на месте еще неделю, до понедельника.

Они пожали руки. Покупатель вернулся к своей машине, водитель в сером костюме тут же вышел и открыл дверь. Через мгновение они растворились в уличной суете.

Вальтер вернулся к столику с лицом, на котором было написано: «интересно, но тревожно».

— И что? — спросил генерал, не глядя на него.

— Хотят всё, без шума. Могут платить много, очень много.

— А мы? — тихо спросил я.

— А мы едем домой, — сказал генерал и подал сигнал к сбору.

Глава 22

Дорога обратно прошла молча. Шале встретило открытой дверью, запахом садовой лаванды и тишиной, которую мог нарушить только голос «Друга».

Но пока он молчал.

И каждый из нас размышлял, кто же этот человек — просто богатый коллекционер? Или теневой игрок, почувствовавший запах новой валюты?..

* * *

Когда за Коралиной закрылась дверь кухни, а в камине зашипело свежее полено, я мысленно вызвал интерфейс:

«„Друг“, что удалось узнать о втором покупателе? Восточный типаж, тот, что подходил к Вальтеру после торгов.»

Я мельком взглянул на генерала, тот кивнул, и мы вдвоём синхронизировались в слушании.

Ответ пришёл сразу, чётко, без эмоций:

«Субъект идентифицирован: Хасан аль-Карим. Паспорт Катара, прибыл в Швейцарию три дня назад чартерным рейсом из Дохи в Женеву. Остановился в отеле „Dolder Grand“, номер заказан и оплачен офшорной структурой „Sapphire Gulf Holdings“, тесно связанной с инвестиционным фондом при королевской семье эмирата. Основной профиль активности субъекта — приобретение антиквариата, драгоценностей и „нестандартных активов“. За последний год был замечен на аналогичных аукционах в Дубае, Лондоне и Сингапуре. Поддерживает контакт с брокером из Лихтенштейна, специализирующимся на серых сделках. Внешне не связан с разведслужбами, но предположительно действует по поручению старшего брата — члена королевского совета Катара.»

Я вскинул брови. Генерал мысленно выдохнул:

«Золотая дорожка ведёт в пустыню…»

«Есть ли признаки связи с американцами или израильтянами?» — спросил я.

«Нет прямых связей. Однако обнаружена переписка с юридической фирмой, ранее обслуживавшей одну из структур, ассоциированных с разведывательным крылом МОССАД. Уровень риска: средний. Вероятность интереса к „марке“ как к альтернативному активу — высокая, допускаю, что этот визит следствие активности армянского ювелира. Возможен параллельный интерес к технологиям изготовления.»

«Спасибо, — мысленно ответил я. — Поставь его под мягкое наблюдение с контролем всех контактов.»

«Принято. Метка добавлена. Отчёты — в стандартное окно времени.»

Интерфейс исчез, как тень в лесу.

— Ну что, — сказал генерал вслух, потягивая чай. — У нас теперь не просто покупатель, а потенциальный шейх в тенях. С таким шутить нельзя.

— Но и проигнорировать нельзя, — добавил Вальтер. — Если он что-то понял, то уже пошли слухи.

Генерал улыбнулся уголками губ:

— Вот и узнаем, как быстро они долетают из Цюриха в Доху.

* * *

Мы уже стояли на пороге, когда я вспомнил кое что важное. Остановился, и повернулся к генералу.

— Есть одна идея, — сказал я и спросил у него, — ваш коммуникатор с собой?

Генерал бросил быстрый взгляд, приподнял бровь.

— Коммуникатор?

Я кивнул.

— Специально обрезанный функционал. Никаких сетей, никакой навигации, ни съёмки, ни передачи данных — только голосовая связь, и только с одним абонентом — вами. Работает как обычный телефон… — усмехнулся я. — Но сигнал будет маскироваться под обычные эфирные помехи. Перехватить сложно, а прослушать — почти невозможно.

Он молча повернулся к Вальтеру и протянул устройство ему.

— Держи. Связаться сможешь в любой момент. Не надо будет искать канал связи со мной. Только — если будет действительно важно. Или если потребуется помощь.

Вальтер аккуратно взял коммуникатор, покрутил в руках. Он был неброским — чёрный пластик, закруглённые края, кнопка активации.

— Спасибо, Тино. Я знаю, как много это значит. И обещаю — пользоваться только по делу.

Генерал хмыкнул, кивая.

Коралина, стоявшая в дверях, молча наблюдала за нами. В её глазах мелькнуло что-то — может, гордость, а может, тревога. Всё-таки швейцарцы — они многое держат внутри.

* * *

Мы попрощались без суеты, почти по-швейцарски. Коралина обняла генерала, пожала мне руку с удивительно крепким, но тёплым движением. Вальтер проводил нас до калитки, не задавая лишних вопросов. Коммуникатор он убрал во внутренний карман, будто это был не просто гаджет, а талисман, переданный по доверительной линии.

Тропинка, ведущая в горы, начиналась сразу за виноградником. Легкий ветерок шевелил листья, воздух был чистый, прохладный, внизу блестело озеро. Мы поднимались молча, экономя дыхание. Где-то вдалеке звякали колокольчики коров.

На полпути я бросил взгляд на генерала.

— Доверяете Вальтеру Филипп Иванович?

Он пожал плечами, но голос его был твердым:

— Насколько вообще можно доверять человеку в мире, где никто не доверяет даже себе. Но он — один из немногих, кто доказал свою надёжность делом. К тому же… — он показал пальцем вверх, — «Друг» присматривает за ним. Если что-то пойдет не так — мы узнаем первыми.

На верхней площадке, замаскированной среди сосен, в тени скального выступа, нас ждал атмосферник. Он слабо поблёскивал в лучах солнца, будто от скуки. Я подошёл первым, приложил ладонь к панели, и та открылась, отозвавшись мягким щелчком.

— Загружаемся? — спросил я.

— Пора, — кивнул генерал. — Дела на Кубе не будут ждать.

Когда мы поднялись на борт, я обернулся в последний раз. Внизу, за изгибом склона, виднелась крыша шале. И почему-то показалось, что в окне мелькнула тонкая женская фигура — Кора, наблюдающая, как мы уходим. Или, может быть, просто тень от облака.

Атмосферник мягко закрыл люк,