Первая кудесница Империи - Колин Ви

Я выхватила платье и спрятала его в глубине гардероба. На пальцах Татьяны Михайловны остались чёрные следы сажи. Магия отчаянно сопротивлялась — не позволяла никому прикасаться к тому, что создано мной.

И, несмотря на раздражение, я невольно улыбнулась. Как приятно, когда сила становится на твою сторону.

— Какая же ты дрянь, Полина из другого мира! — сдержанно, но с ядом произнесла Татьяна Михайловна, чуть оправившись от потрясения.

Похоже, она всерьёз рассчитывала, что я покорно склоню голову и послушно выполню всё, что мне велят. Как же она ошибалась!

— Уж какая есть. Вам ли меня судить? — спокойно ответила я, сосредоточившись на её странной, будто разорванной ауре. В ней таилась не только злость, но и боль — глубокая.

А что, если с прежней Полиной было то же самое?..

Пока обе женщины оставались скованными моей магией, я решила воспользоваться моментом и задать главный вопрос:

— Скажите, Татьяна Михайловна, чем болела ваша дочь? Вы не раз упоминали, какой она была слабой, но я этого не чувствую. Да, есть последствия нездорового образа жизни — но не болезни. Или вы просто… спрятали её на время? — Едва успела выговорить, как поняла: раньше такие мысли даже не приходили мне в голову.

Что это — пробуждённая сила? Или просто обострённая интуиция?

— Сумасбродная! Глупая! Слабая! Падкая на силу девка — вот ты кто! — вспыхнула Марфа, напрочь забыв о приличиях. — Папенька ошибся, отпустив тебя с генералом! Я сразу сказала: добром это не закончится! Где это видано, чтобы в одном доме жили и мужчины, и незамужние барышни?! А ещё и меня заставили за тобой следить! Надоела со своей активностью и вечной радостью! Нет бы, как сестричка, лежала бы и страдала...

Она тяжело вздохнула и, опомнившись, осеклась. Волосы у неё, к слову, действительно редели.

Маменька лишь поморщилась от визга, но возражать не стала. Сила ослабла, женщина встряхнула руками и наконец заговорила:

— Ты и правда сильна, как мне рассказывали. Да, у моей дочери, — она метнула взгляд на Марфу, внебрачную дочь своего мужа, — была необычная болезнь. Поверь, мы не хотели бы причинить тебе зла. И сейчас не собираемся. Но ты должна держаться подальше от Дмитрия Львовича. В последнее время он стал слишком настойчив: всё расспрашивает о наших предках, что-то вынюхивает. Ты ведь понимаешь, мой муж не смог остаться в стороне, когда утренняя газета написала о Полине Константиновне Ушаковой — юной, смелой аристократке, сражающейся с неведомыми силами? Такая огласка нам ни к чему. Упакуй свои вещи и поезжай домой. Мы всё уладим. Не волнуйся.

Она всё говорила и говорила. Голос становился всё тише, мягче. Мысли потекли в другую сторону. Я перестала переживать из-за слов Марфы, перестала бояться, что меня хотят спрятать. Глаза Татьяны Михайловны приобрели тёплый мёдовый оттенок, и моё сознание начало в них тонуть.

— Марфа, бери её за руку… — откуда-то донёсся чужой приказ.

Я словно плыла в густом киселе. Что-то внутри ворочалось, пыталось выдернуть меня обратно в реальность, но я застряла — как муха в паутине.

И тут, сквозь вязкий туман, вдруг раздалось весёлое:

— Бу-у-у!

Потом снова. И снова.

— Полина! Я тут целое шоу устроил с последующим изгнанием в мир мёртвых! Не хочешь присоединиться?! — громко крикнул мой призрачный друг прямо в ухо, выдернув меня из сладкого дурмана.

Он, как обычно, не постеснялся — вылез из пола наполовину, строил рожи и пугал дам.

— Духи! Злые духи в этом доме! — завизжала Марфа и кубарем покатилась вниз по лестнице.

За ней, путаясь в юбках, бросилась и Татьяна Михайловна. На шум появился глава семьи — белый как полотно. Похоже, в разговоре с генералом ему тоже довелось увидеть призраков. Уходили, не попрощавшись, лишь оглядываясь.

Аннушка хихикнула где-то под лестницей. Я тоже не удержалась — ну как тут не улыбнуться? Бежали они так, будто могли обогнать даже лошадей.

Вопреки общему веселью, генерал оставался серьёзен. Хотя я заметила, как дрогнул уголок его губ.

— Полина Константиновна, вы умудряетесь вляпаться в неприятности, даже не покидая покои. Обещайте хотя бы пару недель побыть осторожной. Мне придётся уехать по срочному делу.

— Но как же…

— До бала я вернусь.

Хотела спросить про наш отдел, про нечисть, но генерал почему-то больше переживал из-за бала.

Он остановился на пороге, медленно осмотрел меня с головы до ног — по спине пробежала целая волна мурашек.

— В сундуках — наряды. Наш император позаботился о дамах из отдела. А здесь, — он кивнул на кожаный чемоданчик с гербом в виде меча и розы, — собрана полезная литература. Рекомендую ознакомиться.

— Если появятся срочные дела — свяжусь через Варвару Николаевну. До встречи.

Он кивнул сразу всем, но взгляд не отводил от меня. Постоял ещё секунду, будто хотел что-то добавить, но промолчал. Затем легко вскочил на вороного коня и ускакал.

Глава 29. Учёба. Учёба и призрак

На фоне недавнего визита родителей, подарки от императора казались глотком весеннего воздуха в морозную ночь.

— Варвара Николаевна, можно я прямо сейчас примерю свои наряды? — подпрыгивала рядом с воспитательницей Аннушка.

Я старалась не смотреть в их сторону и молча открыла кожаный чемоданчик от генерала. Если честно, мне были нужны ответы. Причём срочно.

— Не сегодня! — отрезала женщина и, подойдя ко мне, мягко коснулась плеча. — Полина, как вы себя чувствуете?

— Пока ещё не поняла, но, думаю, скоро будет лучше, — тихо ответила я.

Варвара Николаевна поджала губы, кивнула и, уже строже, добавила:

— Ты очень смелая барышня. Не каждая юная девушка способна в наше время противостоять воле родителей — особенно когда их намерения идут вразрез с твоим счастьем. Но я хочу тебя попросить: не пользуйся своим даром в ближайшие несколько дней. И ещё… — она подняла руку, не дав мне возразить: — Твои слова, подпитанные силой, помогли раскрыть правду о чёрной душе горничной. Но это не даёт тебе права оставлять всё, как есть. Тебе нужно учиться сдерживать эмоции и уметь откатывать назад свои же наговоры.

Я промолчала. В этот момент Варвара хлопнула Аннушку по руке — та как раз потянулась к нежно-голубой ткани из сундука.

— А вам, юная барышня, предстоит освоить азы современных танцев. Да-да, и не пытайтесь меня разжалобить — у вас всё равно не получится. Или вы хотите превратить ноги кавалера в лепёшку?

Суровый тон не смог нас обмануть — мы прекрасно видели, как она за нас переживает и старается. Мы только переглянулись и улыбнулись. Похоже, предстоящий