Код доступа - Виктор Корд

уже сидела на своей лежанке. Выглядела она лучше — синий гель сделал свое дело, жар спал, кожа приобрела здоровый оттенок. Но её правая рука… Механический протез был разбит при падении челнока, и теперь там болталась бесполезная конструкция из гнутого металла и порванных проводов.

Увидев накопитель, она оживилась, в глазах вспыхнул профессиональный интерес.

— Военный стандарт? — она присвистнула. — Макс, где вы его достали? Ограбили арсенал Гвардии?

— Хуже. Купили у перекупщика, которого потом пришлось слегка взорвать, — я усмехнулся, разматывая силовые кабели. — Кстати, у нас проблемы с легендой. Оказывается, Виктор Корнев, чью личность я позаимствовал — не просто пропавший наемник. Он крыса, кинувшая местную Братву на деньги.

Инга округлила глаза.

— То есть, мы теперь не просто беглые террористы, которых ищет отец, но и должники мафии?

— Именно. Популярность растет. Нам нужно оружие, Инга. Много оружия. И быстро.

Я подошел к Модулю. Цилиндр Древних стоял в центре зеленого круга травы, словно идол в храме природы.

— Подключай.

Клин с опаской подсоединил клеммы к «Импульсу».

Я активировал интерфейс.

[Обнаружен внешний источник питания. Тип: Кристаллический эфир высокой плотности.]

[Синхронизация…]

Модуль загудел. Звук изменился: с тихого, усыпляющего шелеста на мощную, низкочастотную вибрацию, которая отдавалась в полу. Синие индикаторы на корпусе вспыхнули ровным светом, переходя в насыщенный фиолетовый спектр.

Зеленая трава вокруг цилиндра начала расти прямо на глазах, захватывая новые метры бетона. Цветы, похожие на неоновые лотосы, раскрывали бутоны.

[Питание восстановлено. Уровень энергии: 98 %.]

[Снимаются ограничения на синтез сложных структур.]

[Разблокирован раздел: «Кибернетика и Био-модификация».]

— Инга, иди сюда, — позвал я.

Она подошла, прижимая к груди искалеченную руку.

— Что ты хочешь сделать?

— Твой протез. Это мусор. Имперская штамповка прошлого века, тяжелая и неудобная. Ты инженер, Инга. Тебе нужны руки, которые могут собирать микросхемы и, при необходимости, ломать шеи врагам. Снимай это ведро.

Она заколебалась, но отстегнула крепления. Старая механическая рука с лязгом упала на бетон. Осталась культя, заканчивающаяся нейро-портом.

Я подошел к интерфейсу Модуля и погрузился в проектирование.

— Система, сканирование анатомии оператора «Инга». Проектирование кибер-конечности класса «Арахнид-Мк1». Материал: Сплав титана и полимеров (из переработанных деталей грузовика). Интеграция: Прямой нейро-коннектор с тактильной отдачей.

На голографическом экране, висящем в воздухе, возник чертеж. Это была не просто рука. Это было произведение искусства. Гладкие, хищные линии, матово-черное покрытие. Скрытые отсеки для инструментов в предплечье. Встроенный шокер в ладони. И возможность разделения пальцев на микро-манипуляторы для точной работы.

— Загружай сырье! — крикнул я Клину.

Сержант начал закидывать в приемник всё металлическое, что мы привезли с рынка и нашли на свалке: части обшивки, старые инструменты, медную проволоку, пластиковые канистры.

Модуль засиял. Процесс пошел.

Мы смотрели, как за прозрачным щитом силового поля, атом за атомом, выращивается новая конечность. Лазеры плясали, сплавляя металл и пластик в единое целое.

Через двадцать минут процесс завершился. Поле погасло.

Рука лежала в лотке. Идеальная. Теплая.

— Примерь, — я подал её Инге.

Она с трепетом взяла протез левой рукой и приложила к порту на правом плече.

Щелк.

Замки захлопнулись. Нейро-иглы мягко вошли в нервные окончания.

Инга вскрикнула, выгнулась, хватая ртом воздух.

— Больно… жжется…

— Терпи. Идет калибровка. Нейросеть учится управлять новой геометрией.

Через минуту она выпрямилась. Боль ушла.

Инга подняла правую руку. Пошевелила пальцами. Движения были плавными, абсолютно бесшумными и естественными. Никакой задержки, характерной для имперских протезов.

Она провела пальцем по столу.

— Я чувствую… — прошептала она. — Я чувствую шероховатость дерева. Я чувствую холод металла. Макс, тут есть сенсоры осязания!

— Полный пакет, — улыбнулся я. — Попробуй сжать что-нибудь.

Она огляделась, взяла стальную трубу дюймового диаметра, валявшуюся рядом. Сжала кулак.

Труба хрустнула и сплющилась в блин, словно была сделана из пластилина. Сервоприводы даже не зажужжали.

— Сила сжатия — 400 килограмм, — прокомментировал я. — Но будь осторожна, не оторви ручку двери.

Инга смотрела на меня сияющими глазами. В них были слезы.

— Спасибо… Это… это лучше, чем настоящая.

— Теперь ты можешь работать, — кивнул я. — А работа у нас есть.

Я повернулся к Клину.

— Борис, твоя очередь. Твой обрез — это стыд для профессионала. Мы напечатаем тебе кое-что посерьезнее.

В ту ночь мы не спали.

Модуль работал без остановки, пожирая энергию кристалла и горы мусора. Мы превращали отходы цивилизации в инструменты её перестройки.

К утру на столах лежали плоды нашего труда:

Бронекостюмы:

Три комплекта легкой тактической брони «Тень». Композитные пластины (переплавленные пластиковые бочки + углеволокно), легкие, не стесняющие движений, но способные остановить автоматную пулю. Встроенные системы связи и фильтрации воздуха.

Оружие:

Клин получил свою мечту — тяжелый автоматический дробовик «Молот» с барабанным магазином на 20 патронов. Грубый, тяжелый, но надежный. Я модернизировал своего «Медведя», распечатав новый ствол с нарезами и глушитель.

Гаджеты:

Рой микродронов-разведчиков «Оса». Десять крошечных жужжащих шариков, которыми Инга управляла напрямую через свой новый протез.

Но самое главное — я синтезировал партию лекарств. Настоящих антибиотиков широкого спектра и регенераторов.

— У нас есть товар, — сказал я, разглядывая ровные ряды ампул, светящихся синим. — Эти лекарства стоят на черном рынке дороже героина. И у нас есть сила, чтобы его защитить.

— И что дальше? — спросил Клин, с любовью протирая маслом свой новый дробовик. — Опять к Ашоту? Он нас сдаст при первой возможности.

— Нет. Мы не пойдем к перекупщикам. Мы станем поставщиками напрямую. Но сначала нужно решить проблему с «Братвой». Они знают, что Виктор Корнев вернулся. И они придут за ним.

— Пусть приходят, — Клин хищно улыбнулся, вставляя магазин в приемник. Лязг затвора прозвучал весомо. — Я даже дверь не запру.

Я посмотрел на мониторы, которые Инга подключила к внешним камерам (мы расставили их по периметру коллектора еще ночью).

На одном из экранов, показывающем пустырь перед въездом в туннель, мелькнуло движение.

Свет фар разрезал утренний туман.

Черный джип и микроавтобус медленно катились по разбитой дороге, сканируя местность прожекторами.

— А вот и гости, — спокойно сказал я, надевая шлем. Интерфейс вспыхнул перед глазами, подгружая тактическую сетку. — Быстро они. Видимо, старик Ашот продал информацию о марке нашего грузовика и направлении отхода.

— Сколько их? — спросила Инга, её пальцы заплясали в воздухе, управляя дронами.

— Две машины. Человек двенадцать-пятнадцать. Это не просто разведка. Это карательный отряд.

Я проверил «Медведя». Полный магазин. Бронебойные.

— Клин, занимай позицию у входа за бетонными блоками. Инга, дроны в воздух. Мы встретим их как полагается. По законам гостеприимства.

Я вышел в