Скромный метаморф - Жером Фандор

Я приподнял голову. Всё виделось на удивление чётко, никакого тумана в голове, никакого страха, ничего. Лишь… Эффект Феликс Фелицис выветрился, и пропала магия. Будто бы я стал обычным человеком, как и упоминал чуть раньше. Тело стало как-то немного хуже чувствоваться, оно теперь будто плотный скафандр облегало кожу вместо того, чтобы быть чем-то подвластным и текучим, частью меня… Я теперь обычный человек. Хех, я и забыл как это ощущается…

Я ещё раз посмотрел на всех собравшихся…

— Нет! Ты же сейчас жив! Можно ведь что-то сделать! Должен быть выход! Ты же всегда справляешься! — после нескольких секунд на осознание моих слов, с отчаянием и текущими ручьём слезами прокричал Гарри, стоя рядом со мной на коленях.

— Прости, но… Не в этот раз, Гарри, — проговорил я, грустно улыбаясь и гладя рыдающую у меня на груди Луну по голове. — Пожалуйста, не перебивайте меня. Мне нужно кое-что рассказать, а времени у меня немного. Профессор Дамблдор… — посмотрел я уверенно в сторону глядящего на меня с тяжёлой грустью белобородого старика, ссутулившегося, в сиреневой мантии, стоящего прямо передо мной под вечерним небом, на фоне большого, сырого замка, от которого больше не несло магией, не веяло приключениями и будущим. Просто большой замок с серыми каменными стенами. Так странно смотреть на него обычным взглядом, не чувствуя магии. Дамблдор, казалось, стал ещё более старым за несколько минут.

— Да, Льюис, — он подошёл ближе ко мне и наклонился.

— Волан-де-Морт мёртв. На этот раз окончательно. Все семь крестражей уничтожены, как и он сам… — проговорил я. Ветер нёс пыль где-то за толпой, холодный ветерок едва попадал мне на кожу. Казалось странным всерьёз произносить эти слова всем этим людям, окружающим меня, смотрящими такими разнообразными взглядами. А ведь они все когда-то были лишь персонажами книги для меня.

— Сынок… Что… Что ты имеешь в виду? — с непониманием в голосе спросил дрожащий отец, пока на лице директора отражалась работа мысли.

— Я убил Волан-де-Морта, пап, — сказал я, глянув на него с виноватой грустью. — А теперь я расскажу правду о себе… На самом деле я… Не в первый раз умираю. Однажды я уже умер и переродился со всеми своими воспоминаниями…

— Ты об этом хотел поговорить после Турнира? — сдавленным от переполняющих его эмоций голосом проговорил отец.

— Да… Прости, что не рассказал раньше… — печально проговорил я, отводя взгляд в сторону.

— Я… Догадывался… Что ты не совсем ребёнок… — на грани слышимости послышался его голос.

— Да? — удивлённо протянул я. — Впрочем, ожидаемо. Ты всю мою нынешнюю жизнь был рядом со мной, а я не настолько хороший актёр, чтобы год за годом строить из себя ребёнка… — проговорил я, криво усмехнувшись. — Спасибо, что не лез в душу, пап…

— Братик… — заговорила внезапно Луна, приподнявшись и посмотрев на меня заплаканными глазами. — Ты же… Мой… Братик…? — в её голосе звучал страх отрицательного ответа.

— Всегда им буду… — прошептал я, мягко улыбнувшись и потрепав сестрёнку по голове. — И неважно сколько жизней пройдёт.

Она снова уткнулась лицом мне в грудь и заплакала.

— А ты всегда будешь моим сыном… — послышался тихий голос моего отца. Скосив взгляд, заметил как он отвернулся и спрятал лицо в ладонях, пытаясь не показывать свои слёзы.

— А ещё ты всегда будешь нашим другом. Самым крутым другом и самым крутым волшебником на свете! — с трудом сдерживая слёзы и пытаясь показать на лице улыбку (безуспешно), проговорил Рон. — И ты тот ещё читер, наверняка и в той жизни был крутым волшебником. Я не буду завидовать, ты только достань ещё какой-нибудь крутой чит и выживи… Пожалуйста… — и всё-таки рыжик не смог сдержать слёз.

— Не, не был я крутым… — отрицательно покачал я головой, улыбнувшись на попытку Рона выдать что-то оптимистичное. — Ни человеком, ни магом. Я вообще не был волшебником в той жизни. Просто магл. Один из простецов. Называйте как хотите. Но кое-что из той жизни у меня было. Воспоминания и… Знание будущего этого мира… — прошептал я.

— В-в каком смысле? — дрожащим голосом спросил Гарри.

— Ну… — задумчиво протянул я. — Как бы вам объяснить… Пожалуй, я начну немного издалека… — я задумчиво посмотрел в сторону, мимо лиц всех собравшихся, собираясь с мыслями и наслаждаясь здешним ветерком в последний раз. Теперь уже просто ветром, без магической волшебности… Простите за тавтологию. Прошла пара секунд. Я снова посмотрел прямо на Гарри. — Во вселенной существует бесконечное множество миров. У каждого из этих миров существует бесконечное множество отражений, и каждое чем-то да отличается. Где-то случайная бабочка взмахнула крыльями один раз, а не два; где-то изменилась чья-то внешность; где-то пол, характер; где-то вся история пошла по иному пути, а где-то… Где-то весь этот мир всего лишь чья-нибудь книга… Намёк понятен?

— То есть ты хочешь сказать, что попал в мир знакомой тебе книги? — спросил Сириус.

— Ага… Целая серия из семи книг о Мальчике-Который-Выжил… — проговорил я, глядя на непонимающе захлопавшего глазами Гарри. — Про тебя, Гарри. Ты был главным героем той истории. По одной книге на каждый курс твоей учёбы. Знаешь, а ведь ты был одним из героев моего детства…

— …Я? — ошеломлённо спросил он, ткнув себе пальцем в грудь.

— Ага… История о том, как ты выполняешь пророчество по уничтожению Тёмного Лорда.

— Н-но почему ты никому ничего не сказал? — снова спросил Гарри.

— Вы дети… — кое-как пожав плечами, сказал я. — Та история не была доброй и светлой сказкой. Чем дальше, тем мрачнее она была. Вы дети, а дети… Не должны воевать…

— Профессор Дамблдор, вы знали? — парень со злостью и обидой посмотрел на директора. Многие повернулись к Альбусу.

— Нет, — ответил я за него. — Я никому не рассказывал. В том числе взрослым.

— Но почему? — хмуро спросил Бродяга. — Мы же могли помочь. Вместе мы могли справиться.

— В той истории ты погиб через год, — сказал я, пристально посмотрев на Блэка, и тот подавился воздухом от моих слов. — Много кто погиб, а я… Дурак я. Решил взвалить всё на себя. Думал, что справлюсь сам… Дурак я… — ещё раз повторил я, криво улыбнувшись. — В той истории Волан-де-Морт в итоге был побеждён, но… У меня язык не повернётся назвать ту концовку счастливой. Я хотел получить более хорошую концовку одной из самых любимых моих историй. И, в общем-то, я своей цели достиг…

— В каком месте она хорошая, если ты умираешь?! — с отчаянием прокричала Нимфадора.

— Ну… Не повезло… Что ещё тут сказать… — виновато пробормотал я.

— Но у тебя же был Феликс Фелицис!