Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

их кони, учитывая темень, бежали по лесу осторожно, а на рассвете помчались по дороге увереннее и быстрее. Запах закручивался, словно бесконечный указатель, будоражил воображение, выписывал картины: как он пытает подонков, заставляет их рыдать, как они молят о помиловании... Ненависть и жажда мести разжигали кровь, и серый волк мчался так быстро, что Упырю приходилось на себя.

Характерник знал этот старый гостинец, путешествовал по нему несколько раз. Неподалеку стояла заброшенная корчма, пришедшая в упадок вместе с дорогой. Запах сгущался. Похоже, злодеи решили отдохнуть в забытом месте, думали, здесь никто их не найдет.

Теперь Игнат похищался медленно, вслушиваясь и принюхиваясь. Неподалеку стояли кони — не трое, а четверо. Волк остановился и тщательно обследовал стены корчмы. Двое на втором этаже, еще двое внизу. Знакомый запах.

Хищник осторожно приблизился к двери. Главное — неожиданно наскочить и не перебить их в первый же миг, иначе...

— Ни трогай!

Из окон обоих этажей выдвинулись ружья.

– Старый волк, старые трюки, – послышался знакомый голос. — Говорил же, ребята, он скоро нас разыщет! Не придется снова беспорядок разводить. Вот проворный парень!

Мармуляд вышел из корчмы, держа его на прицеле.

— Они, Игнат, не верили, а я говорю: он когда-то кур у варягов таскал! Славное было время, — кривая улыбка исчезла с его лица. - Перекидывайся на человека. Разговор есть.

Волк зарычал, прижал уши и припал к земле.

- А ну цить! — Мармуляд повел ружьем. – Не рыпайся! Здесь серебро, понял? Не дури и немедленно опрокидывайся, пока мне терпение не лопнуло.

Через несколько секунд из волка вышел Гнат, сбрасывая с себя остатки меха.

- Мерзкое зрелище, - Мармуляд сплюнул. — Черт! И все это вместо того, чтобы выпивать где-нибудь вместе на Покров!

— У меня были другие планы, гнида.

– Ты у нас теперь семьянин, знаю. Мы немного присматривали за твоей семьей, – давний знакомый подмигнул. — Вот наведались, оставили приглашение на встречу.

– Вы, сукины дети, за это заплатите, – Игнат перевел взгляд с Мармуляда на трех стрелков в окнах. – Слышите, уроды? Я буду убивать вас медленно, а потом буду жрать ваши лица...

– Понимаю, ты немного расстроен, – угроза не поразила Мармуляда. — Но мне приказано убедительно пригласить тебя в Шевалье, поговорить об одном деле.

— У меня больше нет общих дел с Шевалье.

- В самом деле? Ты это серьезно? – Мармуляд хохотнул. - Иметь дела с Шевалье - это как твоя сраная сделка, дорога в один конец. У него на тебя планы, и я пришел сопровождать тебя в Киев. Одевайся, не стоит пиструном размахивать.

— Никуда с тобой не пойду, суки потрох, — его ярость была острой и ледяной, как сабля на морозе. - Сгибу, но вас загрызу. Слышите, сволочь? Вы все обречены!

Игнат почувствовал их страх: он изменял запах их вонючего пота. Характерник приготовился обернуться на волка. Пусть они вооружены серебром, и четырех он одолеет!

- Не советую, - рука Мармуляда нырнула за пазуху. — Если мы погибнем, твоя жена получит печальное известие...

Он достал небольшой клочок бумаги и ребром метнул его характернику.

– Как думаешь, ты ей здесь понравишься?

Дагеротип. Игнат и Арина… в постели. Во всех подробностях, которые можно поймать камерой.

— У Шевалье таких интересов немало, — подмигнул Мармуляд. — И не только с этой прекрасной кралей, но и с ночными малками!

Игнат сжал дагеротип так сильно, что края резали ладонь.

— Откуда... Как вы это сделали?!

– Пусть славятся новейшие изобретения, – ответил Мармуляд. — Показать другие фотографии? Прости, привез только одну. Остальные держат в нескольких очень надежных тайниках, чтобы тебе не наскучило найти их и уничтожить.

Игнат посмотрел на дагеротип и понял, что проиграл. Шевалье знал, куда бить.

— Расхотелось грызть нам глотки? Вот и хорошо, потому что мне уже опостылело торчать в этом заднице. Айда в Киев!

– А гимна мерзлого не хочешь?

— Нет, спасибо спасибо. Одевайся.

— Я отомщу, Борис.

– За то, что я добросовестно выполняю свою работу? - удивился Мармуляд. – Но рад, что ты не забыл моего имени. Теперь будь вежливым мальчиком, одевайся и садись верхом. Столица ждет!

Характерник подчинился.

Какой наивный он был, когда думал, что соскочил с золотого крючка. Болото никогда не отпускает так просто. Шевалье обманул его, как мальчишку, позволил поверить, что отпускает, а потом дернул за удочку. И некого винить кроме себя.

Конвоиры были опытными: держали наготове ружья, не спускали с него глаз, но Игнат и не планировал убегать. Всю дорогу он лихорадочно придумывал, как обмануть Шевалье.

Вечерняя столица была отвратительной, холодной и неприветливой. «Ночная Мавка» встретила привычным весельем: Тарасик едва успевал наполнять рюмки, девушки смеялись на коленях нетрезвых мужчин — все, как Гнат когда-то любил. Он поймал странный взгляд Лилии, потом отряд покинул зал и спустился в казино, которое сегодня не работало.

– Мон ами! – Шевалье раскинул руки, словно для широких объятий. — Кто мог бы подумать, что компромат, собираемый на дипломата, вдруг понадобится для характерника!

Он указал на игральный стол, где веером лежали многочисленные изображения Игната с женщинами, преимущественно с Орисей. Характерник хрустнул пальцами, узнав на одной из фотографий Лилию с той ночи, которую считал прощальной. Снимали вблизи... А он тогда был накачан алкоголем и ничего не заметил.

– Если хочешь порвать их – прошу, не сдерживайся, – пригласил бандит. — У меня много других.

– Твой шантаж кизяка не стоит, – ответил Игнат с улыбкой.

- В самом деле? Не боишься, что жена узнает о твоих похождениях? Лилия думает иначе... - Шевалье постучал фишкой по дагеротипу.

Вероятно, в тот последний вечер он растолкал ей все, что имел в виду. И опять некого обвинять кроме себя.

— Она и так знает о моих похождениях.

Это было единственное, что ему удалось придумать. Вероятно, Варган или Щезник придумали бы что-нибудь лучшее... Но они бы никогда не оказались в такой жопе.

- Жаль, - Шевалье подкинул игровую фишку. — Тогда придется пристрелить тебя, а твоих драгоценных жену и сына сжечь заживо. Это задело бы нежные струны твоего сердца?

— Отброс! Я оторву тебе голову!

На него поднялось более десятка пистолов. Бандиты расхохотались: так смеются взрослые над наивными детскими угрозами. Шевалье тоже улыбнулся, подождал, пока хохот уляжется, и продолжил:

— Теперь, когда эмоции нашли выход, я скажу следующее: