Когда солнце взойдет на западе - Анна Кей

«Хороший защитник».

«Будущий правитель».

Отмахнуться от птичьих переговоров, что преследовали ее весь обратный путь, оказалось проще, чем Аямэ предполагала. Они напоминали разговоры в толпе, когда слышишь отрывок чьей-то беседы, даже если не желаешь того, а потому не обращать внимания на замечания птиц было весьма легко.

– Быть не может! Это ведь сама наследница клана Сайто! – Насмешливый голос с отчетливо звучащим в нем презрением заставил Аямэ замереть и недоверчиво повернуться в сторону говорившего. – Как поживает псина Бюро?

Меньше всего она хотела видеть это надменное лицо, но Рюити никуда не исчез, как бы Аямэ не просила богов избавить ее от встречи с наименее любимым родственником. Позади него, держа под уздцы трех лошадей, стоял Рёта, привычно отстраненный и спокойный.

И ни один из них не поприветствовал ее должным образом.

– Что вы здесь забыли? – Она напряглась, как перед сражением, интуитивно реагируя на братьев. Аямэ предпочла проигнорировать оскорбление, даже если в ответ хотелось придушить мерзавца.

– Приняли заказ, разумеется. – Рюити фыркнул, как если ему приходилось объяснять слишком очевидное.

– Сайто не берут заказы из этих земель.

– Старейшины решили сделать исключение, – вмешался Рёта.

Аямэ перевела взгляд на младшего из братьев. Она никогда не понимала, о чем тот думает. Пустое выражение лица не давало ни единой подсказки, а потому даже спустя годы Аямэ не знала, как ей относиться к Рёте: не обращать внимания или же опасаться. Последнее казалось даже более правильным – кто знал, что за мысли посещали более разумного из братьев.

– Да осветит Аматэрасу-сама твой день, а Сусаноо-сама дарует силы, сестра.

Хитоси, прежде скрытый за спиной Рёты, вышел вперед, и первоначальная радость от встречи с ним сменилась замешательством, а после – вспышкой злости. Хитоси выглядел привычно, если не считать рассеченной левой брови и заплывшего от травмы глаза.

– Что с тобой? – вместо приветствия ответила Аямэ, осматривая Хитоси и боясь найти на нем еще ранения.

– Оммёдзи должны стойко переносить любые травмы, – вместо Хитоси ответил Рюити, и по его улыбке – острой, довольной, злой – становилось ясно, кто виновен в произошедшем.

Ярость разгоралась медленно, но неудержимо, как шторм на море. Холод, что так и продолжал кусать тело; нуси, повергший в ужас, из-за чего она ничего не могла сделать; появившаяся после этого слабость в теле, не отступивший до конца страх, а теперь еще и Рюити. Ощущения и эмоции сплелись в тугой узел, что рвался вперед с неудержимой настойчивостью.

– Может, если бы ты прекратила так заботиться о нем, Хитоси-тян стал бы сильнее? Или его тоже надо вышвырнуть подальше, чтобы чему-то научился?

Она не слышала, что Рюити сказал дальше. В ушах раздавался шум волн, взгляд затянуло кровавой дымкой, и все, о чем могла думать Аямэ, – как заставить его страдать.

– Не надо!

Кто именно кричал, она так и не поняла. Сорвавшись с места, Аямэ бросилась на ухмыляющегося Рюити, вкладывая в удар столько ки, чтобы доставить как можно больше боли, но не убить. Его крупное тело тут же согнулось пополам, стоило кулаку попасть в живот, Рюити захрипел и рухнул на колени. Рёта дернулся, словно собирался прийти брату на помощь, но остался на месте, только взгляд стал жестоким и расчетливым. Не наблюдай Аямэ за ним, ожидая мести, то вряд ли заметила бы это. Что ж, теперь ей стоит действительно опасаться Рёты.

– Хитоси, не лезь! – заметив его порыв, крикнула Аямэ и вновь сосредоточилась на Рюити. Злость продолжала бурлить в ней, кривая ухмылка изогнула губы, а все ее естество желало проучить зазнавшегося родственника. – Не ты ли только что говорил, что оммёдзи должны стойко переносить травмы?

– Сука! – выдохнул Рюити, призывая сикигами.

Медведь, куда больше своего хозяина, хотя и сам Рюити не отличался малым ростом и хрупким телосложением, возвышался над Аямэ, готовый растерзать ее. Она собиралась призвать змею, дав ей столько ки, чтобы суметь раздавить медведя, но рухнувший с неба Цубаса заставил всех замереть на месте.

– От имени бога-покровителя этих земель я требую, чтобы вы немедленно прекратили, – ровно произнес Цубаса, игнорируя напряжение, что растеклось между людьми.

– Пошел прочь, проклятое воронье. – Рюити поднялся на ноги и гневно уставился на Цубасу. – Ты же та птица, что служит богам? Вот и служи, пока можешь!

– Это угроза? – Цубаса заинтересованно склонил голову влево, пряча руки в рукавах хаори. Остроносая маска не давала прочесть по глазам, о чем он думает, и Аямэ на мгновение замерла – она уже привыкла видеть его лицо и теперь растерялась.

– Не будь ты посланником богов, я бы уже давно отправил тебя в Ёми, где подобные тебе твари и должны сидеть. Так что да, считай это угрозой. – Голос Рюити понизился настолько, что напоминал рычание, но Цубаса никак на него не отреагировал. Наоборот, казалось, что ему совершенно все равно.

– Ты слаб. – То, с какой легкостью и уверенностью Цубаса произнес эти слова, заставило Рюити сперва ошарашенно замереть, а после покраснеть от злости.

– Я один из сильнейших оммёдзи в своем клане! Пять сикигами – и вот-вот призову шестого!..

– Твоя ки мечется по телу подобно рыбе на суше. С такой энергией ты не то что меня не одолеешь, но и против пары они не выстоишь в битве один на один, – перебил его Цубаса, отворачиваясь от Рюити, словно тот не заслуживал его внимания.

Аямэ фыркнула, не в состоянии полностью сдержать смех. Цубаса взглянул на нее, и она могла поклясться, что видела, как под маской он слегка улыбнулся, явно довольный ее реакцией.

Злость постепенно слабела, Аямэ успокоилась и обратилась к Хитоси:

– Зачем вы прибыли в Куцуки?

– Нас отправили не в деревню, а дальше. Две недели назад четверо из клана приняли задание в Макино, где видели санмэ-ядзура. Никто до сих пор не вернулся, а три дня назад пришло еще одно сообщение, что в этой же провинции обнаружены несколько кидзё. Точно число нам не сказали, но…

Он мог не продолжать – вести звучали дурно в любом случае. Аямэ перевела взгляд с Хитоси на Рюити с Рётой. Первый злобно посмотрел в ответ, но больше ничего не предпринимал, второй же вновь стал отстраненным и спокойным, только глаза выдавали его ярость – наверняка планировал что-то против Аямэ. Какое-то время он молчал, предпочтя сосредоточиться на Цубасе, но рассматривал его недолго и вновь обратился к Аямэ с легкой, едва уловимой улыбкой на губах:

– Это работа клана Сайто. И пусть ты его наследница, но в первую очередь – оммёдзи Бюро, потому не имеешь права вмешиваться в нашу охоту.

Пусть слова Рёты и были простой истиной, они несли в себе и иной посыл: знай свое место и не лезь в дела клана. Словно он заранее пытался вычеркнуть ее из линии наследования. Аямэ поджала губы, но смолчала. Разобраться с братьями можно и после, сейчас больше хотелось вернуться домой и поговорить с Цубасой.

– Не позволяй им творить все, что захотят. – Слова прозвучали скорее как приказ, чем совет, но Хитоси кивнул с улыбкой и поклонился.

– Пусть ваша дорога будет легкой.

Аямэ поклонилась в ответ, замечая, что и Цубаса склонил голову. Братья отвернулись, игнорируя прощание, и направились в сторону дороги, что вела в город. Хитоси покачал головой и молча поплелся за ними.

– Нам тоже пора выдвигаться. – Цубаса снял маску, привычно прикрепляя ее к поясу. – Все еще вспыльчивая.

Последнюю фразу он произнес ровно, и понять, что хотел этим сказать, не представлялось возможным.

«Все еще раздражаешь», – мелькнула быстрая мысль, на которую Аямэ улыбнулась. Пока что единственное, на чем следовало действительно сосредоточиться, – это обратный путь. С остальным она разберется позже.

Глава 9. Связи, что даруют боги

– Ты не могла бы успокоиться? Твоя ки настолько же неуправляемая, как и звери в лесу при пожаре.

– Ты не мог бы попытаться меня не контролировать настолько сильно?

Аямэ опустила боккэн и подняла голову, встречаясь взглядом с Цубасой. Лениво растянувшись на крыше, словно он был котом, а не вороном, Цубаса представлял собой воплощение покоя и праздности. Подогнутая правая нога, на которую Цубаса положил руку с зажатым в ней кувшином саке. Левая нога свисала с края