Тени Империи: Дьяволы Петербурга - Aleksey Nik

Левшин долго смотрел на неё, борясь с собственными сомнениями и тревогами. Наконец, он медленно кивнул:

– Хорошо. Но вы будете со мной, на центральной позиции, где я смогу… наблюдать за вами.

– Спасибо, – с облегчением произнесла Анастасия. – Я не подведу вас.

– Я знаю, – Николай встал и протянул ей руку. – Нам пора выдвигаться. Путь до здания Двенадцати коллегий займёт некоторое время, особенно учитывая необходимость избегать патрулей Руднева.

Они вышли из дома и сели в ожидающий их закрытый экипаж. Дождь, начавшийся вечером, усилился, и теперь улицы Петербурга блестели от воды, отражая свет газовых фонарей. Идеальная погода для тайных операций – дождь прятал звуки и сократил количество случайных прохожих, которые могли бы заметить странное собрание у исторических зданий города в столь поздний час.

По мере приближения к зданию Двенадцати коллегий, Николай не мог отделаться от ощущения, что что-то всё ещё не так, что какая-то важная деталь ускользает от его внимания. Он посмотрел на Анастасию, чьё лицо в тусклом свете экипажа казалось спокойным, даже безмятежным. Возможно, амулет Марфы Тихоновны действительно помогал ей удерживать контроль над собственным разумом.

– Почти приехали, – тихо сказал Левшин, глядя в окно на приближающийся тёмный силуэт здания Двенадцати коллегий – одного из старейших учебных заведений города, построенного ещё при Петре I. – Готовы?

Анастасия повернулась к нему, и в свете очередного фонаря он на мгновение увидел в её глазах яркую вспышку фиолетового света – не просто искры, а целые всполохи, словно северное сияние, отражающееся в её зрачках. И в этот момент Николай понял, что ситуация гораздо хуже, чем он предполагал.

Но было слишком поздно. Они уже прибыли к месту проведения ритуала, а время неумолимо приближалось к полуночи – моменту, когда должна была решиться судьба города и, возможно, всего мира.

Глава 6. Тайны Двенадцати коллегий

Здание Двенадцати коллегий словно парило над землёй в этот поздний час, окружённое тусклой дымкой дождя и тумана. Десять одинаковых корпусов, соединённых в одну линию, создавали впечатление бесконечной череды арок и окон, уходящих в ночную темноту. Обычно здесь кипела учебная жизнь, но сейчас, глубокой ночью, учебное заведение казалось покинутым и зловеще тихим.

Экипаж остановился на углу Менделеевской линии, достаточно далеко от главного входа, чтобы не привлекать внимания редких прохожих и ночного сторожа.

– Здесь выйдем, – тихо сказал Николай, помогая Анастасии выбраться из экипажа. – Дальше через боковой вход, у меня есть ключ.

– Откуда? – слегка удивлённо спросила журналистка, поправляя капюшон плаща, защищающий её от дождя.

– Давняя история, – коротко ответил Левшин. – Скажем так, университет иногда консультируется с нашим ведомством по… особым вопросам.

Они пробирались вдоль фасада здания, держась в тени, избегая редких газовых фонарей, чей свет размывался в дождливой мгле. Николай время от времени бросал обеспокоенные взгляды на свою спутницу, но Анастасия, казалось, полностью контролировала себя – её движения были чёткими, взгляд ясным, а в глазах больше не мелькали предательские фиолетовые искры.

Боковая дверь, малозаметная среди архитектурных деталей фасада, поддалась после нескольких манипуляций с ключом. Они проскользнули внутрь и оказались в тёмном узком коридоре, пахнущем старыми книгами, полировкой для мебели и тем неуловимым ароматом многолетней учёности, который присущ только старинным университетам.

– Нам нужно на крышу, – прошептал Николай, доставая из кармана небольшой прибор, испускающий тусклое голубоватое свечение – достаточное, чтобы освещать путь, но не настолько яркое, чтобы быть заметным снаружи. – По этой лестнице до четвёртого этажа, потом через хранилище манускриптов к чердачному выходу.

– Вы хорошо знаете планировку, – заметила Анастасия, следуя за ним по тёмной лестнице.

– Приходилось бывать здесь по делам службы, – отозвался Левшин. – К тому же, у меня хорошая память на места. Профессиональная привычка.

Они поднимались в тишине, нарушаемой только звуком их осторожных шагов и свистом ветра в старых каменных стенах. Здание словно дышало, скрипело, жило своей тайной жизнью, будто наблюдая за непрошеными гостями сотнями невидимых глаз.

На четвёртом этаже они свернули в длинный коридор с высокими деревянными дверями по обеим сторонам. Каждая была снабжена небольшой медной табличкой с названием хранящейся за ней коллекции. Николай уверенно вёл их вперёд, пока не остановился у двери с табличкой "Петровская мемориальная коллекция. Доступ ограничен".

– Здесь, – он достал другой ключ, более сложной формы, с несколькими зубцами и странными символами, выгравированными на головке. – Это хранилище особых манускриптов, имеющих отношение к основанию города и… другим, менее известным аспектам деятельности Петра.

Ключ повернулся с тихим щелчком, и дверь открылась, впуская их в просторное помещение, заставленное высокими шкафами, заполненными книгами и свитками. В центре стоял большой круглый стол для работы с документами, а в дальнем углу – скромная винтовая лестница, ведущая наверх, к потолку с небольшим люком.

– Мы на месте, – Николай посмотрел на карманные часы. – У нас ещё есть около двадцати минут до начала ритуала. Нужно подготовить всё необходимое.

Он открыл свою сумку и достал несколько предметов: маленькие серебряные чаши, свечи особого состава, флакон с тёмной жидкостью и, наконец, бархатный свёрток с "Сердцем Города". Разложив всё на столе, он повернулся к Анастасии:

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше, чем ожидала, – ответила она, снимая мокрый плащ. – Амулет Марфы Тихоновны действительно помогает. Я чувствую его… его присутствие где-то на краю сознания, но оно не может пробиться сквозь защиту.

– Это хорошо, – кивнул Николай, хотя беспокойство не покидало его. – Но будьте настороже. В момент активации "Сердца Города" энергетические потоки усилятся, и защита может ослабнуть.

– Я понимаю, – серьёзно сказала Анастасия. – Не беспокойтесь, Николай Сергеевич. Я справлюсь.

Левшин хотел что-то добавить, но его прервал тихий сигнал – небольшой эфирный коммуникатор на его запястье тускло засветился. Это был условный сигнал от Даниила, означающий, что демон занял свою позицию в Петропавловской крепости. Через несколько секунд последовали ещё сигналы – от капитана Соколова, Василия, Истомина и, наконец, Марфы Тихоновны и доктора Штерна. Все участники ритуала были на местах.

– Пора подниматься на крышу, – Николай собрал необходимые предметы в небольшой мешочек, а "Сердце Города" снова обернул в бархат и повесил на шею на серебряной цепочке. – Там будет ветрено и мокро, так что накиньте плащ снова.

Они поднялись по винтовой лестнице к люку, который Николай легко открыл, явно зная какой-то секрет механизма. Холодный воздух и капли дождя ворвались внутрь, и они оказались на крыше, под открытым небом Петербурга.

Панорама города открывалась перед ними во всём своём ночном великолепии – огни фонарей,