Последний ритуал - Наталья Дмитриевна Калинина

– Я уже в третий раз приезжаю на ретриты Иванны. Сюда – во второй раз. И ничего, абсолютно ничего плохого не происходило.

– Так ты тоже была, когда случилось несчастье? – округлила глаза Алла. Илона же деланно вздохнула, явно сожалея о поднятой теме, и терпеливо ответила:

– Нет. В тот раз меня не было. И девушка погибла позже. Ретрит Иванны тут ни при чем. Та блогерша сама виновата. Наверняка выбирала локацию для селфи, оступилась и упала в воду.

Глаза Тамары сузились, она будто с трудом сдерживалась, чтобы ничего не сказать. Марину заинтересовала такая реакция, которую заметила только она. Внимание же остальных было приковано к Илоне. Девушки ожидаемо неискренне заахали. Алла добавила, что читала о той трагедии, но не знала, где все случилось. Ида снова что-то прошелестела, на этот раз совсем уж неразборчивое. Тамара отодвинула чашку и поднялась.

– Я закончила. Прогулка через полчаса? – отрывисто уточнила она.

– Да, через полчаса, – с лучезарной улыбкой подтвердила подошедшая к столу Аля. – Просим вас не задерживаться. У нас очень насыщенная программа, важно не опаздывать.

Марина вышла следом за Тамарой. Проходя мимо камеры, она снова будто невзначай взглянула на воображаемые наручные часы и отрицательно покачала головой.

Идущая впереди Тамара, не дойдя до своего домика, вдруг сошла с тропы, мельком огляделась и вытащила из-за пазухи телефон. Марина успела спрятаться за деревом. Тамара что-то коротко произнесла в трубку и спрятала гаджет. А затем зашла в соседний с Мариной домик.

Однако… Тамара умудрилась как-то пронести телефон. Марина вспомнила, как Макс предлагал ей такой же вариант: взять крошечный мобильный старой модели и спрятать под одеждой. Но она решила не рисковать. И Макс уступил.

Переодеваясь к прогулке, Марина снова думала, что их отношения все же отчасти мешают работе. Начальник сам недавно ввел правило: личное не должно сказываться на деле. И сам же его нарушил: с кем-нибудь другим он проявил бы твердость и заставил пронести мобильный телефон. С любимой девушкой же не пожелал спорить.

Марина громко вздохнула, прошла в затемненную из-за опущенных жалюзи комнату и дернула за шнурок.

Открывающаяся картина была будто с новогодних открыток: заснеженный тихий лес – сказочно-манящий, в дневном свете казавшийся безобидным. Но не оскалит ли он ночью зубы?

Внезапно ее внимание привлекла повязанная на заборе ленточка. Марина торопливо натянула пуховик, обулась и выскочила наружу.

Ей не показалось: ленточка из зеленой ткани действительно была. Девушка протянула руку, чтобы коснуться находки, но ее остановил раздавшийся за спиной голос:

– На твоем месте я бы это не срывала.

Марина резко обернулась. Тамара смерила ее тяжелым взглядом из-под надвинутой на брови шапки и добавила:

– Мало ли, для чего это привязано.

Не дожидаясь ответа, девушка развернулась и потопала по тропке к двери в главное здание – месту сбора на экскурсию. Марина, глядя ей вслед, запоздало подумала, что Тамара, похоже, сюда приехала тоже не ради дыхания по квадрату.

* * *

Люсинда ожидаемо молчала, отвернувшись к окну и делая вид, будто ее интересует заснеженное поле. Впрочем, тусклое и монохромное утро не располагало к оживленной беседе. Арсений следил за дорогой, на которой им почти никто не встречался, и отчего-то задавался вопросом, водит ли Люсинда машину. Его так и подмывало спросить, и он бросал на притихшую девушку короткие взгляды, но брякнул совершенно другое:

– Как тебе новый сотрудник?

Ему вроде и удалось сымитировать скучающе-безразличный тон, но Люсинда немедленно развернулась и смерила Арсения взглядом.

– Ревнуешь? – спросила она. На ее не тронутых помадой губах мелькнуло подобие усмешки.

– Гм. Нет, – соврал Арсений. Кого он пытается обмануть? Правильно, экстрасенса, которая в данный момент едет считывать по заданию эмоции другого человека.

Люси ничего не ответила, села ровнее и поправила ремень безопасности. Арсений уже в какой раз пожалел, что не взял в прокате большую машину, пусть и не такую, как «Хаммер», но что-нибудь… просторное. В маленьком автомобиле Люси находилась слишком близко к нему – и одновременно далеко.

– Нормальный он, – ответила она про Андрея после долгой паузы. – Сколько еще ехать?

– Уже подъезжаем, – ответил Арсений и подумал, что Люси, видимо, тоже тяготится нахождением в маленькой машине. Впрочем, что могла означать ее полуулыбка? Неужели это было робкой попыткой Люсинды пококетничать?

«Я все равно не могу пригласить тебя на свидание», – с горечью подумал он и, похоже, ляпнул это вслух, потому что Люси вдруг спросила:

– Почему?

Она продолжала смотреть на него, развернувшись вполоборота. И Арсению сделалось еще неуютней. Знал бы, что будет так мучительно находиться с ней в маленьком замкнутом пространстве, взял бы напрокат целый автобус: сам занял бы водительскую кабину, а Люсинду отсадил на задний ряд. Подальше.

– Зачем спрашиваешь, если наверняка слышала? – нехотя ответил Арсений. После его «шпионских игр» Люсинда наверняка запросила у своего отца полное досье на «засланного казачка».

– Не слышала, – отрезала девушка и отвернулась. До конца дороги она больше не проронила ни слова. Арсений же после ее заявления не знал, радоваться ли, что Люсинда не в курсе его личной ситуации, или огорчаться тому, что он ей настолько безразличен.

Он припарковал машину на маленьком пятачке возле одноэтажного панельного домика, бывшего местным медпунктом. Евгения, мама Зои, оказалась права: здесь отсутствовала даже поликлиника. Но, видимо, поселок был настолько малочислен, что в более крупном медицинском учреждении жители не нуждались.

Люсинда сразу вошла в роль: подхватила Арсения под локоть, навалилась, согнулась и медленно, едва переставляя ноги, побрела. Когда они вошли в пахнущий спиртом и йодом предбанник, Люсинда даже издала вполне натуральный стон. По легенде она поскользнулась и повредила спину.

Навстречу им вышел одетый в белый халат поверх обычных брюк и толстого свитера средних лет мужчина. Врач помог проводить девушку до кушетки. Люсинда улеглась с тяжелым стоном и замерла. Ситуацию должен был объяснять Арсений. Врач, внимательно его слушая, приподнял на Люсинде свитер, обнажив ее поясницу, и Арсений, глядя на снежно-белую, как у многих рыжих, кожу девушки, растерянно замолчал.

– Ничего серьезного не вижу, – объявил доктор после недолгого осмотра. – Как это случилось?

Люсинда, лежа на кушетке, так зыркнула на Арсения, что он мгновенно вспомнил, зачем они сюда пожаловали:

– Упала. Поскользнулась на ровном месте… На выходе с туристической базы. Там под снегом оказался лед.

– А почему не поехали сразу в городскую больницу? – озадачился врач. – Там есть рентген.

– К вам ближе, – пожал плечами Арсений.

– Что ж, большой проблемы не вижу, – сказал доктор, усаживаясь за небольшой стол в углу и доставая бланк. – Выпишу мазь