Амурская соната Чёрного Дракона - Алексей Ветров

Лиза крепче сжала её ладонь.

– Нет, – тихо, но твёрдо сказала дочь. – Не слушай его.

– Или… – Дракон замолчал, и где-то под ним глухо плеснула вода, – ты можешь остаться. Принять мою силу. Стать Хозяйкой двух берегов. Тогда твоя жизнь, какой она была, закончится.

Марина едва выговорила:

– Что значит остаться?

– Ты станешь частью течения. Сможешь менять город, говорить с ветром, слушать камни. Но взамен – душа навсегда привяжется к реке. Ты познаешь все её тайны, но никогда не уйдёшь от её зова.

Улун выступил вперёд, и в его голосе проскользнула жёсткая нота:

– Он не скажет, что, став частью реки, ты сама станешь оружием. И для людей, и для тех, кто живёт в отражении.

Дракон повернул на него янтарный взгляд. Вода вокруг заклубилась, поднимая лёгкий туман, и Марина заметила, что в нём прорезались тёмные силуэты – очертания древних башен, изогнутых мостов и… фигура в старинных доспехах, что стояла рядом с ним. Но, моргнув, она увидела лишь пустой пар.

– Я даю ей власть. Что она сделает с ней – решит она сама.

Марина молчала. В голове сменяли друг друга картины: ночные улицы Хабаровска с редкими огнями; мосты из нефрита, перекинутые над бездонными водами; отражения чужих звёзд, которых нет в этом небе. Она понимала: если закроет ворота, всё вернётся, но исчезнут эти чудеса. Если примет…

– У тебя есть время до рассвета, – произнёс Дракон, и его тело медленно стало уходить в глубину. – Река примет только твой выбор, Марина Морозова.

Вода сомкнулась, и золотые искры погасли, оставив только тихое дыхание Амура и слабый, едва различимый звон, словно отдалённый звук колокольчика в тумане.

– Мама… – Лиза смотрела на неё широко, как в детстве, когда боялась грозы. – Мы ведь уйдём домой, правда?

Марина перевела взгляд на реку. Где-то на востоке уже рождался тонкий, предутренний свет. Она знала: каждый удар её сердца теперь – шаг к решению, которое изменит всё. И в отражении её глаз, если присмотреться, золотыми точками всё ещё горели искры, что только что погасли в воде.

Глава 20. Решение у кромки двух миров

Рассвет над Амуром рождался медленно, словно не решался вступить в этот день. Лёд ночной темноты таял на глазах, но солнце будто стояло за завесой, боясь пролить свет на город, который уже не был прежним.

Марина стояла на том же месте, где несколько часов назад поднялась голова Чёрного Дракона. Лиза крепко держала её за руку, и в этом прикосновении была одновременно мольба и страх. Улун молчал, но взгляд его был пристальным, словно он читал в её мыслях каждое слово, которое она ещё не произнесла.

Река дышала. Её поверхность чуть подрагивала, и в глубине, за слоем мутного утреннего света, проблескивали золотые жилки, как в мраморе.

До рассвета, сказал Дракон. И время истекало.

Марина вспомнила его слова: отдать реке самое дорогое или стать частью её силы. Оба пути казались безвозвратными. Один – как вырванное сердце, другой – как жизнь в чужом теле.

Она посмотрела на Лизу. Её дочь, с усталостью в глазах, но всё такой же, как в детстве, когда боялась потеряться на городских улицах. Марина вдруг поняла: это и есть её самое дорогое.

– Лиза, – тихо сказала она, – я не могу закрыть ворота ценой тебя.

– И ты выберешь… остаться? – голос дочери дрогнул.

– Да, – Марина выпрямилась, и в её голосе прозвучала та уверенность, которую она давно в себе не чувствовала. – Я останусь, но не пленницей, а той, кто будет держать равновесие.

Вода впереди вскипела, и Чёрный Дракон вновь поднялся из глубины. Его глаза горели мягким золотом.

– Ты решила, – не спрашивая, сказал он. – Тогда протяни руку.

Марина шагнула к кромке воды. Холод ударил в кожу, но не обычный – этот холод был живым, он скользил по нервам, проникая в самые глубокие воспоминания. Вода поднялась сама и коснулась её ладони.

В тот же миг перед глазами пронеслось всё: улицы Хабаровска, но переплетённые с мостами из нефрита; Амур, несущий на волнах драконьи силуэты; ночные фонари, что смотрят, как глаза стражей.

– Теперь ты – не человек и не дух, – сказал Дракон. – Ты – узел, связывающий два берега.

И город ответил.

Сначала тихо – лёгкий рябящий отблеск на окнах ближайших домов, как от воды. Потом – сильнее: трещины на асфальте зарастали, превращаясь в тонкие каналы, в которых журчала чистая, как горный источник, вода. Люди, выходившие на утренние маршруты, останавливались, глядя, как тени от деревьев начинают двигаться сами по себе, поворачиваясь вслед за течением Амура.

Над городом, в утреннем тумане, проступили очертания арок и павильонов, которых раньше не было. Они сверкали как из фарфора и золота, но стоило моргнуть – и они исчезали, словно мираж.

– Они видят, – тихо сказал Улун. – Даже те, кто никогда не знал о Зеркальном городе.

Марина чувствовала, как река течёт внутри неё. Её дыхание стало ритмом Амура, а сердце – его приливами и отливами. Она знала, где в глубине прячется сазан, где дно уходит в бездонную яму, и где отражение солнца не коснётся воды.

Но вместе с этим пришло и другое знание – о тех, кто будет искать её. О жителях отражённого мира, которые не захотят мириться с тем, что граница теперь охраняется человеком.

– Они придут, – сказала она.

– И ты будешь готова, – Дракон кивнул, и его тело растворилось в воде. – Ты – Хозяйка двух берегов.

Люди на набережной начали собираться. Кто-то доставал телефоны, снимая, как вдоль парапета по камню бежит тонкая струйка воды, складываясь в иероглиф, который никто не мог прочитать. Кто-то крестился, кто-то шептал молитвы.

Марина обернулась к Лизе.

– Мы останемся здесь. Но теперь Хабаровск – не просто город.

И в ту же секунду над их головами пролетела тень – длинная, изогнутая, как тело дракона. Но в небе никого не было. Только лёгкий шорох, словно чешуя скользнула по облакам.

Марина знала: это не конец, а только начало.

Глава 21. Первое вторжение

"Воды хранят лица всех, кто в них когда-то смотрелся. Но есть те, кто умеет вынимать эти лица, как рыболов – рыбу из сети. Они приходят