Красная земля - Тим Волков

Ахмет не обманул — вечером пленников покормили. Абрек лично выдал им сухари и нарезанное толстыми ломтиками сало. И снова закрыл дверь на засов. Ну, а как же!

Стемнело… Видно было, как догорал костер.

— Ну? — подкрепившись, негромко спросил Иван Палыч. — У кого какие будут предложения?

— Там, за забором — дерево! Ну, сосна… — Родион сглотнул слюну — волновался. — Мы в деревне… у нас… у нас прыгалка была, ну, на речке. Веревка с палкой к деревине привязана… Уцепишься за палку, разбежишься с обрыва — и в воду! Красота. Вот, думаю, и здесь бы так. Веревку я уже присмотрел…

— Авантюра! — хмыкнул Роман Романыч. — Ну, допустим, прыгнем мы в воду… Ноги судорогой сведет — и привет. Холодно. Чай, не лето. Да и, коли выберемся на берег — что, так мокрыми и пойдем? Костер-то не развести — вдруг заметят? Да и как идти — ночью-то? И эти тоже… утром увидят, что нас нет. Обязательно погоню вышлют!

Доктор легонько кашлянул:

— Погоню — да, вышлют. Однако, и нас, наверняка, уже ищут. Товарищ Ар… Сергей Сергеевич, Пронин… и все прочие. Думаю, если они услышат шум… выстрелы… Но, да — тут как повезет… Тсс!

Снаружи послышались чьи-то осторожные шаги. Кто-то подошел к двери… отодвинул засов…

— Спите, бедолаги?

Голос показался знакомым…

— Силяй!

— Тихо, Родя! Я это, я… Уходить вам надо, парни. Сегодня, сейчас.

Шепот Силяя звучал как-то зловеще и немного безнадежно.

— К утру Михайла вернется — и вам не жить. Ну, день-два… До расчета. Ахмет сегодня стакан хватанул — разговорился. Сейчас, как убитый, спит. Да все…

— Уходить? — настороженно переспросил Иван Палыч. — Куда? Под фугасы?

В темноте послышался тихий смех:

— Ну, я ж не такой дурак-то! Кумекаю. Как-то Михайла мене с сбой на станцию взял — кое-что поднести… Так же вот, ночью. Он — впереди, я — сзади. Вышли… Потом зачем-то постояли немножко… он все на часы смотрел. Серебряные у него — «Буре». Я так думаю — время точное выжидали. А потом пошли. Двадцать шагов по тропике, а потом резко свернули направо, в заросли. А дальше — точно на Полярную звезду. Ночка-то была, как сейчас, ясная… Ну, что сидите-то? Досточку выломайте… будто бы — сами…

— Так ты что же, с нами не пойдешь? — прошептал Родион.

Ночной гость ухмыльнулся:

— Не-а. Дождусь деньгов! Михайла — мужик честный, не обманул ни разу. И сейчас не обманет! Ему ни к чему.

— Уверен?

— Ну да. Говорю же — честный!

— Да тут же кругом болезнь, зараза… Как ты не понимаешь? — неожиданно вспылил доктор. — Вы все под смертью ходите! Уходи с нами, парень.

— Сказал — нет!

— Ну, как знаешь…

Выломав гнилые доски, узники выбрались на улицу. В звездном небе ярко светила луна.

— Повезло вам, — усмехнувшись, оглянулся Силяй. — Во-он, у калитке — доски. Засов не трогайте, переберетесь через ограду… Ну, с Богом!

— Спасибо, Силяй! — прощаясь, Родион поблагодарил за всех. — Век помнить будем.

— Ни-ишто! — негромко хохотнув, парень сдвинул картуз на затылок. — Помните — двадцать шагов по тропе. Потом вправо — на Северную звезду… Да, Родя… Коли выберетесь, Олене поклон передай. Знаю — замуж еще не вышла… Скажи, скоро Силяй в гости заявится. Не голь-шмоль — а с большими деньгами! Мельницу на те деньги поставлю… Эх, заживем! Тсс! Кого там черти носят?

Рядом из барака, шатаясь, выбрался бородатый мужик. Зыркнул глазом, рыгнул, да, зайдя за угол, принялся громко мочиться…

— Идите уже! Я его отвлеку…

Перебравшись через ограду, беглецы выбрались на тропу. Луна скрывалась за кронами высоких деревьев, так что пробирались почти что наощупь.

— Раз, два… десять, — Родион считал шаги.

— Интересно, какие у него шаги? — промолвил Роман Романыч. — Такие, как у тебя? Или — длиннее… короче?

— Такие же, — отозвался селянин. — Роста-то мы одинакового… Двадцать! Все. сворачиваем… И где тут Северная звезда?

Иван Палыч посмотрел в небо:

— Вот — Большая Медведица… мысленно проводим линию… Вот!

Пошли… Под ногами хрустели какие-то сучки и шишки, еловые ветки так и норовили ударить в глаза. Вот совсем рядом вспорхнула какая-то ночная птица… полетела, заухала утробно…

— Черт, филин! — выругался Родион. — Напугал, гад…

— Тихо! — доктор вдруг насторожился. — Слышите? Вон там, впереди… Что это за звук? Вроде как скрипит что-то…

— Уключины! — дернулся Родион. — На лодке кто-то плывет… Река! Вон она…

— Так, ребята! Минное поле закончилась… — Иван Палыч напряженно прислушался. — Да, вот уже и река… Ага! Идет кто-то! Давайте-ка в кусточки свернем… Не нравятся что-то мне эти ночные лодочники.

Свет керосинового фонаря желтыми сполохами полыхнул за кустами. Послышались голоса. На тропу вышли двое…

— А сейчас — четко за мной, Николай Николаевич!

— Да помню, Михаил, помню. Здорово вы — с фугасами. Вот завтра и пригодятся!

— Думаете…

— Да! Всех. Место злое — не надо, чтоб знали…

— Там же брат мой! Больной… Я доктора нашел!

— Доктора? — оживился Николай Николаевич. — Что еще за доктор? О-чень хочется на него взглянуть!

— Придем — взглянете. А потом я его… Хотя — как брат…

— Так! Стоп, Николай Николаевич! Говорю же — след в след…

Луч фонаря выхватил из темноты худую фигуру в шляпе и куцем английском пальто.

Мать честная! Худое обветренное лицо с плохо выбритым подбородком, очки…

Рябинин!

Собственной персоной — Рябинин!

Ишь ты — Николай Николаевич, ага…

Перебросившись парой фраз, махинаторы скрылись в лесу…

— Лодка! — обрадовано шепнул Роман Романыч. — Поплывем, эх.

Родион первый спустился к реке:

— Вон она! А вот и весла… Господи, как же нам повезло!

Глава 12

Лодка была старой, скрипучей, и сразу же начала набирать воды. Роман Романыч тут же принялся вычерпывать ее старым, дырявым башмаком, который валялся на дне.

— Вон там, дырка! — шепнул Родион. — Заткни ее!

Роман Романыч нашел пробоину, заткнул ее рукой.

— Готово! Уходим!

Родион уперся веслом в илистый берег, напрягся. Лодка с противным чваканьем отчалила и сразу же была подхвачена быстрым