Станция "Фронтир" - Никита Семин

- Твои подозрения, сержант... перестали быть догадками. Это улики. Косвенные... но системные. Слишком... закономерные, — молодой человек провёл рукой по лицу, стирая остатки усталости, — Минди Шон не бухгалтер-паломница, она явно имеет свои тайны, и связаны они с работой на конкорд. И она не та невинная дама, которой кажется. И профессиональная оценка твоей брони, один из намёков на это.

Дмитрий отвернулся от спального алькова. Шагнул обратно в центр. Взгляд скользнул по коммуникатору. По пистолету. Усталость отступила. Мгновенно. Юноша повернулся к Кейлу. Поза – командира. Голос – сталь. Закалённая в поясах.

-Устрой за Шон наблюдение. Круглосуточное. Незаметное. Используй только наших людей, — взгляд парня впился в Кейла, — Абсолютная тайна. Ни следов. Ни записей. Пусть думает. Что невидима. Фиксируй всё: Перемещения. Контакты. Даже взгляды. Доступы к терминалам. Особенно – попытки связи.

Голос юноши упал. Стал ещё тише, — Ваэри – не дикари. Их технологии слежения... изощрённы. Риск раскрытия – высок. Очень. Понимаешь?

Кейл резко кивнул. Лицо озарилось. Жёсткой решимостью. Выпрямился во весь рост. Броня скрипнула. Громко. В тишине.

- Понял, босс. Будет как тень. Никто не узнает. Отчёты – только устно. Тебе. Лично, — произнёс сержант, хрустнув костяшками, — Риск учтём. Разберёмся. Что за игра. И кто... кукловод.

Дмитрий взглянул на хронометр. Восемь часов казались недостижимой роскошью. Миражом. Но тело требовало. Хоть краткого отдыха. Он вздохнул. Глубоко. Повернулся к алькову. Силуэт растворялся в полумраке. Уходил. В забытье.

Кейл уже был у выхода. Рука на панели. Но замер. Обернувшись. Широкое лицо в проёме – серьёзное. Но в глазах мелькнул едкий огонёк. Знакомый. Солдатского юмора. Грубого. Под корень.

- Ещё одно, молния... насчёт бухгалтерши-паломницы... – голос сержанта был низким, хрипловатым и с натужной невинностью, — В отчётах по конфискатам... она проявляет нездоровый, по меркам Ваэри, интерес. К тем самым... элитным зажимам. Для сосков. Изъятым. У агента Мирта. Этим... штучкам. Специальные. С гравировкой. Видимо, для кого-то важного.

Дмитрий, почти скрывшийся в темноте, вскинул бровь. Едва заметно. Силуэт выпрямился. На миг. Вопросительно.

- Интерес? К зажимам? Для Ваэри... украшения – часть их сути. Искусство. Разве не так? Эстетика "Баланса", — голос из темноты был спокойным и с искренним недоумением.

Кейл покачал головой. Тень дёрнулась. Тон стал назидательным. Как старый сержант – молодому, — А вот загвоздка. У них там всё крутится. Вокруг их "Баланса". Гармонии, - свои слова мужчина сопровождал жестом, что очерчивал идеальную сферу, — Красота – не для услады. А как... воздух. Необходимость. Без неё – хаос внутри. Элегантность. Утончённость – канон. Нейтральная. Без... изюминки. Без перчика. Как их еда – красиво, но пресно.

Кейл замолчал, взгляд стал хитрым, оценивающим, — А вот интерес к... специфичным штукам. К предметам, несущим откровенно чувственный... даже болевой подтекст... – на лице сержанта появилась широкая ухмылка, — Это у них – дисгармония. Нарушение канона. Почти ересь.

Неожиданно голос мужчины опустился до ехидного шёпота, — Не то чтобы совсем запрещено, но... осуждаемо. Считается, что крыша поехала. Внутри – бардак. Минди Шон... эта юная, неопытная паломница... вдруг увлечена именно такими... пикантными артефактами?

Кейл растопырил пальцы, изображая недоумение, но в глазах – ехидный блеск, — Странно. Очень странно. Не вяжется. С образом чистой жрицы гармонии. Как пердеж во время медитации. Типа святотатства. Только в их вычурном стиле. Нарушение святого баланса.

Дмитрий молчал в полумраке люкса. Силуэт был неподвижен, но внимание висело в воздухе, ощутимое, как натянутая тетива. Информация ложилась на подготовленную почву подозрений, добавляя новый, абсурдно-пикантный штрих. Уголки губ дёрнулись в тени. Едва.

- Твои познания... в философии и... эстетических табу Ваэри... впечатляют, сержант. Не ожидал, — прозвучал голос, в котором чувствовалось лёгкое удивление, и искренним любопытством, граничащим с неверием, — Где ты почерпнул такие... тонкости? В уставе космопехоты? Или... спецкурс по межрасовой этике?

-Спецкурс? Ха! Нет, босс. Практика. Суровая, но... просветляющая практика, — ответил сержант, чей грубовато-весёлый голос, искрил неподдельной солдатской откровенностью и похабным юмором.

Потерев щетинистый подбородок с шуршащим звуком, Кейл продолжил, — В один из... эээ... периодов затишья между войнами, довелось плотно пообщаться с парой представительниц этой... изысканной расы. На станции "Лиа-7". Весь их квартал – шёлк, фонтаны, этот мерцающий противный свет. Красиво? Ещё бы! Как картинка. Эстетично? До тошноты. Каждое движение – будто по писаному. Вздох – в такт невидимой музыке сфер. Всхлип – рассчитанный, — сержант сделал паузу и фыркнул, — Но знаешь, что запомнилось больше всего? Скука. Смертная, космическая скука. Сухо, как в докладе о расходе топлива. Ни огня. Ни страсти. Ни... изюминки, — мужчина махнул рукой, отмахиваясь, — Как будто занимался сексом с очень красивой, очень дорогой голограммой. По инструкции. Без души. Вот тогда-то я и понял их эту "гармонию". Красиво, правильно... и пусто, как вакуум. А всё, что выбивается – типа тех зажимов – для них как раз тот самый пердеж во время медитации. Нарушение священного баланса. Позорное.

Последние слова прозвучали уже из-за почти сомкнувшейся двери. Оставалась лишь щель, выхватывающая часть его ухмыляющегося лица в синем свете коридора.

Голос сержанта, приглушённый дюрасталем, но слышимый, с ноткой прощальной иронии и тяжёлого предупреждения донёс до Дмитрия, — Так что следи за бухгалтершей, босс. Если она и вправду балансирует на грани с теми зажимами... значит, в её "гармонии" – трещина. А треснувший Ваэри...

Кейл недоговорил, но смысл висел в воздухе, тяжёлый и недвусмысленный:...может быть опасной. Очень.

Щелчок. Окончательный. Дверь закрылась, запечатав тёплый свет и запахи "Куколки". В коридоре – давящая синева ночного освещения. Тяжёлые шаги Кейла, уверенные и быстрые, заглушено застучали по металлу, растворяясь в вечном гуле станции.

Дмитрий стоял в центре люкса, окутанный внезапной тишиной. На лице – озадаченность и подавленное веселье. Уголки губ подёргивались.

-"Скучно... как вакуум... Пердеж во время медитации..." – фыркнул юноша. Грубая откровенность Кейла была глотком обжигающего виски после пресного коктейля, взорвав напряжённую атмосферу подозрений абсурдным акцентом.

Молодой человек взглянул на хронометр. Восемь часов казались недостижимыми. В голове крутились планы, подозрения. Борьба обрела новый фронт. Абсурдный. Пикантный. Спать предстояло с мыслями о дредноутах, тюрьмах... и элитных зажимах.

Глава 11. "Стальные Клыки в Белом Аду".

Внешний Док «Дельта». Чище операционной, эта громадная белая пасть зияла в бронированном чреве станции. Магнитные платформы купались в безжалостном свете прожекторов – резкий контраст с непроглядной тьмой за распахнутым