Обратный отсчет - Токацин

— А ты идти не хотел! Река, залежи ульсены… Если она фонит — где-то рядом Сфен Лучей. А если это граница Воды и Лучей…

Он поднял мокрую руку в жесте превосходства и шагнул к разлому. Гедимин двинулся было за ним, но тут на запястье вспыхнул жёлтый светодиод, а передатчик заверещал.

— Что? — Вепуат схватился за руку. Его дозиметр тревожно мигнул и погас — и снова зажёгся. Передатчик заверещал громче прежнего.

— Пустой сигнал. Оттуда, — Гедимин повернулся к зарослям. — Волны чистой «сигмы». Удар — пауза — удар…

Вепуат схватил его за локоть и подтолкнул к «тропе».

— Это нас зовут, — он тронул висок. — Отсюда не слышно, но — похоже, «Элидген»!

Передатчик мигнул ещё семь раз, прежде чем сарматы добрались до разлома — и только на другой стороне вспышки прекратились, а грудь Гедимина обвили горячие волокнистые щупальца. Вепуат потёр висок и смущённо хмыкнул.

— Чего пугаться-то? Отошли по делу.

Из гула внутри черепа и «мерцания» щупалец не удалось выловить ни слова, но Гедимину стало неловко, и он ускорил шаг. Над обрывом стоял, сложив руки на груди, Айзек и недобро щурился на сарматов. Вепуат, увидев его, нахмурился и поднял над головой пробирки. Его руки и ноги были покрыты ошмётками ила. «А эта дрянь и впрямь фиолетовая,» — подумалось Гедимину. «Как вся река.»

… — Ирренций, — Вепуат сложил пальцы в обозначение радиоактивного металла. — И, может, совсем рядом. А где Вода вместе с Лучами — там золотая глина. А если на западе Сфен Огня…

Айзек болезненно поморщился.

— Сегодня и завтра — с холма ни шагу!

Вепуат обиженно хмыкнул ему вслед и повернулся к Гедимину.

— Послезавтра сходим на запад, — еле слышно прошептал он. — Ты только реактор предупреди. Если бы он не занервничал — чёрта с два бы нас нашли!

7 день Металла, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

— «Сивертсенов» у нас нет, — Айзек уже с утра был хмур и глядел недобро. — Не взяли. Душевая — ценный объект? Вот и займись её сохранением. Твоей «ириды» на один купол хватит.

…Уже с лестницы была слышна ругань у подъёмника — Вепуат уговаривал филков не бежать с поста, пока он не вернётся под землю. Гедимин подёргал сигнальный трос — наверху кто-то гневно фыркнул. Через пару минут клеть спустилась, но с полной сменой дежурных. Обогнув Гедимина, они шмыгнули к лестнице. Трос дёрнулся — «дорога свободна, поднимайся!».

— Боятся, — Вепуат, встретив угрюмый взгляд Гедимина, развёл руками. — Тут, и правда, будет жарковато. Айзек собирался закупорить все входы и выходы…

— Угу. А ты куда? — спросил Гедимин, сматывая тросы, и налёг на рычаги. Массивная крышка люка с тяжким гулом закрылась. «Спустимся пешком.»

— Осмотреться, — Вепуат помахал сигма-сканером. Он поднялся раньше Гедимина и теперь стоял в паре шагов от шахты.

Башня-маяк погасла, как и окна «караулки» — Сэта-часовые ушли в укрытие. Над плато нависли серо-стальные небесные складки, освещаемые красными вспышками. Трещины между ними дышали жаром — Гедимин с земли чувствовал их раскалённое дыхание. Ещё секунда — до земли дотянулся и свет. Он вспыхнул над холмом и долго угасал, из жёлтого становясь багровым.

— Тёпленько, — Вепуат сверился с термометром и помрачнел. — Ты куда? Тебе туда точно надо?

— Лезь вниз, — буркнул Гедимин, ускоряя шаг. Пузырь защитного поля вздулся над ангаром, оседая по его форме. Сверху поднялся ещё один, за ним — третий. Только на третьем Гедимин и спохватился, — одной воздушной «подушки» необитаемому ангару хватило бы за глаза.

Горячий ветер обжёг ладони. Сармат скатился по прохладному жёлтому склону, шагнул на тёмный гравий и поморщился — поверхность незаметно успела нагреться. «Привод надо было ставить!» — думал он, рывком сдвигая крышки металлосборников. Когда он заканчивал с последней, пальцы уже жгло. Сармат взлетел вверх по склону. Фонарь был уже ни к чему — оранжевые вспышки освещали холм непрерывно, прикрытый люк был виден, как на ладони. Гедимин спрыгнул в него и столкнулся с Вепуатом. Тот, помянув ядро Сатурна, дёрнул за рычаг. Верхний люк с грохотом захлопнулся.

— Бегом вниз!

На верхнем ярусе Гедимин замедлил шаг. Под землёй было тихо. Прохладный сквозняк после раскалённого ветра поверхности казался ледяным. Вепуат на ходу сверился с анализатором и довольно хмыкнул.

— Вентиляция закупорена. Работают только газогенераторы. Ничего так справляются?

Он потыкал когтем в процентный состав атмосферы.

— Ливень только начался, — сдержанно ответил Гедимин, прислушиваясь к негромкому гулу вентиляции. Температурные насосы работали на полную мощность — даже закупоренная станция рано или поздно должна была начать прогреваться, если на поверхности — пара тысяч градусов.

— Зэйдек! Куда пошёл? — донеслось из жилого блока.

— В ткацкий, — отозвался филк. — Не бойся, он не наверху.

Со всех сторон недовольно заворчали.

— Ткацкий подождёт, — сердито сказал комендант. — Ляг и не трать кислород попусту!

— Старшие бегают, а я — ляг? — Зэйдек выразительно фыркнул. Вепуат, жестом велев Гедимину не шуметь, широко расставил пальцы ступни и ускорил шаг. Гедимин дотронулся до респиратора, перекрывая клапаны. Кислорода внутри должно было хватить на земные сутки. «Надеюсь, биолог не облажался со своим костяным мхом,» — мелькнуло в голове. «Колонии ведь толком не разрослись…»

…Для металлургии определённо было не время — лишний нагрев на станции был совсем ни к чему. До БЩУ Гедимин дойти не успел — у межблочного шлюза его перехватил Айзек.

— Всё равно спокойно сидеть не будешь, — сказал он, едва заметно щурясь. — Займись контрольными системами. У нас на оба блока хватает зеркал?

…В зеркальном мониторе над ракушкой-пультом не отражалось ничего, кроме золотистой стены — цепь зеркал «заглядывала» в корпус реактора, но смотреть там было ещё не на что. Гедимин совмещал последние звенья, выходящие на монитор машзала. Наклон на пару градусов — и в зеркале отразился фонарь Вепуата и подсвеченные им пластины-индикаторы, белесые и чёрные.

— Значит, тут световой сигнал не пропустят, — вслух подумал Айзек, заглянув в монитор. — Даже если это будет короткая двойная вспышка. Плюс вой сирены…

Он покосился на литую ракушку, висящую на стене. Это была «операторская сирена» — на случай, если та, что над реактором, расплавится раньше, чем завоет. Ракушка была сделана из тхелена. Гедимин был практически уверен,