Реинкарнация архимага - Сергей Александрович Богдашов

— Звучит неплохо, но пока это только слова.

— Согласен. Давайте подождём с выводами до послезавтра. И я побежал, с вашего разрешения. Слишком многое предстоит сделать.

Сделать мне и впрямь предстоит не просто много, а очень много.

Как изготовить для своего мира артефакт Пробоя, я знаю чисто теоретически. Сам никогда их не изготавливал, и думал, что они мне не понадобятся. Не угадал.

Если разобраться, артефакт не слишком сложный. Этакий накопитель с контуром подзарядки, который начинает собирать энергию с защиты Купола, её ослабляя, а потом взрывается от полученного переизбытка, обеспечивая Пробой ослабленного участка его же магией, но со знаком минус. Наверняка что-то подобное и убитый нами шаман соорудил. Вопрос всего лишь в том, смогу ли я правильно соотнести пропорции, исходя из расхождений магического фона миров и каких-либо неизвестных особенностей аномалии.

— Федот, сбегай до Самойлова. Скажи, чтобы все камни мне в мастерскую принёс, — отдал я распоряжение денщику, начав переодеваться в рабочее.

Да, мне пришлось приобрести ещё один комплект солдатской формы. Как хотите, но работа артефактора иногда связана с дымом, пылью, копотью, а то и вовсе мелкими брызгами раскалённого металла.

Пока денщик бегал, я успел доделать из подготовленных вчера заготовок ещё один солдатский артефакт. Уже неплохо. Пять моих бойцов теперь со Щитами и излечением.

— Принёс, ваше благородие, — ввалился фельдфебель в мою мастерскую.

— Во сколько оставшиеся камни оценили?

— По семнадцать с полтиной на всех выйдет, включая вас, — расплылся Самойлов в улыбке.

— Недорого. В городе они бы вдвое, а то не втрое дороже стоили, если в розницу, — хмыкнул я. — Ладно, давай их мне, деньги после ужина отдам. А теперь слушай меня внимательно. Послезавтра мы снова идём к Куполу.

Дальше я начал нарезать задачи, в основном на завтра, но и сегодня придётся побегать. К примеру, те же новые винтовки получить со всем необходимым.

Чую, вопросов у моего десятника накопилось воз и маленькая тележка, но я ясно дал понять, что пока много рассказать не могу.

— Кстати, не знаешь, кто мне может сделать ошейник? — вспомнил я перед тем, как отправить Самойлова по делам.

— Знаю. Есть у нас скорняк. Какой вам ошейник нужен?

— На меня, — сумел я его удивить напоследок.

Кстати, а начну-ка я с него, с артефакта, который будет крепится на ошейник. Он не сложен в изготовлении, а я как раз успокоюсь и разогреюсь слегка.

Что за артефакт я собрался изготовить? Так всё понятно из его названия Рупор. Он крепится на горло, под самый подбородок, и усиливает громкость речи в несколько раз. В крайнем выходе к Куполу мне такой возможности сильно недоставало, чтобы своевременно отдавать команды бойцам.

Итак, шесть рун, самый плохонький камень из сурка, примитивная оправа с двумя загибулинами, которыми я закреплю артефакт на ошейнике. Полчаса работы — и готово!

К счастью, никого я таким артефактом не удивлю. У нас в училище их подобие половина преподавателей носили. Мой по «оручести» должен выйти чуть получше, но не в комнате же его настраивать.

Отложив готовое изделие в сторону, я хрустнул пальцами, а потом аккуратно взяв пальцами камень, который достали из орла, и внимательно рассмотрел его на свет.

Очень приличный экземпляр. Почти правильной формы и без видимых дефектов. Собственно — первый достойный трофей, из тех, которыми можно гордиться. И пусть он размером всего лишь в недозрелую вишню, но ёмкость накопителя, который я собираюсь ваять, должна оказаться очень достойной.

Серебряный рубль, который здесь весит чуть больше двадцати граммов, пришлось раскатать на шесть полосок, вымеряв их длину так, чтобы они охватывали половину окружности моего шарообразного камушка. Это будущий каркас экрана, который оплетёт камень со всех сторон и на порядок снизит саморазряд, не позволяя закаченной Силе бездарно вытекать. Восемь рун на каждую полосу. Пару раз ошибался, так как работа тонкая, и приходилось раскатывать полоски серебра заново, переписывая рунную цепочку. Два с половиной часа работы, не разгибаясь.

Глянул на часы, и понял, что катастрофически опаздываю на ужин. Точней — уже опоздал, но минут пятнадцать ещё есть. Успеваю.

После ужина я слегка осоловел, что и неудивительно после столь насыщенного дня. Но подстёгиваемый мыслью, что артефакты Пробоя сами себя не сделают, а завтра день мутный, так как мы будем в резерве и режиме пятиминутной готовности, всё-таки нашёл силы, чтобы отправиться обратно.

Изначально я хотел соорудить три артефакта разной мощности, но хорошенько подумав и оценив ассортимент камней, остановился на четырёх. Три будут из камней, добытых из сурков, и один — из лисицы. Итого — три попытки Пробоя в порядке нарастания. Сначала один артефакт из камня сурка, потом сразу два, и лишь затем третий, самый мощный задействую. Стопроцентной уверенности, что всё получится с первого раза у меня нет, но попытаться, с высокой степенью вероятности удачи — почему бы и попробовать.

Осилил только первые три артефакта. А потом спать потянуло так, хоть спички в глаза вставляй.

Вяло попытался сообразить, у кого посреди ночи можно эликсиром на бодрость разжиться, но потом вспомнил слова Василькова о том, что мясо сурка имеет побочный эффект, которым не стоит пренебрегать — лишние полчаса — час сна лучше честно отоспать.

Перед тем, как заснуть, вспомнил про Дуняшу, а затем её образ стал как-то произвольно изменяться, показывая мне то Яну, то Анну Янковскую. Заснул, улыбаясь. Какая нелепость…

Утро встретило меня обильной росой и туманом.

Обычная тренировка, с упором на растяжки, прокачка магических способностей…

Хм, мне показалось или нет? Вроде дело с ростом магической Силы веселей пошло…

Пока уверенно об этом заявить не готов, но как-то чересчур легко мне сегодня всё даётся. Может глиф стабилизировался?

Сказать честно, я развитие магии сейчас не особо педалирую. Стараюсь оставаться в образе недавнего выпускника училища и соответствовать подтверждённому магическому рангу.

Да, отличник, лучший в своём выпуске, успевший развить одно из заклинаний до Адепта первого уровня. Отличное прикрытие. По крайней мере ни один из наших офицеров в мои годы такого не добивался. Так что их пока ничего не удивляет.

В офицерской столовой меня поджидал Васильков, который тут же подсел ко мне за стол, и даже нашёл для этого очень приятную причину.

— Владимир Васильевич, я вам деньги принёс за мяско. Сто пятьдесят