Кубинец - Алексей Викторович Вязовский

Мелочь так и лежала на прилавке. Может, отдать ее старушке? Но это чревато последствиями. Нельзя работать бесплатно. Весть о щедром аптекаре мигом разнесется по округе, через час тут будет куча народу, и покоя мне не видать.

Я подписал конвалютку, прицепил резинкой рецепт к бутылочке, и вынес лекарства на улицу.

— Вот, пожалуйста. Здоровья вашей дочери.

— Благослови тебя господь! — перекрестила она меня, и пошагала, опираясь на свои палки.

А в аптеке меня ждал сюрприз. Такой весь фактурный, в обтягивающей маечке, короткой юбке.

— Ола, Луис!

— Привет, Люсия! Не видел, когда ты пришла. Как чувствуешь себя?

А хорошо она замазала синяки… Сходу и не заметишь.

— Ты что, делал лекарство? — она встала в дверном проеме, уперев руки в бока.

— Да, обычные бедняцкие порошки и микстура от кашля, — попытался я её успокоить. И понял, что сам себя сдал.

— И ты ничего… не напутал?

— Люсия, не стоит беспокоиться, я сто раз видел, как Альварес это делал, и сейчас повторил всё в точности.

— И давно ты научился?

— Да он же целый день на виду, стоит присмотреться — и всё. Ничего сложного. Отвесил, смешал, разделил на порции. А уж порошок запечатать — это и ребенок сможет.

Люсия задумалась. Мне ход ее размышлений понятен. Она сейчас без работы, а тут вроде возможность есть, да еще и без доли Альвареса. Кстати, об аптекаре она после того, как рассказала о полиции, даже не заикалась. Умная девчонка — поняла, что если она не будет спрашивать, то мне не придется врать. Но довериться полотеру? Немного бестолковому Луису, который недавно заикался так, что трудно было понять? Но история с кончиной аптекаря…

— Если ты о том, чтобы продавать лекарства, то я только «за», — подтолкнул я ее к решению. — Смешать могу что угодно. Прибыль — пополам.

Когда там еще власти начнут разбираться с аптекой? Если что, дадим на карман чиновнику из муниципалитета. И полицейскому. И пожарному. И еще кому надо. Думаю, им всё равно, от кого получать бакшиш.

— Ну… не знаю, — протянула Люсия, но уголки губ уже дрогнули. — Да что там! Я согласна.

* * *

Люсия опустилась в полукресло у кассы — то самое, которое раньше знало только вес аптекарского зада. И тут уж не разберёшь: то ли она так демонстрирует свои новые права, то ли действительно тяжело стоять со сломанными рёбрами. Хотя, если вспомнить, какое расстояние она сегодня прошагала… Сила воли у девчонки железная. Но подушечку-то перевернула, чтоб было мягче. Значит, всё-таки больше желание самоутвердиться.

Невольно я сравнил ее со Сьюзи. Нет, даже рядом ставить… Американка, конечно, посимпатичнее, поизящнее. Люсия чуть тяжеловата в бедрах, и голос не такой нежный. Но если рассматривать долгую дистанцию, то передо мной намного более надежный вариант. Потому что для Сьюзи я — просто забавный парень, с которым можно повеселиться. И в постели покувыркаться. А как вспомню, когда в самый первый день здесь Люсия меня на себе домой тащила… А потом еще и подкармливала, хотя и ей туго приходилось. Так что пускай сидит на троне, заслужила.

— Раз договорились, то располагайся, принимай рецепты. Пойду за стекольщиком, картонка — дело ненадежное, — кивнул я на наспех прикрытое окно.

— Подожди, Луис. Не спеши. Успеем. Что с деньгами? Альварес давал мне на компоненты. Где теперь брать? Пока мы протянем неделю-две на старых запасах, но они не очень большие, ходовые материалы придется скоро покупать.

— Сколько в неделю примерно выходило?

— Когда сотня, а когда и полторы.

— Найдем, — кивнул я. — Из кассы возьмем, за неделю точно наторгуем нужную сумму.

* * *

В этот день в аптеку пришло двенадцать покупателей. Люсия каждого записывала в книгу, не ошибешься. Рецепты были простые, типа утреннего. В бедном районе трудно ожидать чего-то дорогого. Врачи в государственных больницах понимают: эти деньги пациенты отщипнут из расходов на самое необходимое, вот и стараются выписать соответствующие лекарства.

Думаю, когда люди узнают, что мы работаем, пойдут обильнее. Никуда не денутся, другие аптеки далеко, не набегаешься. А мне пора на тренировку.

Я подходил к спортзалу в некотором нетерпении. Даже ладони вспотели от волнения. Что скажет Сагарра? Вдруг он подумал и решил не связываться? Хотя обещанный куш в виде комиссии… Он тоже в старых брюках ходит. Доходы от занятий небольшие, сильно не разгуляешься. А мне эти деньги нужны. Я сгоряча потратился — на одежду, гулянку. Теперь начал жалеть, что поддался соблазну.

Житьё в аптеке — тоже дело временное. Наступит день, когда и оттуда придется убираться. И куда я со своим костюмом и часами? Под забором ночевать? А удастся продать серьги — можно и снять квартирку. Или даже небольшой дом купить — я один, мне много не надо.

Сагарра уже был на месте, кивнул, увидев меня. Я подошел и поздоровался.

— Узнал я. Порекомендовали мне одного ювелира, вроде надежный. После тренировки пойдем. У тебя всё с собой?

— Нет, но я сбегаю, тут недалеко.

— Давай, переодевайся.

Занимался я ни шатко, ни валко. Не о том думал. Бездумно повторял упражнения, бегал, лупил грушу. Даже когда Раульо что-то спросил, я не сразу услышал.

— Луис, ты, похоже, влюбился, — сказал он. — Третий раз спрашиваю, где капы лежат, а ты в облаках витаешь.

— Да за перчатками коробка, — буркнул я.

В конце тренировки Сагарра меня отпустил, чтобы я сбегал за серьгами.

Нужный адрес мы нашли не сразу. Пришлось спрашивать у местных, и они показали на трехэтажный дом с двумя подъездами. В полуподвале первого мастерская и находилась. Мы спустились по темной лестнице, Сагарра толкнул дверь, и я услышал звон колокольчика. И тут же увидел негра, дремлющего в углу на стуле. И только посмотрев налево, заметил сидящего за столом пожилого человека. Он что-то внимательно рассматривал. Как две капли воды похож на моего одесского соседа Соломона Моисеевича, только тот был настройщиком роялей и умер перед войной. И Моня носил очки, а этот — нет. Рядом с ним стоял молодой, рыжий парень в ермолке. Ну, здравствуйте, древнейший народ мира.

— Ола, — поздоровался Сагарра. — Вы дон Хосе? Вас рекомендовал сеньор Касарес.

Старик поднял голову. Его глаза, глубокие и темные, посмотрели