Эхо 13 Забытый Род - Арий Родович

меня медленно, давая надежду, что я смогу её достать. Я собрался, рванулся вперёд, но она ушла в сторону и, поймав мой локоть, аккуратно закрутила, заставив опуститься на колено, а затем мягко уложила на землю.

Прошло всего минут семь, может, чуть больше, но я выжат как лимон. Ни синяков, ни ушибов, ни потери сознания — всё в рамках тренировки. Но десять из десяти — за ней. И я так и не смог даже толком коснуться её в атаке. Вместо этого я получил идеальную демонстрацию того, что техника и контроль могут сделать с противником, даже без использования Эхо — и немало кадров, которые явно надолго останутся в памяти.

Я поднялся, переводя дыхание, и заметил Якова, стоящего неподалёку. Он наблюдал за поединками, скрестив руки за спиной, и теперь на его лице играла довольная усмешка.

— Вижу, вы тренируетесь, молодой господин, — произнёс он спокойно, но с явной тенью иронии. — И, как я понимаю, десять из десяти за Миленой. При этом она не использовала Эхо ни разу.

Милена, вытирая шею полотенцем, усмехнулась: — Да и работала я не в полную силу. Но и этого хватило.

— Раньше, — продолжил Яков, — у Милены была мутация. Вы оба были на седьмом ранге Пути Силы, но вас я тренировал по-особенному. Вы были на пределе седьмого ранга и могли превосходить многих на том же уровне, особенно ловкачей или универсалов вроде неё. Ей приходилось применять Эхо, чтобы одержать верх.

— А теперь, — добавил он, — у вас пока нет прежней слаженности в движениях и реакциях. Из-за этого случаются провалы, которыми Милена без колебаний пользуется. Вот почему вам нужны тренировки именно с ней: она не подставится, как бойцы, которые вас не знают, и не даст воспользоваться вашими сильными сторонами. Она прекрасно помнит ваши рефлекторные удары — те, что заложены в подсознании и срабатывают на автомате.

Я усмехнулся:

— То есть мой единственный выигранный бой был просто потому, что соперник встал не в то время и не в том месте?

— Именно, молодой господин, — кивнул Яков. — И с Миленой такого не будет.

Он предложил мне пойти принять душ и привести себя в порядок. Милена, вытирая полотенцем шею от пота, сказала, что ей тоже пора — сегодня у неё смена на охране периметра. Мы попрощались, и она направилась к своим обязанностям, а мы с Яковом двинулись в сторону дома.

— Скажи, Яков… — начал я, когда мы свернули на аллею. — Милена знает?

— О том, кто вы на самом деле? — он бросил на меня быстрый взгляд, в котором читалось чуть больше, чем просто любопытство. — Нет, молодой господин. И пока вам лучше самим решить, когда и стоит ли ей об этом говорить. Но знайте: ей вы можете доверять полностью. Она вас точно не предаст.

— Почему вы так уверены? — спросил я.

— Думаю, она вам сама об этом расскажет, — с лёгкой улыбкой ответил он.

Дальше мы шли молча, каждый в своих мыслях. Войдя в дом, я поднялся к себе в комнату. На столе привычно стоял чёртов светильник, а на тумбе лежала аккуратно сложенная одежда — тёмные брюки и рубашка. Похоже, это мой постоянный внешний вид, который для меня кто-то уже определил.

Скинув спортивный костюм, я прошёл в душ. Горячая вода стекала по коже, а в голове один за другим проигрывались прошедшие поединки. Я видел их иначе — так, как они могли бы сложиться, если бы тело слушалось на все сто и Эхо было под моим полным контролем.

В первом бою я уловил, как струны Эхо Милены тянутся к правому плечу — энергия собиралась для толчка. В идеале я впустил бы Эхо в ноги, шагнул в сторону, встретил её плечом в контратаке, зафиксировал локоть и повалил. В реальности же — миг, и я уже лежу на спине, а над лицом склонилась Милена, едва заметно улыбаясь.

Во втором уплотнение нитей в области бёдер выдало готовящийся бросок. Я бы сорвал момент шагом назад, сам бы зашёл в захват и дожал, но вместо этого почувствовал тёплый захват её руки на моём запястье, рывок — и мир перевернулся.

В третьем струны стекали в левую ногу для опоры. Я бы выбил её из-под неё, перехватил инициативу и прижал к земле… но она мягко ушла в разворот, прижалась бедром так близко, что я отвлёкся на долю секунды, и оказался на земле.

В четвёртом пульсирующая нить к её спине означала замах. Я бы нырнул под удар, врезался плечом в корпус, сбив дыхание. Она же обошла меня и толкнула в спину, оставив с пустыми руками.

В пятом тонкая настройка струн к стопам выдала подножку. Я бы опередил её, зацепив ногу первым, но она сделала финт и зацепила меня за вторую, уложив на плиты плаца.

В шестом Эхо перешло в правую опору. Я бы выбил её, зашёл за спину и зафиксировал, но она успела сменить баланс прежде, чем я начал.

Седьмой: нити в пояснице, вращение. Мой план — заблокировать и провести контратаку в партере. На деле я почувствовал упругое напряжение её талии, и в следующий миг лежал на спине, а она сверху прижимала меня коленом.

В восьмом энергия стянулась в плечо для удара. Я бы вошёл ближе, не дав раскрыться, и, может, даже провернул бы приём… но она скользнула мимо, её волосы щекотнули щёку, а потом я почувствовал толчок.

В девятом смещение нитей к центру тяжести сулило толчок в сторону. Я бы использовал его против неё, но вместо этого оказался прижатым к ней так близко, что слышал её дыхание, а затем — снова на земле.

В десятом, в моей голове, я видел, как она распределяет Эхо по корпусу, готовясь перехватить. Я изменил направление, зашёл сбоку, перехватил талию и, в финале, шутливо хлопнул её по упругой попке, прежде чем мягко, но уверенно уложить на каменные плиты.

Всё это казалось до смешного простым… в моей голове. Но на деле я не смог даже толком коснуться её. И я знал: впереди ещё много таких боёв, и в каждом Милена будет только усложнять задачу.

А по факту… все эти десять поединков я провёл, в основном, глядя в прекрасное утреннее небо над плацом — и на прелести Милены, которые в этих движениях раскрывались не хуже любого боевого приёма.

Горячая вода смывала усталость, а вместе с паром поднимались и упорядочивались мысли. Каждая капля, скатываясь по коже, словно уносила остатки утреннего поражения, оставляя