Эхо 13 Забытый Род - Арий Родович

только ясность и странное предвкушение. Вытершись, я задержался у зеркала, всмотрелся в собственное отражение — будто пытаясь разглядеть там ответ на вопросы, которые ещё не успел задать. Уголки губ дрогнули в лёгкой, едва заметной усмешке. — Пора найти Якова, — тихо произнёс я.

— У нас есть разговор… и он вряд ли будет простым.

Глава 11

Я вытер волосы полотенцем и подошёл к тумбе, где с утра ждал аккуратно сложенный комплект — тёмные брюки и рубашка. Оделся без спешки: ткань приятно холодила кожу, пуговицы защёлкнулись с привычным звуком. Поправил манжеты, выровнял воротник — и в тот же момент в дверь постучали, словно кто-то ждал именно этого жеста.

— Молодой господин, — голос Якова был чуть теплее обычного, — полагаю, вы уже готовы.

Я открыл. Он стоял там, словно часть интерьера, неизменно появляясь ровно тогда, когда нужно.

— У вас редкий талант возникать в правильные моменты, — заметил я.

— Лишь результат правильного воспитания, — уголки его губ едва дрогнули. — Прошу, следуйте за мной.

— Куда именно? — уточнил я, выходя в коридор.

— В кабинет главы Рода, — спокойно ответил он. — Там мы сможем обсудить всё без лишних ушей.

Мы свернули за первый поворот, затем за второй, и в узком коридоре навстречу показались двое. Впереди шёл Сергей — в лёгкой форме дружинника, но без оружия, держа перед собой большой пластиковый таз с вещами. По тяжести было видно, что внутри немало: сверху лежала аккуратная стопка полотенец, под ними угадывались плотные складки — возможно, шторы или занавески. Рядом шла симпатичная девушка лет двадцати, в светлом летнем платье, с толстой русой косой, перекинутой через плечо. Она нёсла в руках небольшой свёрток и смотрела на Сергея с лёгкой улыбкой.

Я невольно переключил внимание на их эхо. У Сергея аура была плотной и стабильной — пятый, а может, даже шестой ранг пути силы. У девушки же эхо было слабым, оно не шло ни по одному из путей. Но в её энергетике угадывались слабые зачатки магии, словно едва заметные искры, которые так и не вспыхнули. Я даже уловил причину, по которой её эхо не пробудилось, но попытка вглядеться глубже отозвалась острой болью в висках.

Я отвёл взгляд, моргнул, прогоняя нарастающую тяжесть в голове, и вернулся к наблюдению за тем, как они приближались к нам.

Когда они подошли ближе, первыми поздоровались:

— Господин, доброе утро. Господин Яков, доброе утро, — почти одновременно произнесли они, останавливаясь и делая короткие, уважительные кивки.

— Сергей, — голос Якова стал чуть холоднее, — командир знает, что ты сейчас разгуливаешь по дому с тазиками? Или это новый элемент тренировки?

Сергей чуть смутился, но не опустил взгляд.

— Помогаю, — коротко ответил он.

— Помогаешь, значит… — Яков бросил взгляд на девушку, а затем снова на него. — Передам командиру, что у тебя появились новые методы «поддержания формы». Надеюсь, они не отвлекают от службы.

Девушка сдержанно кивнула нам ещё раз, и пара отошла в сторону, пропуская нас.

Мы пошли дальше. Я отметил про себя: ни на Сергее, ни на девушке не было никакой униформы. Простая, удобная одежда — практичная, но без единого намёка на принадлежность к Роду. В книгах и хрониках, что я читал, у аристократических домов слуги всегда носили одинаковую форму — с гербами, цветами или другими знаками. Здесь же всё выглядело куда проще.

— У нас в доме не принято одевать людей в униформу? — спросил я.

— У богатых родов это обязательный тон, — спокойно пояснил Яков. — Ливреи, гербы, даже особые ткани, если позволяют средства. У нас же… — он слегка развёл руками. — Мы не голодаем, можем выплачивать жалование, но пошить всем форму сейчас возможности нет. Когда-то, ещё при заводах, хватало и на это, но в последние десятилетия люди привыкли к свободной одежде. Даже у дружины форма не полная, только основные элементы. В домах, что могут себе позволить подобное, слуги выглядят единообразно, в парадных ливреях с гербами, и это считается признаком статуса и хорошего тона.

Я зацепился за его слова.

— Слуги? — переспросил я, чуть приподняв бровь. — В моём мире это слово звучало бы как оскорбление. Если бы кто-то вслух назвал человека «слугой», то, скорее всего, это закончилось бы большим скандалом, обсуждением в новостях и, возможно, судебными исками.

— Да, — кивнул он. — Здесь это почётное звание. Те, кто служит Роду, дают клятву, получают защиту, жильё и уважение. Это не уничижительное слово, как в вашем мире могло бы показаться.

Мы прошли ещё несколько шагов, и где-то впереди за углом послышались тихие голоса и шорох шагов. Через пару секунд мимо коридора быстро прошли двое незнакомых мне людей — женщина в тёмных брюках и рубашке и мужчина с подносом, накрытым тканью. Они быстро поздоровались: «Господин. Господин Яков», — и сделали короткие, выверенные кивки. В этих движениях чувствовалось уважение, но без показной театральности, которую я встречал в хрониках и старых книгах, где слуги чуть ли не падали в ноги перед господином. Здесь, хоть их и называют слугами, они ведут себя скорее как современные люди, сохраняя манеры, но без лишней гиперболы. Я мог предположить, что в более богатых родах эта демонстрация уважения выражена сильнее и ближе к старым традициям, но вряд ли настолько, как описывали летописи.

Я невольно отметил: дом теперь казался оживлённым. Раньше он был тише — за всё время после пробуждения я видел лишь Якова, Милену, Марину и однажды Сергея. А теперь — лица, которых я раньше не встречал.

— Людей стало больше, — заметил я. — Они вернулись из отпуска или что?

— Не совсем, — покачал головой Яков. — В момент пробуждения мы убираем из поместья всех слуг и тех, у кого не развито Эхо. Во-первых, не все должны узнать о пробуждении сразу. Чем меньше посторонних, тем меньше риск утечки информации. Остаются только самые доверенные, на которых можно положиться. Во-вторых, есть шанс, что ритуал пройдёт неудачно и произойдёт всплеск.

— Всплеск? — переспросил я. — Первый раз слышу. Даже память барона не подсказывает ничего об этом, хотя обычно, когда я слышу о вещах, известных ему, воспоминания всплывают сами собой. Значит, и он об этом не знал.

— Всплески случаются при ритуалах, — пояснил Яков, ведя меня по длинному коридору. — Это момент, когда сила Эхо вырывается из человека. Чем слабее Эхо, тем слабее и всплеск, и он происходит не всегда. Чаще всего это бывает при принудительных пробуждениях, а также у древних родов — Тринадцати, обладающих родовым Эхо. У таких всплеск может быть непредсказуемым.

За поворотом открылось высокое окно, через