Африканский рубеж - Михаил Дорин

каждым шагом он становился неприятнее. Дым и гарь, а потом кислый, сладковатый дух, который не перепутать ни с чем. И этот запах несло со стороны сожжённых деревень на Востоке.

— Как долетели? — спросил Гриф, подойдя ко мне и пожав руку.

— На вертолёте, как говорится. Как обстановка?

— Тихо. В этой деревне боевиков ещё не было. Они ушли по дороге на город Бо, но всё может поменяться.

Над головой раздался глухой звук и громкий возглас на «традиционном» русском.

— Картина Репина «Арктический зверёк», — выругался Кузьмич, добавив к сказанному ещё несколько «добротных» слов.

— Всё настолько плохо? — спросил я.

— Не знаю, командир. Но… тенденция… хреновая, — с натягом ответил бортовой техник, залезая дальше к главному редуктору.

Гриф посмотрел на меня с очевидным вопросом во взгляде.

— Только не говори, что мы будем ночевать здесь, Саныч.

— У нас есть все шансы на это.

За спиной послышались шаги в грузовой кабине, и на влажную траву спрыгнули друг за другом африканские санитары. Правда, один был с пустыми руками.

— Эй, забыл рюкзак! — крикнул ему Трачук, взяв увесистую сумку с лавки по левому борту.

Сьерра-леоновец повернулся и медленно подошёл за рюкзаком. В его взгляде читалось некое волнение. Так что он старался смотреть под ноги.

— Спасибо, — буркнул он, забрал рюкзак с нашитым красным крестом и пошёл к строениям в деревне.

Мы переглянулись с Грифом, и Юра отправил вслед за ними одного из своих подчинённых.

— Странные граждане, — сказал я и поднял голову вверх.

Кузьмич ещё пару минут осматривал двигатель, коробку приводов и главный редуктор. Несколько раз он спускался в грузовую кабину и залазил в хвостовую балку.

— Саныч, нам нужен… этот… хелп! Как местные говорят.

Погода окончательно испортилась, и до захода солнца остались считаные минуты.

— Второй экипаж мы сейчас не вызовем. Условий нет. Значит, будем ночевать здесь, — ответил я.

Включив радиостанцию, я смог связаться с Седым и объяснить ему проблему. Он информацию принял, хоть и был не особо доволен данным положением вещей.

Закрыв капоты, Кузьмич слез вниз, и мы направились в деревню.

Архитектура в деревне самая что ни есть традиционная. Прямоугольные дома, строятся на каркасе из брёвен. Крыша двускатная и кое-где даже настилалась из листьев пальмы. Практически все дома имели веранду.

Естественно, внимание всех жителей было к нам. Всё же, белые люди не так часто появляются в этих местах.

На всех обыкновенная одежда. Женщины в запашных юбках и с повязанными косынками на головах. Некоторые дети гоняют мяч под дождём, выслушивая от своих мам угрозы «расправы».

— Одеты все никак туземцы, — удивился Вадим.

— Ну ты ещё удивись, что они жертвоприношение не делают, — высказал ему Кузьмич.

Как раз мы подошли к центру деревни, где была выстроена небольшая христианская церковь.

— Удивительно, что тут не стреляли, — сказал Трачук, подойдя к ней и внимательно осмотрев стену.

В деревне царил покой. Можно было только услышать, как женщины и старики шепчутся, показывая на нас пальцами.

— Лёша, а ты только английский хорошо знаешь? — спросил я у Трачука, когда мы проходили мимо одного из домов.

На веранде стояла женщина, держа в руках маленькую девочку. Рядом с ней ещё пять детей, и все они внимательно смотрели за каждым нашим шагом.

— Ещё португальский знаю. Французский в школе учил.

— Полиглот, короче.

— Ну что есть. Вот хочу выучить местный диалект народа лимбу. Кстати, мы в деревне, где живут представители этого народа, — просвятил меня Трачук.

— Лимбу, говоришь. А на той стороне холмов наверняка народы темне и менде, верно? — уточнил я.

— А… как вы догадались? — спросил Алёша, удивляясь моей осведомлённости.

Гриф посмеялся, зная откуда у меня подобные знания.

— Всё же не зря я две недели сидел на вилле в столице и в нарды гонял. Что-то да запомнил из ваших рассказов, — повернулся я к Юре.

Возле церкви стояли и те самые палатки, которые мы видели с воздуха. Над ними и развевался красный крест с флагом страны.

— Вот это и есть их «госпиталь», — сказал Гриф, кивая в ту сторону, где шумел генератор.

— Надо сказать докторам, что сегодня никуда не полетим. Да и разместиться надо, — ответил я.

Гриф подозвал одного из своих бойцов и дал указание сказать об этом Севе.

— Кстати, где он? — спросил я.

— Он у вождя. Точнее у старосты деревни.

Я нахмурился, подумав, что товарищ Сева, он же Рудольф, взял старосту в заложники.

— И почему мы так просто ходим и нас не трогают?

— Сан Саныч, не думай ничего плохого. Мы все сухпайки ему задарили. И сейчас нам ужин делают. Не местных же объедать.

— И то верно. Мы ведь тоже с сухпайками, Вадик? — спросил я.

У Давыдова забегали глаза, а затем и сам Вадик побежал в сторону вертолёта.

— Сейчас всё притащим, Сан Саныч, — улыбнулся Кузьмич и пошёл за Вадимом.

Подойдя ближе, запах крови и медикаментов ударил в нос мгновенно.

Тут из палатки вышел и доктор. Точнее «докторша». Таких африканок я ещё здесь не видел.

Это была молодая девушка в белом халате поверх военной формы. На вид ей не больше, чем Трачуку. Лицо у неё было тёмное, гладкое, с тонкими чертами. Глаза большие, цвета тёплого мёда, живые и внимательные.

Волосы повязаны красной лентой в высокий хвост. На скулах мелкие капли пота и дождя, но даже через усталость и блёклый свет фонаря над входом, она выглядела красиво.

Фигура у неё была с той природной грацией, что бывает у людей высшего сословия — сильные руки, прямая осанка, уверенные движения.

Девушка кивнула и чуть улыбнулась. Я посмотрел на Трачука, но то пока был в каком-то странном состоянии. Стоял смирно и не сводил с красавицы-африканки глаз.

— Ты… — начал он по-русски, но затем резко поправился и начал представлять нас на английском.

Причём делал он это долго, называя каждого из нас по имени. Врач слушала внимательно, поочерёдно пожимая протянутые руки. Особенно долго её ладонь держал Трачук. Ну просто он окончательно завис.

— Спасибо, но я знаю русский. Меня зовут Ариа Комо. Я врач здесь. — произнесла девушка на нашем языке, и это было ещё больше неожиданным.

Голос был мягкий, с акцентом, но каждая фраза отчётливая. Даже Гриф сам обалдел, хотя он тут уже всё организовал.

— А со мной вы на русском не говорили, — удивился Юра.

— Извините. Не было случая. Я училась в Первом Ленинградском медицинском институте. Вы извините, вам удалось привезти медикаменты? Они нам нужны.

— Конечно. Сейчас доставим.

Через полчаса все медикаменты были у врачей. Свою последнюю коробку я занёс прямо в палатку