Африканский рубеж - Михаил Дорин

— Даю слово офицера, что мы сделаем всё возможное, — кивнул я.

— Меня действительно зовут Ариа. Но фамилия Комо ненастоящая. Она для документов и для тех, кто не должен знать моего истинного происхождения. Настоящая моя фамилия Момо. Мой отец — президент Сьерра-Леоне.

В такие моменты чувствуешь просветление после услышанного. Пожалуй, так быстро мой мозг возможные варианты развития событий выстраивал только во время аварийной ситуации на борту.

— Вот оно как. Тогда многое становится понятным.

— Он… не хотел, чтобы я возвращалась из Советского Союза. Но я знала, что происходит с народом. Лимба — древнейший из народов Сьерра-Леоне. Долгие годы мы жили в мире и согласии с темне и менде. Наши предки жили здесь задолго до колонизаторов. Когда белые люди пришли сюда, наш народ сделали рабами. Но лимба — потомки первых правителей Сьерра-Леоне. А теперь нас разобщают с темне и менде. На этом строится вся политика ОРФ.

Я долго смотрел на неё — молодую, уверенную девушку. Сложно это всё опровергать, но эта девушка явно гордится своим происхождением. И это правильно. А вот подогревание разногласий среди народов одной страны — почерк политики англосаксов. Эти парни в этом мастера.

К тому же, если боевики из Объединённого Революционного фронта захватят дочь действующего президента, они могут от него требовать многое. Если не всё.

Для начала — выгнать из страны Африканский корпус Советской армии, чтобы мы не мешали их «великому» делу и… работе Блэк Рок.

— Думайте, что хотите Ариа, но вы должны будете уйти с нами, — сказал я.

— Только когда вы заберёте отсюда детей и раненных.

Ну ещё бы она ответила как-то иначе. Я бросил взгляд в окно палатки. Снаружи уже рассветало. Ночь отступала, но вместе с ней наступало чувство, что всё только начинается.

Неизвестно, сможем ли мы взлететь на нашем Ми-8 и дотянуть до своих. А если на борту будут дети, то подвергать их опасности ещё хуже.

За спиной хлопнул брезент, и в палатку вошёл Вадим Давыдов. На его лице всё уже было написано.

— Саныч, боевики на подходе.

— Далеко? — спросил я.

— У нас не больше часа.

Глава 17

Тишина в палатке госпиталя стала по-настоящему «гремящей». Ария тихо опустилась на стул и закрыла рот ладонью, пытаясь сдержать эмоции.

Я повернулся к Вадиму, который растерянно смотрел на меня, почёсывая затылок и разводя руками. Сразу понятно, что у него не было однозначного решения в этой ситуации. И времени нет на размышления.

— С Кузьмичом бегом к вертолёту. Готовьтесь к вылету, — произнёс я.

— Саныч, мы всех не заберём. Возможно, мы вообще не взлетим.

— Значит, возьмём сколько сможем. Передай Трачуку, пускай направляет всех к вертолёту. Вещи пускай не берут.

Давыдов больше вопросов не задавал и быстро выбежал из палатки. Мысли в голове сложились, а решение было не самым лёгким.

— Александр, заберите детей. Прошу вас, — тихо сказала за спиной Ария.

Даже на исправном вертолёте всех детей и раненых нам не забрать. А тут с неисправностью двигателя всё ещё печальнее.

— Собирайте их всех у вертолёта, — ответил я.

Дочь президента быстро встала со своего места и подняла двух спящих медсестёр. В этот момент раненные ещё спали, кроме одного.

Широко открытыми глазами на меня смотрел тот самый мальчик без двух кистей рук. К нему первому подошла одна из медсестёр и начала собирать, помогая надеть рваные кроссовки на босу ногу.

— Они идут, верно? — смог я разобрать вопрос паренька, пока ему помогали встать.

Я молча кивнул и вышел из палатки.

На улице начали появляться мужчины деревни. Видимо, слух о подходе боевиков уже проник в дома. На веранду ближайшего дома вышла женщина, вознося руки к небу и пытаясь понять, что происходит.

— Давай, отец быстрее! Эту группу на правый фланг. Эти двое пускай готовятся встречать их с крыши, — объяснял Сева старосте план обороны.

С каждой минутой людей становилось больше. Ариа и Трачук бегали среди домов, показывая куда вести детей.

Взрослые же ходили, как тени. Женщины держали детей, шептались, плакали тихо, чтобы малыши не слышали.

Люди не готовились, а скорее метались — собирали детей, собирали тряпьё в мешки и поглядывали в сторону леса, над которым тянулся утренний туман.

— Без вещей. Никаких вещей, — показывал Трачук двум женщинам преклонного возраста.

Они катили маленькую тележку, в которой лежало немного одежды.

Несколько мужчин получили из рук наших бойцов «трофейные» автоматы и по паре магазинов.

— Приклад к плечу. Снять с предохранителя, прицелился и огонь. Патроны экономить, — объяснял один из наших солдат африканцам, как держать автомат.

В их глазах читалось то, чего не нужно было объяснять словами — страх. Настоящий, животный. Они знали, кто надвигается на деревню.

Двое мужиков вышли с охотничьими ружьями, заряжая их на ходу. У кого-то и вовсе были лишь мачете.

Сева увидев меня, подбежал и раскрыл карту. По его словам, людей по земле уже не увести.

— Боевики идут с востока и севера, отрезая деревню от направления на Макени. Все леса кишат повстанцами.

— А на юг? — спросил я, показывая направление вниз по течению реки Теко.

Сева замотал головой, показывая, что это тоже не наш вариант.

— В ту сторону выдвинулись несколько их отрядов боевиков. Здесь меньше человек, но они перекроют нам отход быстрее, поскольку едут на машинах.

— А где же обещанные полковником Оупалом правительственные войска? — спросил я.

Сева только смиренно улыбнулся, намекая что ждать их не стоит.

— Минируйте подходы и сразу назад, — давал команду двоим спецам Гриф, показывая в направлении леса с северной стороны.

Напряжение возрастало с каждой минутой. Плач маленьких детей и громкие голоса женщин были повсюду. В воздухе уже отдавало гарью. Кто-то поджёг кусты на западной окраине, чтобы осложнить подступы.

— Без толку их костры. Только создаёт иллюзию обороны. Пускай поторопят женщин и детей к вертолёту, — продолжал командовать Гриф, направляясь к нам.

Когда он подошёл ближе, я увидел, насколько сильно он вспотел.

— Забегался. Как вертолёт?

— Есть неисправность. Один из двигателей может «встать» в любой момент, если взлетим, — ответил я смотря по сторонам.

Трачук в это время продолжал пытаться собрать детей и отправить их строем к вертолёту.

— Но в целом, ситуация рабочая, я правильно понял? — спросил Гриф, закуривая сигарету.

— Мягко выражаясь, грубо говоря — да.

Сева дал своему другу сигарету, зажёг спичку и помог Грифу подкуриться. Небольшая пауза, чтобы перевести дыхание и вновь осознать сложность ситуации.

— Кстати, как поговорили с доктором, Сань? — спросил у меня Сева.

— Обстоятельно, —