Темный охотник #11 - Андрей Розальев

— Но это ещё не всё. Сегодня вечером, в этот решающий для нации час, Его Божественное Величество Император Мусасимару нашёл время в своём плотном графике, чтобы посетить нашу студию. Он лично обратится к народу. Уверена, сегодняшний выпуск запомнится надолго. А сейчас — к главным новостям этого дня.

На главном экране за их спинами появилась заставка «НОВОСТИ».

Аяко переключилась в рабочий режим, быстро пробегаясь по второстепенным темам. Финансы, оползень в Нагано, бюджет. Рутина. Фон. То, что наполняет собой любой новостной выпуск, где есть не только политика и война. Но её мысли были заняты совсем другим. Император придёт сюда. К ней. Боги, как же ей повезло! Она представляла, как завтра все коллеги будут смотреть на неё с завистью и восхищением. Хасэгава Аяко, которой сам Мусасимару-хэйка оказал честь…

— И вот только что к нам в студию поступила ещё одна новость, на этот раз из-за океана, — произнесла она, возвращаясь к реальности. — В ацтекском городе Арапахо, недавно перешедшем под управление России, начались массовые беспорядки.

На экране появились кадры протестов — снятые ночью, при свете факелов, дрожащей рукой на телефон. Толпа, крики, полиция.

— Местные жители вышли на улицы, требуя вывода российских войск. Сообщается о столкновениях с полицией. Мы будем следить за развитием этих событий.

Ватанабэ Кэнъити, сидящий рядом, внутренне усмехался. Визит Императора в студию был, конечно, неожиданностью, но приятной. Очень приятной. Это признание его, Ватанабэ в первую очередь, важности как аналитика. Мусасимару-хэйка решил, чтобы именно здесь, в этой студии, прозвучало его Слово. А значит, именно эта программа — главная площадка для формирования общественного мнения. И он, Ватанабэ Кэнъити, её мозг. Интеллектуальный архитектор победы. Ему нравилось так думать о себе. Сегодня вечером он не просто комментатор. Он — глашатай новой эпохи.

— А теперь к главным новостям, — продолжила Хасэгава. — Как вы уже знаете, буквально час назад императорский дворец выступил с официальным заявлением в ответ на провокационный выпад со стороны российской принцессы.

На экране появились кадры из блога принцессы Анны, без звука.

— В ответ на дерзость принцессы Его Величество Император Мусасимару любезно пригласил Её Высочество, а также её отца, Императора Дмитрия Голицына, и Светлейшего князя Чернова лично посетить Токио и убедиться в традиционном японском гостеприимстве. Его Величество гарантировал полную безопасность российской делегации. В состоявшемся вскоре после этого эфире российского имперского канала Российский Император ответил на это приглашение согласием.

Экран сменился кадрами интервью Императора Голицына Кристине Соколовой.

Новостная заставка исчезла. Камера показала ведущих крупным планом. Прозвучала музыкальная отбивка.

— Ватанабэ-сан, прежде чем к нам присоединится генерал Ямамото, хотелось бы услышать вашу оценку, — Хасэгава сменила тон на более аналитический. — Приглашение нашего Императора — это беспрецедентный дипломатический шаг. Как вы его расцениваете?

Ватанабэ выдержал необходимую вежливую паузу, показывая, что он обдумывает ответ, хотя он, конечно, давно был готов.

— Это очень сильный ход, Хасэгава-сан. Его Величество демонстрирует миру, что Япония открыта к диалогу, в то время как Россия предпочитает язык ультиматумов и угроз. Этот жест поставил российского императора в крайне сложное положение: отказ продемонстрировал бы слабость, а согласие — признание правоты нашей позиции. То, что Император Дмитрий незамедлительно принял приглашение, вселяет осторожную надежду на то, что мудрость победит, и российская сторона всё же примет щедрое предложение нашего императора о мире.

Он говорил спокойно, размеренно, с той академической уверенностью, которая всегда так нравилась зрителям. Ватанабэ знал своё дело. Каждое слово — выверенное, каждая пауза — продуманная. Он никогда не повышал голос в эфире, никогда не позволял эмоциям взять верх. Он объяснял, простыми словами, так, чтобы даже домохозяйки поняли. Показывал очевидное. Русские сами загнали себя в угол, а японцы лишь предоставили им возможность выйти из тупика с достоинством. Элегантно. Красиво. Именно так работает настоящая власть.

— Вы полагаете, российский император всё же прилетит на переговоры? — спросила Хасэгава.

Ватанабэ позволил себе лёгкую улыбку.

— В Москве сейчас необычайно сильный снегопад, так что Император Дмитрий ещё может сослаться на нелётную погоду. Мне кажется, во время своего отпуска он как следует не отдохнул, иначе мне сложно объяснить его поспешность в принятии приглашения. Думаю, он просто не расслышал, что Его Величество Император Мусасимару пригласил его именно в Токио. Но мы с вами понимаем, что теперь отказ под любым предлогом будет потерей лица.

— То есть, у России теперь нет пространства для манёвра?

— Именно так. Императору Дмитрию придётся встретиться с Его Величеством Императором Мусасимару и признать, наконец, переход Хоккайсю под протекторат Японии.

— Что ж, самое время обсудить военный аспект этого противостояния.

Зазвучала музыка. Камера переключилась на общий план.

В студию вошёл, поклонившись в камеру, генерал Ямамото Кендзи.

Он двигался ровно, спокойно, с безупречной выправкой военного. Безукоризненная форма, прямая спина, каменное лицо. Ни тени волнения. Ни намёка на эмоции. Идеальный образ главнокомандующего в решающий час.

Но внутри у Ямамото была буря.

Он пришёл сюда, в эту проклятую студию, и должен будет играть свою роль. Защищать политику Мусасимару-хэйка. Объяснять, почему захват Хоккайсю — это правильно. Почему использование «Детей Императора», элиты егерей, для захвата чужих земель вместо защиты человечества от разломов — это мудрое решение.

А в голове звучал другой голос. И Ямамото был бы рад оглохнуть, только бы не слышать его.

Гайдзин уничтожил вормикса. Спас Японию. Спас весь регион. Он мог потребовать чего угодно за это, но всего лишь сказал: «Давайте жить дружно». Дал Мусасимару-хэйка сохранить лицо. Он вёл себя как настоящий самурай. С честью. С достоинством. А потом этот же гайдзин разгромил стотысячную армию под Хабаровском. Лучших бойцов, сильных магов, усиленных мехами, танками и авиацией. Оставил в живых одну только переводчицу, сказав, что с женщинами не воюет. И ушёл, легко и непринуждённо, ещё и Стража затрофеил.

Ямамото своими глазами видел, на что способен Чернов-си. Он изучал записи. Анализировал. Этот человек мог стереть Токио с лица земли, даже не используя ядерное оружие. Но он не сделал этого. Показал свою мощь в Арапахо. Император Дмитрий неспроста дал тридцать дней на то, чтобы одуматься, именно после триумфа в Йеллоустоуне. Мусасимару-хэйка мог за это время вывести войска. Сохранить всё — и людей, и честь.

Но вместо этого его армия укрепилась на захваченных территориях. Построила оборонительные линии. Он, Ямамото, лично принимал работы.

А теперь Мусасимару-хэйка устраивает этот фарс с приглашением.

Генерал чувствовал, как внутри что-то скручивается в тугой узел. Он