Моровое поветрие - Рита Хоффман

В доме черт вел себя по-хозяйски: помог Душице приготовить кашу и щедро сдобрил ее маслом, заварил горячий отвар с малиной и мятой, вымел мусор за порог, а после забрался на потолок и очистил углы от паутины.

Ярина сжимала кружку и наблюдала за тем, как ведьма и черт слаженно трудятся, понимая друг друга без слов.

– Я-то думала, что всем этим домовые занимаются, – сказала Ярина, когда черт ловко спрыгнул с потолка.

– Откуда в нашем доме домовой? – фыркнула Душица. – Во всем селе их нет, не дружат они с такими, как мы.

– Зря, ведьмы – народ благодарный, – едва ли не промурлыкал черт, усевшись за стол.

– Ишь как запел, морда хитрая. Долго же ты прятался, я уж думала, так и не наберешься смелости показаться. – Душица поставила на стол исходящий паром горшок с кашей.

– Я пару раз показывался, но ничего, кроме синяков да затрещин, не получил. – Черт поморщился.

– Долго прибедняться будешь? – свистящим шепотом спросила Ярина.

– Пока не извинишься.

– Ты меня лицом в грязь окунул! Думаешь, теперь я решу извиниться?

– Мне казалось, что ты хорошо воспитана.

– Откуда тебе знать, как я воспитана?

Черная бровь на бледном юношеском лице насмешливо изогнулась, губы растянулись в усмешке, обнажив крошечные острые клыки. Черт выжидающе смотрел на Ярину, будто она должна была что-то понять.

– Агриппа говорила, что ты умнее, – разочарованно протянул он.

– А вот о тебе она ни разу не упомянула!

– Могла бы и поблагодарить меня за то, что я помогал старухе.

– Да какой из тебя помощник? Ты же черт, нечистая тварь, только на пакости и способен.

Слова Ярины его явно задели. Он насупился, взгляд отвел, кулаки сжал. Казалось, еще немного – и острые зубы в ход пустит.

– Что-то я не видел, – холодно начал он, – чтобы ты часто к бабке захаживала. Чтобы воду носила. Чтобы дрова колола. Чтобы дорогу к дому зимой чистила. Как теплее становилось, как проходили самые суровые дни, сразу прибегала, чтобы душу облегчить, да? Чтобы в собственных глазах скотиной не выглядеть.

Ярина дернулась, будто ее ударили.

Старшие ее стращали, убеждали, что бабка с ума сошла, что водит дружбу с темными силами, но ведь ходить к ней запретить не могли. Как удержишь в доме взрослую девицу? Не на порог же ляжешь. Но Ярина сама с радостью верила в эти россказни, оправдывала себя, когда на долгие месяцы забывала о бабке. А когда настроение хорошее было, когда не требовалось пробираться по сугробам к далекой избе, приходила, чтобы сделать вид, что она не такая, как остальные, помнит о старухе.

– Так это ты о ней заботился? – тихо спросила Ярина, покраснев до кончиков ушей.

– А кто ж еще, – сухо ответил черт. – Она стала плоха в последние годы, не вставала почти. Не бросать же ее помирать? Ох, прости, вы ведь так и поступили.

Ярина покраснела пуще прежнего. Душица цыкнула, покачала головой и сказала:

– Ты острый на язык, как я погляжу. Что-то полезное умеешь делать или только болтать?

– Все могу делать, – откликнулся черт. – Как и любой из моего племени.

– Такая подмога нам не помешает; думаю, Чеслава рада будет.

– А вам помогать я не нанимался, – хмыкнул черт. – Рыжей был в дар отдан, за ней и пойду.

– У меня имя есть, – зло бросила Ярина.

– А ты не представлялась.

– Сам сказал, что Агриппа тебе обо мне рассказывала, неужели ни разу имени не назвала?

– Допустим, нет. – Черт подпер рукой голову, облокотившись на стол, и сквозь упавшие на глаза черные пряди наблюдал за Яриной блестящими глазами.

– Врун!

– Бессердечная.

– Нечисть!

– Дикарка.

– Хватит! – Душица ударила по столу ладонью, да так, что кружки подпрыгнули. – Пререкаться будете за дверью, а я это слушать не стану. – Она глянула на Ярину. – Коль достался тебе в дар такой болтун, научи его помалкивать.

– Будто я могу его заставить! – возмутилась Ярина.

– Вот-вот, будто она может меня…

Отвесив черту подзатыльник, Душица взяла ложку и сказала:

– Чтоб ни слова я от вас не слышала, пока не поедите.

Черт жевал неохотно, все больше на Ярину глядел и хмыкал, а она делала вид, что не замечает этого, чтобы новую ссору не начинать.

Если бы она не нащупала под кудрями рога, ни за что бы не догадалась, что перед ней не человек. От этого становилось жутко: кто знает, сколько еще таких чертей по свету в человеческой шкуре ходит?

Не успели они доесть, как на крышу что-то свалилось, покатилось и упало на крыльцо.

– Снова неудачно приземлилась, – пробормотала Душица.

Следом в дом ворвалась Чеслава, на ходу отряхивая сарафан. Ветер разметал светлые волосы, щеки раскраснелись. Ярина невольно залюбовалась ведьмой: красива та была, красива и безжалостна.

– С кого шкуру содрал? – отряхнувшись, спросила Чеслава.

– Он неместный, – ответил черт.

– Смотри мне, тронешь кого из наших – в печь засуну, глазом не моргну.

– Я наслышан о тебе, старая, знаю, чего от тебя можно ожидать, – отмахнулся черт.

– Почему вы его про шкуру спрашиваете? – вмешалась Ярина. – То ты, то Душица. О чем вы говорите?

Чеслава усмехнулась, открыла было рот, но вдруг передумала, закружилась, словно волчок. Сарафан поднялся, обнажил белые ноги. Черт головой покачал и отвернулся.

– А пусть сам тебе расскажет! – весело выкрикнула Чеслава. – Это не наша забота!

– Упадешь ведь! – только и успела выкрикнуть Душица, но было поздно: Чеслава и впрямь упала на пол и рассмеялась, схватившись за голову.

– Как кружится потолок! – Она заливисто расхохоталась.

– Ты ее лечить не пробовала? – спросил Душицу черт.

– Да чего я только ни делала, – отмахнулась та. – Думаешь, ей самой нравится? Она много лет искала способ освободиться, в каких только краях ни бывала, но не знают, как помочь ей, ни ведьмы, ни шаманы, ни друиды, ни колдуны.

– Выходит, вечная жизнь – это не такой уж и подарок? – Черт посмотрел на ведьму неожиданно серьезно.

– Какие уж тут подарки, – вздохнула та.

Чеслава тем временем поднялась на ноги, как ни в чем не бывало уселась за стол, зачерпнула рукой каши из горшка и набила ей рот. Душица мягко напомнила:

– Ты бы хоть ложку взяла.

– Сегодня будем знакомиться, – сказала Чеслава, вытирая руку о сарафан. – Пришло время.

– Уже? Ты точно решила? – забеспокоилась Душица.

– В столице что-то пронюхали, стали носить у сердца одолень-траву. Видать, кто-то сведущий там завелся. Надобно оторвать этому болтуну голову. – Чеслава недобро улыбнулась. – И золы под пороги насыпали из семи печей, представляешь? Интересно мне – кто подсказал им?

– Старики разное знают, разное помнят, – рассеянно произнесла Душица.

– Старики… – Чеслава задумчиво грызла ноготь. – А может, царек молодой что-то знает? Хотя откуда бы…

– О чем он точно знает, так это что его отца ведьма сгубила. Зуб даю, Доброгнев все рассказал, чтобы голову на плечах сохранить.

– Тут ты права, Душица, – согласилась Чеслава. – Ну, пойдемте, пора с сестрицами познакомиться.

Ведьмы направились к двери. Ярина же с места не сдвинулась, а когда Чеслава обернулась и пальцем ее поманила, вся похолодела.

– И я? – только и спросила Ярина.

– А для кого, по-твоему, все это затевалось? Только ты с сестрами не знакома еще. Ну и хвост твой.

– Не хвост я ей, – фыркнул черт.

– Ты имя ему дала уже? – вдруг спросила Чеслава.

– А нужно? – засомневалась Ярина.

– Дело твое, но раз он тебе показался, то лучше бы укрепить вашу связь, наградить его именем. Но это подождать может, а вот сестрицы наши – нет. Давай, поторапливайся.

Черт пропустил Ярину вперед, окинул ее странным взглядом и пошел следом. Его присутствие ей не нравилось, но она не знала, может ли приказать ему исчезнуть или оставить ее в покое.

Раз бабка его в дар преподнесла, получается, она им распоряжалась; вероятно, и Ярина могла, но черт показался ей таким наглым, что не хотелось лишний раз вступать с ним в разговор.

Они шли по селу, из домов выходили женщины и девушки, молча присоединялись к ним, и уже все вместе продолжали путь. Не успела Ярина опомниться, как оказалась окружена со всех сторон. Ей было не по себе среди колдушек, но головы она не опускала, смело рассматривала тех, кого Чеслава называла сестрами.

– Нужно было тебе медведицу позвать, – шепнул черт.

– Зачем это?

– Вдруг они решат тебя в жертву принести?