Моровое поветрие - Рита Хоффман

– Утопилась, как мы поняли. Баян, отойди, дай нам поговорить.

Мужик окинул Владлена тяжелым взглядом, но все же позволил жене выйти вперед.

– Ваша дочь поссорилась с женихом. Так вышло, что… В общем, Станислав передумал жениться на Малуше и признался ей в этом. Она убежала и пропала, а потом стала приходить к нему в виде стенающей нечисти. Поэтому мы считаем, что она наложила на себя руки. А по воде, которая после ее появления осталась, догадались, что утопилась.

– Врешь, падлюка! – прорычал Баян, не сдержавшись. – Она не могла…

– Могла, – тихо перебила мужа женщина. – Орлик ее видел, но я ему не поверила.

– Ваш сын? – уточнил Владлен. – Могу поговорить с ним?

– Не хотелось бы, но…

– Я взрослый уже!

Мальчишка пролез между родителями, встал перед Владленом и храбро расправил худые плечи.

– Орлик, значит, – протянул Владлен.

– Орел, – резко поправил тот. – Орликом меня только матушка зовет.

– Что ж, Орел, тогда давай по-взрослому говорить.

Владлен опустился перед мальчишкой на колено и положил ладонь на угловатое плечо. Теперь они друг другу прямо в глаза смотрели.

– Рассказывай, когда и как сестрица твоя приходила.

– Я спал, а потом услышал плач. Подумал, что это кутёнок стонет где-то, вот и пошел посмотреть. Открыл дверь, а за ней Малуша стояла, но такая страшная…

Он поежился, однако сумел со страхом совладать, снова плечи расправил и продолжил:

– Она была сама на себя не похожа, так скажу. И платье у нее грязное было, и руки. Я спросил: «Ты чего плачешь?» – а она лицо закрыла ладонями и убежала.

– И ты не испугался? – спросил Владлен.

– Чего бояться? Она ведь моя сестра, – по-детски просто ответил Орел.

– Она снова приходила?

– Да, – кивнул мальчишка. – Все за моим окном ходила, ставни хотела открыть, но я их на крючок запер. Мне показалось, что нельзя ее в дом впускать.

– Ты правильно поступил, – одобрительно сказал Владлен. – Дурные сны снились?

– Ага.

– А вам?

Малушина матушка кивнула, Баян лишь проворчал что-то.

– Дело такое. – Владлен поднялся, отряхнул штаны. – Если ваша дочь продолжит к вам приходить, то начнет питаться вашими жизнями, вы заболеете, а там и до смерти недалеко. Нужно вам все полынью обложить: все окна, все двери, и коль увидите ее – не впускайте. А еще лучше в доме оружие иметь.

– С оружием на дочь родную? – бесцветным голосом спросила жена Баяна.

– Это больше не ваша дочь, – резко ответил Владлен. – Нравится вам или нет, а Малуша давно мертва. То, что приходит к вам, не человек, а нечисть, которая никак не найдет покоя.

– Мы можем ей помочь? – голос Малушиной матушки с каждым словом все тише становился.

– Только если останки найдем. В реке это сделать будет непросто, но мы попытаемся, – ответил Владлен. – Купите полыни. Если нечисть к вам прицепится, ее отогнать будет трудно.

Орел ушел в дом. Баян недобро на Станислава покосился и прошипел:

– Паскуда! Брехун…

– Только драку не затевай, – попросил Владлен. – Понимаю, ты зол…

– У тебя дети есть?

Баян вплотную к нему подошел, Лука напрягся, готовый в любой момент оттащить мужика.

– Нет, – ответил Владлен, без страха глядя на безутешного родителя.

– Вот как появятся, тогда и будешь мне говорить, что делать. Ишь, развелось сопляков, ходят, взрослых людей уму-разуму учат! Бабское воспитание – вот что Малушу погубило! Я говорил жене, что дочь надо сечь как козу, но нет, все она ее умасливала, задабривала! И к чему это привело?! Она жениха нашла, понимаешь, тьфу на тебя, божедурье, откуда ты вообще вылез? Еще бы в подоле принесла, помяните мое слово!

Владлен открыл было рот, чтобы спор начать, но Лука положил ладонь на его плечо и покачал головой. Смиренно кивнув, друг повторил:

– Полынь. Если вам жизнь дорога, сделайте, как я велел. И берегите сына, к детям такие твари особую любовь питают.

На том и разошлись.

Они поговорили с безутешными родителями без драки, но поглазеть и послушать собралась вся улица. Станислав стыдливо голову опустил, люди недобрыми словами и взглядами его провожали. Владлен, долгие годы носивший черный плащ, привык к такому, а вот сынок Доброгнева – нет.

– Всякое бывает, – попытался утешить его Владлен. – Девицы от любви порой голову теряют, да и парни тоже, чего уж.

– Но ты все равно козел тот еще, – ввернул Лука.

– Как искать-то ее будем? – спросил Станислав, так и не подняв головы.

– Бабкиным способом, – откликнулся Владлен. – Придется еще раз к речке спуститься.

Глава 12. Ярина

Черт повадился ходить к ней каждую ночь. Он облюбовал уголок на потолке, усаживался там и висел вверх ногами, наблюдая за Яриной плутоватыми глазками. Она сперва пыталась его прогонять: то палкой тыкала, то словами бранными сыпала, но тот и ухом не вел, только хихикал и по потолку бегал, постукивая копытами.

Ярина думала, что черт ее задушит, стоит только глаза закрыть, потому не спала несколько ночей кряду. Она пыталась отсыпаться днем, но Душица заставляла ее заниматься домашними делами и осваивать бабкин дар. Так что три дня спустя Ярина вернулась в ложницу ни жива ни мертва от усталости, еле ноги волочила. Завалилась на постель, а когда услышала похрюкивание, сонно пробормотала:

– Только тронь меня, мерзость, – и я после смерти покоя тебе не дам, найду, где бы ты ни прятался, и преследовать буду до конца твоей поганой жизни.

Так и уснула, а утром, открыв глаза, поняла, что черт не причинил ей вреда. То ли испугался, то ли понравилось ему с ней играть.

Чеслава приволокла домой козу, и все заботы о ней легли на плечи Ярины. На саму ведьму полагаться было нельзя: она то и дело куда-то убегала, а вернувшись, либо каталась по полу, либо сосредоточенно варила что-то в котелке над костром позади дома. Говорила она мало, все больше отмалчивалась или хмыкала, давая понять, что слышит, когда к ней обращались.

В один из дней Ярина повела козу на выпас. Бурая шла следом, но не нагоняла: как только медведица приближалась, коза начинала рваться с веревки и жалобно блеять.

Придя к ручью, скрытому пышными деревьями, Ярина вбила колышек в землю и оставила козу пастись, а сама села у воды и подставила лицо летнему ветерку.

После ссоры с Чеславой стало трудно жить с ведьмами под одной крышей. Душица тоже ходила задумчивая, молчаливая, ее словоохотливость исчезла вместе с вихрем, которым обернулась ее сестра в ту ночь, когда Ярину впервые навестил черт.

Идти ей было некуда, разве что в лес, чтобы жить там вместе с Бурой. Ярина боялась, что ведьмы велят ей уходить из их дома. Пусть и пробежала между ними черная кошка, но ей была нужна крыша над головой.

Ярина не заметила, как к ней приблизился незнакомый парень. Бурая заворчала, хотела было с земли подняться, но незнакомец не стал подходить, так и остался стоять чуть поодаль.

– Ты кто такой? – неприветливо спросила Ярина.

– Так местный, – откликнулся парень. – Увидел красивую девицу, дай, думаю, познакомлюсь.

– Раз так, то иди отсюда, я ни с кем не собираюсь знакомиться, – отмахнулась Ярина.

– Чего ты такая смурная? Разве я успел тебе что-то плохое сделать?

– Если бы сделал, медведица моя мигом бы тебя задрала.

– И почему у красавиц такой дурной нрав всегда?

– Пойди и спроси у них, я тут при чем?

Парень потоптался на месте, да и ушел. Ярина отвернулась к ручью и бросила камешек в воду. Красавицу он увидел! Будто есть ей дело до…

Сверху черноволосая голова свесилась – и Ярина взвизгнула. Парень висел вверх ногами, ухватившись ими за ветку, и улыбался.

– Межеумок! – выпалила Ярина и ударила незнакомца ладонью в лоб.

Тот закачался, ветка затрещала, но выдержала. Бурая зарычала, но нападать не торопилась: Ярина не чувствовала в ней ярости, только желание защитить ее.

– Чего ты сразу драться лезешь? – ворчливо спросил парень.

– А нечего подкрадываться! Как ты вообще