Моровое поветрие - Рита Хоффман

– Сегодня полетим? – спросила Душица.

– Нет, пусть эта ночь для Ярилова града будет спокойной.

Чеслава присела перед печью, закинула в нее дровишек, зябко поежилась. Ярина поглядела на нее и увидела печаль на вечно юном лице.

– Ты поэтому жалеть людей перестала? – не выдержав, спросила она. – Потому что они жестоки?

– Я видела вещи и похуже, чем избиение собак, можешь мне поверить, – откликнулась Чеслава. – Есть у меня повод людей недолюбливать.

– И неужели за всю твою долгую жизнь никто не показал тебе, что не все люди таковы?

– Пытались, врать не буду. Да только все эти добряки плохо кончили. Теперь я там, где должна быть, – с семьей, окруженная сестрами. И в моих силах их защитить.

– Ты всех местных женщин колдушками сделала?

– Я? Тьфу на тебя, глупая. – Чеслава поднялась, лениво и грациозно потянулась, словно кошка, подошла к столу. – Я просто всех сестер свезла в одно место, вот и все.

– И зачем тебе столица тогда? Неужто думаешь, что высокие стены защитят, если люди решат на вас напасть?

Чеслава села на табуретку, облокотилась о стол, подперла кулаком голову и принялась затейливые узоры пальцем на столешнице выводить. Долго молчала, уже и Душица ерзать на лавке начала.

– У многих наших сестер есть дети, мужья. Есть те, кому места в селе не хватило. Когда Ярилов град нашим станет, я приведу туда остальных. А потом, – Чеслава перевела взгляд на Ярину, – мы скроем город от посторонних. Не трудись, я вижу, что спросить хочешь! Сразу отвечу: столицу прикроем мороком да отводом глаз. Люди будут мимо проезжать, но не город увидят, а безжизненную пустошь. Волшба не позволит чужакам к нам вторгаться. Вот и все.

– Но ведь город можно и построить, – задумчиво сказала Ярина. – Не обязательно Ярилов град захватывать.

– Ты когда-нибудь город строила?

– Нет, но…

– Вот и молчи тогда, – фыркнула Чеслава.

– Но почему именно столица? Неужели…

И снова Чеслава перебила Ярину:

– Думаешь, в другом городе люди смерти заслуживают больше, чем в столице?

– Смерти?

В душе Ярины поселилось нехорошее предчувствие; она прищурилась, подалась вперед и заглянула в темные глаза Чеславы.

– Ты убить всех жителей решила?

– А куда ж их денешь? – ведьма недобро усмехнулась. – По своей воле они не уйдут, биться с дружиной царя, как захватчики, мы не можем. Я хотела, чтобы все мирно прошло, чтобы царь пригрел нас на груди, построил новые дома, чтобы мои сестры жили за высокими стенами. Думаешь, сразу я решила всех жителей в Навь отправить? Нет, изображала из себя покладистую дурочку, под дудку Доброгнева плясала, ублажала его всячески, помогла от царевича избавиться, а он… больно сердобольным оказался, испугался лика своего нового.

Вся девичья невинность куда-то пропала: перед Яриной сидела жесткая, непоколебимая женщина, и в глазах ее не было жалости.

– Что это значит? – голос Ярины прозвучал глухо.

– Не говори, – вдруг вмешалась Душица.

– Почему? Думаешь, сбежит? – лицо Чеславы исказила ухмылка.

– По-хорошему тебя прошу, прекрати.

– А мне нравится смотреть, как девчонка бледнеет! Знаешь, кто я такая?

Неожиданно Чеслава схватила Ярину за руку, притянула к себе и зашептала прямо в лицо:

– С чертями я вожусь, душа моя, с настоящими, лохматыми и рогатыми, хромыми и кособокими. И рыльца у них свиные, и копыта раздвоенные. Упали они с неба, сломали ножки и нравом покладистым никогда не славились. Я одного такого привязала к Доброгневу, черт его изводил, да заигрался: царь посмотрел в зеркало и увидел в нем не лицо, а свою душу, а у той уже и рога выросли, и рыло!

Чеслава расхохоталась. Ярина вырвалась из ее хватки, да и перевернулась вместе с табуреткой. Больно головой об пол приложилась, но, когда Душица руку ей протянула, отмахнулась от нее, рыкнула:

– Об этом ты мне рассказать не хотела, прежде чем сестрой называть?!

– Я тебе сказала, что Чеслава двоедушница, – попыталась оправдаться Душица. – Нет для нее ни добра, ни зла.

– А для тебя?!

Ярина не выдержала, снова к Чеславе повернулась, ткнула в нее пальцем и зло бросила:

– Лживый твой язык! Говорила, что жалеешь матерей, сыновей которых царьки на войну отправляют, а сама убиваешь таких же детей в Яриловом граде!

– Я не могу всех спасти, – безразлично пожала плечами Чеслава. – Но тем, кого сестрами называю, подарю спокойную жизнь.

– Ты сбиваешь их с истинного пути!

– Разве?

Чеслава встала, обошла Ярину кругом, придирчиво осматривая. Языком цокала, ухмылялась, а потом положила ладонь ей на грудь и сказала:

– У тебя-то черт давно на хвосте сидит, и не я его к тебе привязала.

Ярина вздрогнула, невольно заозиралась. Душица руками всплеснула, но вмешиваться не стала, отошла в сторону. Хоть она и выглядела виноватой, но раскаиваться не торопилась.

– Коль бабкин дар использовать не будешь, черт тебя в покое не оставит, – радостно сообщила Чеслава. Глаза ее затуманились, во взгляде погасли искры разума. – Нет дороги назад, душа моя! Нет! Хочешь обычной жизни? Не видать ее тебе! Сойдешь с ума! Начнешь кликушествовать! А если черт разозлится, ляжет с тобой против воли – будешь ему рожать уродов да упырей!

Последние слова Чеслава прокричала. От ее хохота по коже Ярины мурашки побежали.

– Хватит, – вмешалась Душица. – Пойдем, тебе поспать…

Она не договорила: Чеслава обернулась хохочущим вихрем, сорвала дверь с петель и исчезла за порогом.

Ярина не знала, как теперь быть, стояла и смотрела в темноту, пока Душица поднимала с пола травы.

– И что же мне делать?

– Никто лучше Чеславы тебя не сбережет. Ты бы послушала ее, смирилась со своей долей, да к нашим сестрам примкнула. В обиду мы тебя не дадим, но, коль уйти решишь, – Душица рукой на дверь указала, – за порогом каждый сам за себя.

– Людей со свету сживать предлагаешь? – хотела возмутиться Ярина, но сил у нее не осталось, и вопрос прозвучал еле слышно.

– Не такой уж и большой город-то. Поселимся там, скроемся от чужих глаз, и никого больше убивать не придется, – мягко сказала Душица. – В мире заживем, в покое.

– С чертями? – сквозь подступившие слезы спросила Ярина.

Она заревела, закрыла лицо руками. Наконец поняла, какое наследство ей бабка оставила. Душица обняла Ярину, к груди прижала, баюкала, словно дитя малое, а та все плакала и плакала, пока не иссякли слезы, до первых солнечных лучей.

– Ступай, поспи, – строго велела Душица, мягкой ладонью вытирая Ярине лицо. – Не так все плохо, как тебе кажется. Я же живу как-то с чертом за пазухой? И ты сможешь.

Душица не утешила ее, но делать было нечего. Ярина поплелась в ложницу, улеглась в постель и свернулась клубочком. Робкий солнечный луч проник сквозь ставни; соседские петухи закричали.

Сквозь дрему Ярина чувствовала, как кто-то ее по спине гладит. Решила, что Душица пришла утешить, потому не стала глаз открывать, промычала что-то и крепче зажмурилась. Но сон не шел, и она все вертелась: то на один бок переворачивалась, то на другой, а когда отчаялась, улеглась на спину и глаза открыла.

На потолке кто-то сидел. Черный, лохматый, на темной морде глазки хитрые сверкали.

– И чего ты не спишь? – деловито осведомилась тварь.

– Ты еще кто такой? – шепотом спросила Ярина, подтягивая одеяло к подбородку.

– Угадай, – хихикнула тварь. – Пришел с тебя за ухват спрашивать. Знаешь, как хребет болел?

Глава 11. Лука

– Ее унесло, не найдем! – с отчаянием в голосе выкрикнул Станислав.

Лука был с ним согласен, но Владлен все еще не потерял надежду: продолжал рыскать в кустах на берегу, а их заставлял по колено в воде бродить, искать покойницу, которую унесло черт знает куда. Они занимались поисками третий день, отходили все дальше от города, но ничего так и не нашли.

– Придется идти к ее батюшке с пустыми руками.

Смахнув с лица челку, Владлен сел на корягу и опустил ноги в воду. Лука пристроился рядом, толкнул его плечом и сказал:

– Мы сделали все, что в наших силах.

– Не все, – заупрямился Владлен. – Можем свечу по воде пустить, она укажет на утопленницу.

– В реке-то? Может, на озере и вышло бы так тело найти,