Одинаковые. Том 6. Революция - Сергей Насоновский

ящики в машинное отделение и отсек с главным распределительным щитом электропитания. Взрыв здесь должен был уничтожить сердце корабля — машины, генераторы, системы управления. После такого ремонт был бы под большим вопросом, а если случится пожар, то и вовсе стал бы бессмысленной затеей. Расставили заряды, прикрепили заранее отмеренный бикфордов шнур с задержкой на тридцать минут и запалили.

Уходили быстро, стараясь при этом не привлекать внимания. Уже в своей одежде погрузились на повозки и выехали из порта. Отъехали километра три, когда сзади, со стороны дока, раздался мощный взрыв. Затем второй, третий — сдетонировали сложенные рядом бочки с краской и горючим.

Над портом поднялся столб черного дыма. Горел не только док с «Лордом Нельсоном» — огонь перекинулся на соседние склады с лесом и углем, а затем и на стоявший рядом на ремонте крейсер. Слышались крики, завыли сирены, началась паника.

А мы, не останавливаясь, направились к выезду из города.

Наши приключения в Европе заняли примерно три недели. Мы отметились в Портсмуте и Тулоне. В итоге нашей работы англичане с французами в общей сложности лишились трех броненосцев, пяти крейсеров, а также значительно пострадала портовая инфраструктура. Завершили свою работу только после того, как из Петербурга получили шифрованную телеграмму. Видимо, каким-то неведомым для нас образом англичане и французы поняли, «откуда ветер дует», и пошли на переговоры с Народным комитетом.

Была собрана международная комиссия для расследования инцидентов в Балтике и на Черном море. По ее итогам Англия и Франция будут вынуждены выплатить России компенсацию за причиненный ущерб. И после этого начнем с ними возобновлять дипломатические отношения.

Главное во всем этом то, что они фактически признали Народный комитет как новую власть в России. А мы тем временем возвращались домой.

Никита уже не был прикован к постели — все-таки данная нам при рождении регенерация делает чудеса и уже в который раз вытаскивает из самой задницы.

Как только мы добрались до Санкт-Петербурга, нас сразу вовлекли в активную работу. Практически попали «с корабля на бал». В кабинете Сталина пахло табаком и свежей бумагой. Дзержинский положил на стол папку с донесениями.

— Проблемы на Дальнем Востоке, — начал он без предисловий. — Во-первых, не все части после войны с японцами вернулись в места постоянной дислокации. Там сейчас значительное скопление войск, многие без четкого снабжения и с расстроенным командованием.

Сталин молча раскуривал трубку, глядя на карту.

— Во-вторых, — продолжил Феликс, — в войсках брожение. Солдаты и офицеры в растерянности, откровенно не понимают, кому подчиняться. Наши люди на местах не могут взять ситуацию под контроль — их там мало, а территория — огромная.

— В-третьих, — я подключился к разговору, — после отставки Алексеева и упразднения наместничества там образовался вакуум власти. Как ни критикуй Алексеева, а за регионом он следил. Сейчас там каждый тянет одеяло на себя, и срочно нужен сильный руководитель на месте.

— Кандидаты есть? — спросил Сталин, выпуская струйку дыма.

— Есть, — кивнул я. — Михаил Дмитриевич Гродеков, государственник, жесткий руководитель. До недавнего времени был генерал-губернатором Приамурья и хорошо знает регион. Уверен, навести порядок ему по силам.

— Согласен, — сказал Сталин. — Но одного приказа о назначении мало. Неизвестно, как он его воспримет и как его примут на месте. Нужен наш человек, который поможет Гродекову и проконтролирует ситуацию.

Он перевел взгляд на Леху.

— Алексей, готовься. Поедешь туда по железной дороге с группой бойцов поддержки. Твоя задача — убедиться, что Гродеков на нашей стороне. Поговори с ним, помоги на месте разобраться с войсками и не допустить разброда и шатания. Первичный разговор я с ним проведу, но тебе нужно убедиться на деле в его лояльности народной власти.

Леха, стоявший у окна, молча кивнул: — Когда выезжать?

— Завтра, времени у нас немного. Черт его знает, что будет, если этой ситуацией воспользуются наши недруги, — твердо сказал Сталин. — Приказ Гродекову я подготовлю сегодня, выдвинетесь вместе с ним. По дороге уже можете составить план действий.

— Понял, — коротко бросил Леха и вышел из кабинета, чтобы начать готовить группу.

Через день специальный поезд с новым назначенцем и отрядом Алексея отправился на восток — предстояла непростая, но очень важная работа.

* * *

Через пару дней после отъезда Лехи у нас состоялась очередная встреча с Лениным. На этот раз разговор сразу пошел в напряженном ключе. Владимир Ильич, едва войдя в кабинет, с ходу начал атаку, положив на стол перед Сталиным толстую папку.

— Товарищи, подготовил тезисы по ускорению преобразований. Необходимо провести полную и немедленную национализацию всей промышленности, земли, банков. Частную собственность следует отменить полностью. Только так мы построим социализм!

Я перевел взгляд на Сталина; тот в это время молча раскуривал трубку, лицо его ничего не выражало. Видимо, таким образом он передавал мне инициативу в очередной дискуссии с Ульяновым.

— Владимир Ильич, сейчас это невозможно и крайне опасно, — сказал я спокойно. — Резкая ломка вызовет бардак, который мы не сможем контролировать. Промышленность остановится, сельское хозяйство развалится к чертям собачьим. Нам сейчас нужна стабильность, а не новая смута. На преобразование сельского хозяйства нам понадобится примерно семь лет, и мы в спокойном режиме будем переводить крестьян на работу в колхозах. Единоличники при этом останутся в меньшинстве, и через десять-двадцать лет они уже не будут заметны в общем объеме выпускаемой сельскохозяйственной продукции.

— Половинчатые меры — путь к поражению! — Ленин ударил кулаком по столу. — Мелкобуржуазные элементы душат революцию! Нужно немедленно национализировать все!

— Национализировать стоит не все, а стратегические отрасли, — возразил я. — Недра — да: их нужно изъять из частных рук и запретить иностранцам владение землей и добычу полезных ископаемых. Крупные заводы и банки — выкупаем; процесс уже идет, хоть и со скрипом. Но мелкие производства, мастерские, вновь появляющиеся артели — зачем их национализировать? В этом нет никакого смысла.

— Чтобы покончить с эксплуатацией! — горячо воскликнул Ленин.

— Чтобы получить тысячи неуправляемых убыточных предприятий, — парировал я. — Мы будем встраивать их в экономику через государственно-частное партнерство: давать им госзаказы, обеспечивать инфраструктурой. Через несколько лет с ними не сможет конкурировать обычный частник, не встроенный в общую плановую экономику. А если владелец перестанет справляться — предприятие будет выкуплено государством. Так мы поддержим инициативных людей, которых всегда мало; остальные предпочтут наемный труд на наших условиях.

— При этом, — продолжил я, — выпуск большого ассортимента товаров мы не станем детально планировать. На кой черт нам планировать, сколько рубашек — какого фасона и размера — должно сшить то или иное предприятие? Если начнем всем этим заниматься, зароемся в бюрократии. А вот добыча нефти и