Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Покажи мне его.

— Зачем, Ваше Величество? — Я видела, как испугалась княгиня.

— Покажи, Софья.

Она как-то сникла, встала со стула и подошла к шкатулке, стоявшей на столике в углу. Открыла шкатулку, взяла оттуда украшение и вернулась ко мне. Протянула ожерелье. Я взяла, стала его рассматривать. Действительно, красивое. Очень тонкая работа. Ожерелье было золотое, украшенное жемчугом, причём имелось даже несколько чёрных жемчужин, что меня особо удивило, так как подобный жемчуг был не характерен для этих мест и встречался очень редко и стоил просто баснословных денег. Но главным в ожерелье были семь прекрасно огранённых изумрудов.

— Красивое. — Сказала я, глядя на княгиню.

— Да, очень красивое.

— Но, скажу сразу, его навряд ли изготовили в Константинополе.

Софья удивлённо посмотрела на меня.

— А откуда, Ваше Величество знает, что его привезли из Царьграда?

— Ну привезли то его скорее всего из Константинополя, вот только изготовили не там. В Константинополе не умели так гранить алмазы, рубины и изумруды. Там хорошо умели шлифовать, как и во всей остальной Европе, но не гранить. Это ожерелье, с большой вероятностью, привезли из Индии. Только там умели так гранить драгоценные камни. А ведь Софья Фоминична не имела права дарить это ожерелье кому-либо, без разрешения на то Великого Князя, ибо оно ей не принадлежало. По сути, моя покойная свекровь, украла его. Именно по этому, Иоанн Васильевич так разгневался. Ожерелье то ведь, принадлежало его покойной первой жене, Марии Тверской. Оно входило в её приданное. Я ведь права, Софья? — Княгиня молчала. Я кивнула. — Права. Это значит, что ожерелье нужно вернуть… Успокойся, я не собираюсь отбирать его у тебя.

— Ваше Величество хочет взять его себе? Ведь тот, кому оно принадлежало мёртв. И сейчас на московском престоле сидит Ваш супруг, Королева Александра.

Я покачала отрицательно головой. Стала вновь перебирать струны. Полилась грустная мелодия. Ожерелье лежало на столике, притягивая к себе взгляд княгини. Я это видела и грустно улыбнулась.

— Нет, Софья, не себе. Или ты думаешь у меня нет подобных украшений? Поверь, есть и достаточно. И даже ещё красивее. Чего стоят только диадемы Цесаревен. А диадем не одна, а две. Да, это ожерелье красивое, но меня подобным не удивишь. Мало того, даже если Василий и решит подарить его мне, я откажусь от этого подарка.

— Почему?

Я продолжая перебирать струны инструмента, взглянула на Софью. Я решил напустить мистицизма. Сама не верила в него, но здесь то люди верят в разные проклятья и прочее. Это самое верное и должно сработать.

— Это трудно объяснить, но есть в этом ожерелье что-то такое, что предостерегает меня от того, чтобы иметь его у себя. Может чьё-то проклятье? Мария Тверская умерла очень молодой, ей едва исполнилось 25 лет. Её отравили. — Об этом я услышала уже здесь, в этом времени, от самого Василия. Он как-то после любовных ласк рассказал мне. Говорил, что его отец очень любил свою первую жену. Их поженили, когда они были совсем ещё детьми. Самому Ивану тогда только исполнилось 12 лет, а Марии 10. Брак был политический, но несмотря на это оказался счастливым для обоих супругов. Первенец них родился, когда Марии исполнилось 16 лет, это был мальчик, Иван, которого прозвали Молодым. Вторым была дочь Елена, которая ушла в монастырь и в постриге получила имя Александра, став моей тёзкой. Она была жива до сих пор. Но Василий не охотно рассказывал о своей сводной сестре. Сказал, что Елена участвовала в собраниях так называемой «жидовствующей» ереси, организованной дьяком Курицыным и в котором принимала участие жена Ивана Молодого Елена Волошанка, дочь молдавского Господаря Стефана III Великого. Я тогда вспомнила сериал «Софья». Да, в сериале был показан этот кружок по интересам. Все участники этого кружка были казнены Иваном III. Елена, дочь от первого брака отправлена в монастырь и пострижена под именем Александра. Елена Волошанка, помещена в темницу вместе со своим сыном малолетним Дмитрием, где и была убита. Там же умер и маленький княжич Дмитрий. И я не сомневалась, что к смерти Волошанки и её сына приложила руку моя свекровь. Когда я попросила мужа разрешения встретится с инокиней Александрой, он довольно негативно к этому отнёсся. Прямо он не запрещал мне, но я поняла, что лучше не нужно этого делать. Решила тогда махнуть рукой, ну их Рюриковичей этих. Пусть сами разбираются. Меня вся эта возня не касается.

Ну и наконец Мария Тверская. Она умерла как-то подозрительно быстро. И так же быстро её похоронили, причём в отсутствии Великого Князя, который тогда находился в Коломне. Узнав об этом Иван пришёл в ярость. В естественные причины смерти, молодой Государь не поверил и провёл дознание, в ходе которого подозрение пало на княжьего дьяка Алексея Полуэктова, вернее на его жену Наталью, служившую у Великой Княгини. Якобы Наталья Полуэктова навела порчу на Княгиню через ворожею, которой носила личные вещи Марии. Наталью казнили. Сам дьяк попал в опалу и не смел показываться на глаза Князю шесть лет. Насчёт колдовства и ворожбы я ни на грамм не поверил, но говорить об этом супругу не стала, ибо здесь в это свято верили. На мой взгляд к устранению Марии было причастно старомосковское боярство, которое было недовольно, что Великий Князь был женат на тверской княжне, так как у самих имелись на выданье свои дочери. Вот в этом я была убеждена на 100%, а не в некой ворожбе и колдовстве. Вот только бояре пролетели, как фанеры над Парижем, так как Иван III не женился, после смерти жены целых шесть лет, а спустя этот срок взял в жёны заморскую принцессу из рода Палеологов. И старомосковское боярство вздрогнуло, так как Софья оказалась намного хуже богоязненной и тихой Марии Тверской, занимавшейся вышиванием полотен или как на Руси такие полотна называли пелена. Софья же, как истинная византийка чуть ли не с первых дней нахождения у трона начала свои подковёрные игры и интриги, стоившие жизни некоторым боярам московским. Ибо она прокладывала путь к трону своему старшему сыну Василию, моему нынешнему супругу. А сейчас это же самое боярство получило ещё одну византийку. И если Софья всё же не рисковала в отсутствии Великого Князя усаживаться на престол своего супруга, то вскарабкалась на него ни мгновения не сомневаясь, когда Василий был в казанском и астраханском походах. И