Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

Правильно. Заблаговременно предупрежденное сельское население Курляндии сидело ровно на одном месте, не рискуя испытывать на своей шкуре все прелести магических ударов и влияния артефактов на свое здоровье. И это – не считая обычных учебных стрельб на полигонах.

Дальше пришлось идти осторожнее. Пару раз пересекая проселочные дороги, чуть не наткнулся на моторизованные колонны «зеленых». Их опознавательный флажок трепыхался на штабной машине. Шла передислокация. Но стихийника, нанесшего удар, здесь не было. Никита успел снять со сгоревшего плетения нужный «след» – маркер невидимого волхва – и теперь шел по нему как привязанный. Он был уже недалеко, его слабый пульсирующий сигнал начал будоражить плетение. Значит, сидит на месте. Наверняка там есть штаб. Плохо. При штабе всегда крутится не меньше трех магов.

Лес стал редеть, потянулись чахлые кусты, под ногами сыто зачавкала мокрая земля. Начиналось болото, о котором предупреждал Корчак. Пока было терпимо. Кругом еще растут березы с изломанными чудовищной неведомой силой стволами, тянутся целые поляны с густой травой и нежными синеватыми цветами, едва колышущимися под легким ветерком. Кое-где на глаза попадались забавные коряги, раскинувшие в разные стороны сухие ветки, отчего были похожи на рогатых чудовищ, тянущих свои лапы из глубин жирных торфяников.

Берцы стали погружаться в зеленовато-коричневую воду, но под ногами еще чувствовалась плотная почва. Никита, затаив дыхание, шагал внимательно. Любое неосторожное движение могло привести к печальным последствиям. Выдернув из ножен штык-нож, он срубил длинную и прочную вагу из стоящей рядом молодой березки. С ней Никита стал чувствовать себя увереннее.

Болото было с хитринкой. Топкие места неожиданно сменялись мелкими островками земли, на которых росли куцые кустарники, облепленные паутиной и грязно-бурыми засохшими водорослями. Никита не рисковал наступать на них, опасаясь, что под кажущейся твердью окажется гиблая топь. Потом снова появлялись зыбуны, бочажники, открытая вода, подернутая ряской. Гнилой лес раздвинулся, и Никита увидел, что впереди расстилается мшистый ковер, покрывая собой болотистую поверхность. Метка, сигнализирующая волхва-противника, упрямо мигала точно по направлению юго-запад, куда и шагал Никита, не сворачивая. Он просто боялся потерять время, если придется обходить опасные места. И надеясь на вагу, продолжал прорываться через вязкую грязь и черную воду.

Единственное, что радовало Никиту, болото в этом месте было не такое обширное. Еще несколько десятков метров – и впереди спасительная березовая роща вперемешку с осинником. Зеркало воды заканчивалось возле невысокого пологого берега, и именно в этот момент левая нога наступила на склизкую корягу, спрятанную в глубине топи, или это была предательская кочка, которую не нащупала вага, но Никита потерял равновесие, взмахнул руками и завалился боком в противную жижу. Наглотавшись от неожиданности холодной и невыносимо пахнущей тиной воды, волхв вынырнул на поверхность и вдруг понял, что ноги цепко схвачены чьим-то лапами. Конечно, это были не лапы неведомого животного. Видно, так «удачно» зацепился за корягу, которая решила не отпускать свою жертву, или в окно трясины угодил. Теперь ни за какие коврижки не отдаст свою жертву. Любое движение моментально провоцировало затягивание в топь. Если же неподвижно торчать на месте – можно продержаться долго, пока кто-нибудь не обнаружит незадачливого покорителя топи. Тянуло вниз не так чтобы сильно, и Никита был спокоен. Вага плавала рядом, но толку от нее в данный момент не было никакого. Крепко схватив ее, Никита попробовал оттолкнуться от дна, но опять завалился в воду. Паники не было, но в мозг острой иглой ввинчивалась мысль, что эта глупость станет последней в его жизни, которая только-только начала расцвечиваться всеми красками. Если не подоспеет помощь. Так стало обидно, что скулы свело от переживаний. Встряхнувшись, заорал что было сил. Но куда бы ни утыкался его взгляд, везде простиралось болото, мшаники, островки с деревьями; и даже близкий, но недосягаемый берег с нежно колышущимися зелеными листьями березы не мог помочь ему. Сдирая горло до противной шершавости и сухости, Никита еще долго кричал, пока не замолчал, обессиленный. Сразу вспомнилось предостережение берегини. Досадливо поморщился. Всего лишь совпадение. Если бы не существовало необходимости провести разведку – ни за что бы не полез в болото.

Он прекратил кричать, спокойно распластавшись на поверхности топи. Пока все нормально, трясина медленно тянет вниз, только когда начинаешь шевелиться, но это не смертельно. Молчаливый недалекий лес, освещенный солнцем, с отстраненным любопытством глядел на барахтанье человеческой мошки и не посылал помощь.

– Вот и все, моя берегинюшка, – сквозь зубы пробормотал Никита. – Спекся твой защитник позорный. Утонул в болоте! Хуже не придумаешь!

На мгновение, прикрыв глаза, вызвал образ Тамары и мысленно попросил помощи. Удивительно, как ярко ему представилось лицо девушки, внезапно дрогнувшее – или просто показалось? Хотелось что-то сказать…

– Хватайся за лодку! – раздался над его головой мужской голос.

Никита ошарашенно смотрел, как на него надвигается небольшая долбленка, на которой стоял старик с седой бородой, спускавшейся чуть ли не до груди. Одетый в стеганую цигейковую фуфайку, с кепкой на голове, он был сродни миражу, появившемуся из ниоткуда, из чужого мира, открывшего свои двери именно здесь.

– Ты откуда взялся, отец? – хрипло спросил Никита, цепляясь за корму. Влезать в нее смысла не было. Места не хватит, а вот на буксире она гарантированно вытащит его на берег. Старик ничего не ответил, только слегка напрягся, отталкиваясь шестом, и долбленка медленно, но верно заскользила по поверхности болотистой воды.

– Можешь отцепляться, – старик перебросил шест с одного борта на другой, – и помоги на берег лодку вытолкать.

Никита почувствовал под ногами твердую землю и только сейчас понял, насколько устал. С кряхтением вытолкал долбленку на отмель, а следом вылез сам. Упал навзничь и раскинул руки, мысленно благодаря Тамару. Он был уверен, что ее щит сработал, послав сигнал о помощи, несмотря на огромное расстояние между Никитой и княжной.

– Вставай, идти надо! – навис над ним старик. У него был какой-то странный акцент. Латыш, наверное. Лицо в обрамлении седой бороды испещрено глубокими морщинами, а от самого хлещет Силой. Настоящей, природной.

– Вы волхв? – забыв об усталости, вскочил Никита, не обращая внимания, что полевая форма уже засыхает вонючей коркой. Аура спасителя полыхала изумрудными языками пламени, в котором растворялись желто-красные протуберанцы. Очень сильный одаренный наверняка.

– Ведун, – пробурчал старик, удаляясь от берега, забыв о лодке.

С трудом развязав разбухшие от воды шнурки берцев, Никита снял их и вылил воду вперемешку с противной коричневатой жижей. Скинул носки, выжал, подумал и пошел босиком за стариком, ощущая под ногами колкую траву, хвою и сосновые шишки. Пристроившись рядом со спасителем, напомнил о лодке.

– Никуда не денется. Некому брать и