Демон Жадности. Книга 1 - Юрий Розин

— Допустим, — наконец сказал он еще раз, и в этом слове слышалось явное недоверие. — Тогда скажите мне, Майраль, какую награду может заплатить знаменитая семья Кентарог за возвращение… одного из своих заблудших сыновей?

Я встретил его взгляд, не моргая.

— Награда будет, в этом можете не сомневаться. Но ручаться за щедрость отца… — я сделал театральную паузу, давая словам повиснуть в воздухе, — не стану.

В углу комнаты Инга подавила хриплый смешок, быстро превратившийся в притворный кашель. Армаль же лишь медленно кивнул, его глаза стали холодными, как лезвие ножа в зимнюю стужу.

— Как… практично, — прошипел он, поворачиваясь к огромному иллюминатору, где за толстым бронированным стеклом клубились облака, окрашенные закатом в кровавые оттенки. — Значит, нам остается лишь надеяться на его… великодушие. Понятно. Хорошо, я вас понял. Проверим ваши сказки по прибытии в порт, — произнес он. Его пальцы медленно провели по краю стола, оставляя на полированной поверхности едва заметные следы от потных подушечек. — Там будет понятно, что с вами делать. А до тех пор… — он сделал театральную паузу, — вам будет предоставлен комфортабельный… апартамент. С постоянным сопровождением.

Я широко улыбнулся, заставляя мышцы лица изображать глуповатое облегчение.

— После двух недель в пиратской клетке отдельная каюта звучит как номер в королевских покоях, — рассмеялся я, намеренно чуть громче необходимого. — А охрану я и вовсе восприму как знак особого внимания.

Армаль не ответил на шутку. Он кивнул Инге, и этот кивок был полон невысказанных приказов.

— В таком случае, если мы решили все вопросы… — начал я, поднимаясь из кресла и делая шаг к двери.

И мир резко потух.

###

Одна секунда — я тонул в беззвучном, безвоздушном мраке, следующая — вселенная разорвалась ослепительной вспышкой. Золотой свет хлынул, как расплавленный металл, заполняя несуществующие глаза, выжигая остатки мыслей.

Маска Золотого Демона висела в пустоте, непостижимая, бесконечная. Ее поверхность — не металл и не камень, а нечто живое, пульсирующее. Каждая черта — горный хребет, каждый завиток узора — река расплавленного золота. Размеры не поддавались пониманию.

Она не говорила. Звуков не существовало в этом месте. Но послание врезалось в сознание, как раскаленный гвоздь:

Ей нужно было что-то от меня. Она не просто так вернула меня к жизни.

Я не понимал, чего конкретно ей было надо, лишь ощущал тяжесть приказа, давящую на мое Я.

Маска не шевелилась, но вдруг приблизилась. Не физически — она просто стала еще больше, заполнив собой все пространство видения.

Второе послание едва не выжгло мозг.

Если я буду игнорировать ее волю или не справлюсь с поставленной задачей, то отправлюсь туда, откуда она меня вытащила.

Жизнь моя — ее дар. Смерть — ее право.

Видение начало дрожать, трескаясь по краям, как старое зеркало. Маска медленно отдалялась, но ее пустые глазницы вдруг вспыхнули.

В них что-то было.

Не свет — взгляд.

Осознающий.

Жадный.

И затем — тьма.

###

Сознание вернулось уже в третий раз меньше чем за сутки все в той же каюте.

Я лежал на кровати, одетый в тот же синий мундир Зейса. Рукава были закатаны до середины предплечий, сапоги сняты и поставлены у кровати в идеальном порядке.

Поднявшись, я ощутил странную тяжесть в конечностях — будто мои кости наполнили свинцом, а мышцы стали чужими. Пальцы дрожали, когда я провел ими по лицу, ощущая щетину — надо будет потом попросить у служанок бритву.

Зеркало притягивало взгляд. Когда я остановился перед ним, пальцы сами нашли пуговицы мундира, потом — рубахи. Первая расстегнулась с тихим щелчком. Вторая. Третья. Ткань расходилась, обнажая кожу, на которой…

Узор изменился.

Золотые линии все еще покрывали мою грудь, переплетаясь в замысловатом танце от ключиц до живота. Но теперь их края стали менее четкими, будто кто-то провел по ним влажной тряпкой, размывая контуры.

Изменение было незначительным. Если бы я не всматривался, я бы его не заметил. Но оно было.

Внезапно я понял. Это не просто изменения. Это обратный отсчет. Когда последняя золотая нить исчезнет с моего тела, сила Маски, дающая мне жизнь, тоже пропадет.

Отражение в зеркале исказилось. На мгновение мне показалось, что за моей спиной стоит что-то огромное, что его глаза — это те самые пустые глазницы из видения. Я резко обернулся, но каюта была пуста. Только моя тень дрожала на стене.

Я сглотнул. Застегивая мундир, я поймал свое отражение — бледное лицо, запавшие глаза, губы, сжатые в тонкую белую линию. Искоренение всех физических изъянов тела не означало, что это тело не могло испытывать боль во всех ее формах.

Я больше не был капитаном «Небесного Золота». Черт, да даже само «Небесное Золото» было либо уничтожено, либо присвоено Черным Клыком или кем-то из его прихлебателей. Теперь я был отчаявшимся игроманом, поставивший не на ту карту.

Но игра еще не закончена. Пока эти золотые линии светятся на моей коже, у меня есть время. Маска дала мне шанс — теперь нужно понять, какую цену она потребует за продолжение этой неестественной жизни.

Последней застегнулась пуговица у горла, скрывая узор от посторонних глаз. Но я-то знал. Он там. И с каждым часом становится тоньше.

Глава 13

Я прижал ладонь к холодной поверхности двери, ощущая мелкие неровности дубовых волокон. Через толстое дерево доносилось лишь глухое бормотание, но когда я опустился на колени и приник ухом к узкой щели у пола, дыхание охранника стало слышно отчетливее — тяжелое, с легким присвистом на вдохе, как у человека с перебитой в прошлом переносицей. Раз в несколько минут раздавался металлический лязг — вероятно, он переминался с ноги нан ногу.

Меня все еще сторожили. К счастью, похоже, только один человек, как и раньше. Вернулся к кровати и сел. Хотя убедиться в наличии охраны стоило, сейчас мои мысли занимало далеко не это.

Маске было что-то от меня нужно. Что-то, ради чего она вернула меня к жизни. Что это могло быть? В принципе, самым первым на ум приходило, собственно, золото. Все-таки название «Маска Золотого Демона» было дано ей явно не случайно.

Но звучало как-то странно, на самом деле. Артефакт, уровня которого я даже не мог представить, способный возвращать людей к жизни и воссоздавать их тела, нуждается не в