Последний исповедник - Эдуард Сероусов

– Майя… ты в порядке? – его голос звучал хрипло, словно чужой.

– Насколько это возможно после того, что со мной сделал этот психопат, – она слабо улыбнулась. – Мерсье… он пытался что-то сделать с моим мозгом. Какое-то нейропрограммирование. Я помню только фрагменты, как сквозь туман.

– Где Ковач? – Томас попытался сесть, и комната закружилась перед глазами.

– Здесь, – раздался голос инспектора откуда-то слева. – Но в не лучшей форме, чем вы.

Томас повернулся и увидел Ковача, сидящего у стены, с окровавленной тканью, прижатой к виску.

– Что произошло? – спросил Томас.

– Газ должен был нас обездвижить на несколько часов, – ответил Ковач. – Но его действие оказалось слабее, чем рассчитывал Мерсье. Возможно, из-за повреждения системы вентиляции во время нашей стычки. Вы были без сознания около сорока минут.

Томас медленно встал, придерживаясь за стену для равновесия: – Мерсье скрылся?

– Да, – мрачно кивнул Ковач. – Я пытался вызвать подкрепление, но все коммуникационные системы в здании заблокированы. Какой-то продвинутый глушитель сигналов.

Майя с трудом поднялась с пола: – Нам нужно выбраться отсюда. Если Мерсье планирует теракт на Празднестве Разума, у нас осталось меньше двух дней, чтобы его остановить.

– Не только это, – добавил Ковач. – Пока вы были без сознания, я просканировал систему и обнаружил, что Мерсье активировал протокол самоуничтожения лаборатории. У нас есть примерно… – он взглянул на свой коммуникатор, – двадцать минут до того, как все здесь взлетит на воздух.

Томас и Майя обменялись тревожными взглядами.

– Нам нужно забрать данные, – быстро сказала Майя, направляясь к главной консоли. – Здесь должны быть детали его плана, технические спецификации нейроизлучателя, возможно, даже его местоположение.

– На это нет времени, – возразил Ковач. – Система защищена, взлом займет часы, которых у нас нет.

– Не обязательно взламывать, – Майя уже работала с консолью. – Когда Мерсье… экспериментировал на мне, он вводил свои коды доступа. Я была в полусознательном состоянии, но часть информации я запомнила. Фотографическая память – благословение и проклятие.

Ее пальцы быстро двигались по сенсорной панели. На экране мелькали схемы, формулы, фрагменты кода.

– Есть! – воскликнула она через минуту. – Загружаю данные на портативный носитель.

– Поторопитесь, – напряженно сказал Ковач, наблюдая за таймером на своем коммуникаторе. – Пятнадцать минут.

Томас осмотрел лабораторию, ища что-нибудь полезное – оружие, коммуникационное оборудование, медикаменты. В одном из шкафов он обнаружил аптечку с базовыми лекарствами и анализатор токсинов.

– Инспектор, это поможет с вашей раной, – он протянул Ковачу антисептический гель и бинт из аптечки.

– Спасибо, – кивнул Ковач, принимая медикаменты. – Хотя рана не так страшна, как выглядит. Разбил голову, когда падал под действием газа.

Томас подошел к Майе, которая продолжала работу с консолью: – Что ты нашла?

– Много всего, – ответила она, не отрываясь от экрана. – Схемы нейроизлучателя, модифицированного Мерсье для своих целей. Расчеты зоны воздействия. Химический состав нейротропного катализатора, который усиливает эффект. И, что самое важное… – Она выделила часть данных. – Координаты его основной базы. Она находится не здесь. Эта лаборатория была всего лишь вспомогательным объектом, местом для экспериментов на… подопытных.

Ее голос дрогнул на последнем слове, и Томас положил руку ей на плечо: – Ты выжила. Ты победила его.

– Пока нет, – покачала головой Майя. – Но собираюсь это сделать. – Она извлекла кристаллический чип из порта консоли. – Все данные скопированы. Можем уходить.

– Десять минут, – напомнил Ковач. – Каким путем лучше покинуть здание?

Майя быстро проверила схему на экране: – Главный вход может быть заблокирован или под наблюдением. Но есть технический тоннель, ведущий на нижние уровни. Он соединяется с системой старых коммуникаций под Сектором 3.

– С катакомбами, – кивнул Томас. Он знал эту часть подземного лабиринта – один из маршрутов, используемых подпольной церковью для тайных передвижений.

– Вы знакомы с этими тоннелями? – быстро спросил Ковач.

– Достаточно, чтобы не заблудиться, – уклончиво ответил Томас. – И там мы будем в относительной безопасности от систем наблюдения города.

– Ведите, – решил Ковач. – Восемь минут.

Они быстро двинулись к техническому выходу, расположенному в дальнем конце лаборатории. Массивная дверь поддалась не сразу – системы безопасности были частично повреждены во время стычки с Мерсье. Ковачу пришлось использовать свое полицейское устройство для принудительной разблокировки.

За дверью оказался узкий технический коридор, слабо освещенный редкими аварийными лампами. Воздух здесь был затхлым, с отчетливым запахом плесени и сырости.

– Сюда, – указал Томас, взяв инициативу на себя. – Этот коридор должен привести к вспомогательной шахте технического обслуживания.

Они двигались настолько быстро, насколько позволяло их состояние. Майя все еще была ослаблена после экспериментов Мерсье, у Ковача кружилась голова от удара, а Томас чувствовал последствия нейропаралитического газа – онемение в конечностях и нарушение координации.

– Пять минут, – сказал Ковач, проверив таймер. – Нам нужно ускориться.

В конце коридора они обнаружили вертикальную шахту с металлической лестницей, уходящей вниз, в темноту.

– Это должно вести к старым коммуникационным тоннелям, – сказал Томас. – Мы должны спуститься как минимум на пять уровней, чтобы быть вне зоны взрыва.

– Вы первая, – Ковач помог Майе встать на лестницу. – Потом вы, профессор. Я за вами.

Они начали спуск. Лестница была старой, местами проржавевшей, некоторые ступени отсутствовали. Приходилось двигаться осторожно, чтобы не сорваться в темную бездну шахты.

– Две минуты, – произнес Ковач, когда они преодолели примерно половину пути. – Нужно спуститься еще хотя бы на два уровня.

Они ускорили темп, рискуя сорваться. Последние метры Томас практически съехал по перилам, игнорируя боль в ладонях. Майя уже ждала внизу, а Ковач быстро спускался за ними.

– Тридцать секунд, – выдохнул инспектор, спрыгнув с последних ступеней. – Нужно найти укрытие!

Они оказались в широком тоннеле с низким потолком, некогда служившем для транспортировки грузов. По стенам тянулись старые кабели и трубы, частично разрушенные временем.

– Туда! – Томас указал на боковой коридор с массивной дверью. – Это должно быть техническое помещение с усиленными стенами.

Они бросились к двери. Ковач навалился на нее всем весом, и она подалась с протестующим скрипом.

– Внутрь! Быстро! – скомандовал он.

Они едва успели закрыть за собой дверь, когда здание наверху взорвалось. Даже здесь, глубоко под землей, они почувствовали сотрясение. С потолка посыпалась пыль, стены дрогнули, а где-то вдалеке раздался грохот обрушивающихся конструкций.

– Вовремя, – выдохнул Ковач, прислонившись к стене. – Еще минута, и нас бы погребло заживо.

Томас осмотрелся. Они находились в небольшом техническом помещении, некогда служившем для обслуживания подземных коммуникаций. Здесь были старые инструменты, запчасти, даже несколько фонарей, чудом сохранивших заряд.

– Мы в безопасности, по крайней мере, временно, – сказал он. – Но нам нужно двигаться дальше. Взрыв привлечет внимание властей, и скоро здесь будут поисковые дроны.

– Куда мы направимся? – спросила Майя, присаживаясь на старый металлический ящик, чтобы перевести дух.