Lenimentus - Эл Фарбер

– Ты вообще ничего не знаешь? Где Жиль был последние несколько месяцев, где он был вчера и где он находится сейчас?

– Что вы знаете о нём? – Дженни была готова в любую секунду выхватить пистолет. – Говорите!

– Прайс прямо сейчас находится здесь, в военной части. В тюрьме.

– Почему он там? – недоверчиво спросила Дженни.

– Ладно, придётся тратить время на предысторию, – вздохнул мужчина, прислоняясь к одному из контейнеров. – Жиля подозревают в предательстве с того самого дня, как он вернулся со своего последнего задания. Ну или, вернее, как его, по кусочкам, принесли с его последнего задания в Новерии, – он усмехнулся. Дженни с ужасом смотрела на него. – Вчера твой братец сумел подтвердить все обвинения, просрать миссию и угодить в тюрьму.

Это было слишком похоже на ложь. Но чего добивается этот террорист?

– Ничего такого не слышала, – осторожно ответила Дженни. – Сомневаюсь, что Жиль мог предать Совет.

Мужчина рассмеялся.

– Ну, разумеется, об этом не станут кричать на каждом углу, – он запрыгнул обратно на контейнер и посмотрел на неё. – Сесть не хочешь? Если контейнеры для тебя высоковаты, а пол – холодноват, то я подсажу, – и тут же усмехнулся: – Да, да, можешь не отвечать. Год назад твоего брата отправили внедриться в ряды «Отверженных» в Новерии. Миссию свою он перевыполнил: вместо внедрения предпочёл попробовать стать полноценным «Отверженным» и остаться там насовсем. Но Жилю на заднице никогда спокойно не сидится. Он устроил себе такие неприятности, что оказался выброшен по частям неподалёку от Барьера его же любимыми «Отверженными». И ему ещё повезло, что его нашли какие-то натуралисты. Информация о найденном за пределами Барьера теле солдата, состоявшем в розыске, просочилась в Сеть. Хоппинс успел перехватить тело и поместил под свою защиту.

– Генерал Хоппинс, – вспомнила Дженни. – Жиль служил Хоппинсу до того, как его перевели в экспериментальные войска.

– Хоппинс и запихнул Прайса в эти самые экспериментальные войска, когда узнал, что его скоро отправят к жопе на задворки.

– Моего брата? – не поняла Дженни.

– Да нет же, Хоппинса. Сколько лет он там уже сидит?

– Отец рассказывал мне, что три года назад его перевели в 355-е Убежище. Это почётный пост…

– Сторожить кучку мусора на окраине цивилизации? Торчать под землёй, как сморщенный корнеплод, или созерцать Барьер и мимо проходящую фауну за ним? Очень почётный, – фыркнул мужчина. – В общем, пока доктор Жаднов собирал тело Жиля в своей клинике, – Дженни поморщилась при упоминании этого неприятного доктора, – генерал Хоппинс собирал по кусочкам его репутацию и в итоге смог доказать, что Жиль действовал полностью согласно ситуации. Прайса официально оправдали, дело быстренько замяли, но клеймо «предателя» так и закрепилось. Завтра трибунал, причём по принципу «ещё в первый раз было понятно, кто такой этот Прайс». У твоего брата нет шансов.

Мужчина замолчал, давая Дженни переварить полученную информацию. Она покачала головой, открыла было рот, чтобы что-то сказать, но, передумав, закрыла его и опустилась на один из небольших контейнеров позади себя.

Ей отчаянно хотелось решить, что сказанное этим неприятным человеком – ложь. Однако после последнего визита на позапрошлый Новый Год Жиль никогда больше не приезжал и даже не звонил. Отец говорил, что он на каком-то важном, долгом задании… Она забеспокоилась ещё больше, когда однажды выяснила, что номер его голографа заблокирован.

Но если этот человек говорит правду, то получается… её брат был предателем.

– Вы не из Армии Совета, – проговорила Дженни, глядя в пустоту перед собой. – Жиль работает на вас…?

– Не на меня, но цели у нас с ним пару раз пересекались, – с готовностью ответил мужчина.

Что, если он пытается оклеветать его брата?

– Вы из «Отверженных»?

– Я что, похож на долбанутого фанатика? – возмутился тот.

Дженни кивнула, но не потому, что считала, что мужчина был на него похож, а потому что всё встало на свои места.

– Значит… Жиль работает на вас, – повторила Дженни.

– Я же сказал, что не на меня, – рассердился мужчина. – Какая вообще нахрен разница, на кого он работает? Сегодня на Альянс, завтра на «Отверженных», послезавтра на свой собственный хер – что это меняет?

Дженни недоумённо посмотрела на него. Почему он настолько открыто об этом говорит? Думает, что она, дочь майора Армии Совета, просто так примет факт, что её брат работает на террористическую организацию и обвиняется в предательстве?

– За предательство Совета, тем более двойное, его казнят. Но сначала будет допросная. Ты ведь знаешь, как допрашивают обречённых?

Дженни вздрогнула. Совет… подвергнет её брата пыткам? Пытки запрещены уставом Армии Совета, вместе с любым другим умышленным причинением физического или психологического вреда гражданам.

Гражданам – но не предателям.

Эксперименты над людьми тоже были запрещены нормами этики и закреплены на законодательном уровне, но это не помешало Альянсу проделать то, что они сделали с ней. Это настоящая его сторона. Альянс, который бросает подвергшийся нападению город на произвол судьбы, превращает выживших, напуганных потерявших всё людей, в экспериментальные образцы и использует для своих целей. Она гражданка Альянса, но у неё нет никаких прав. У неё отобрали всё, дав взамен силу, о которой она никогда не просила. Силу, которая принадлежит даже не ей, а Совету.

– Вы хотите освободить Жиля?

– Вроде того. Мне нужно встретиться с ним – и для этого мне нужна ты.

Дженни опустила голову.

Её брат работает на террористическую организацию. Он предал всё, во что верил её отец. И теперь один из террористов просит её помощи в спасении Жиля.

Дженни приучили любить Альянс, восхищаться последним человеческим государством, добившимся процветания и безопасности на своей ограниченной территории. Совет подарил миллионам возможность жить в мире не хуже того, что был до «Квадрата». Этот мир стоил того, чтобы за него бороться и его защищать, но некоторые этого не понимали. Некоторым было недостаточного того, что людям удалось сохранить. Некоторые думали только о себе. «Отверженные», террористы, преступники, не считая главных врагов в лице «Архангела» – они ставили под угрозу всё то, что осталось у человечества. Армия была призвана бороться с ними во имя сохранения мира. И Дженни была готова примкнуть к этой борьбе. По крайней мере раньше – до того, как в том лесу появились Делайны.

Жиль предал Совет, но он по-прежнему её брат. Возможно, он увидел Альянс таким, каким теперь видела его Дженни, и это заставило его отвернуться от Армии? Но «Отверженные»! Из того, что Дженни о них слышала, они были теми ещё отбросами – аморальными, жестокими, живущими скорее животную, чем человеческую жизнь. Или террористы…

Всё это