Полукровка 3 - Василий Горъ

разнесли семь орбитальных комплексов на промышленном Ржеве. Впрочем, для военного времени это было нормально. Поэтому злило, если можно так выразиться, в меру. А вот деятельность отдельных дворянских и купеческих родов, банков и крупных корпораций бесила до невозможности — их… хм… инициативные группы всеми правдами и неправдами добирались до освобожденных планет, высаживались на поверхность следом за вояками и, вроде как, помогая местному населению возвращаться к мирной жизни, тихой сапой накладывали лапы на все, что получалось. Увы, контрразведка, армейские и полиция пока решали проблемы посерьезнее, соответственно, эти деятели «влетали» намного реже, чем хотелось бы.

Смешанные чувства вызывали и новости с Индигирки: да, травля наших ребят и девчат в ИАССН осталась в прошлом, поэтому, выйдя с гауптвахты, они с удвоенным энтузиазмом вгрызлись в гранит наук, но их родственники перенесли конфликт на улицы Усть-Неры. В смысле, начали финансировать курсантов других академий и… местные ЧОП-ы. И если сцепиться с первыми «удалось» только Синице, то ГБР одного из вторых уже прилетала «в гости». В Ореховую Рощу. Но получила по рогам от «коллег» из местного отделения ССО и подставила свое руководство по полной программе. Тем не менее, наши друзья и подруги не радовались. Ибо ощущали все усиливающееся давление и, вроде как, перестали принимать вызовы даже от большей части знакомых…

Что интересно, первые двое-трое суток прыжка превалировали условно положительные новости, потом стали править бал отрицательные. Мало того, иные выводили из себя настолько сильно, что мы Мариной спускались в трюм и срывали злость на «Рукопашниках». После чего, как правило, укладывались в медкапсулы, ибо работали на пределе возможного и получали травмы.

Изменили себе только четвертого марта, во вторник — озверев от блока новостей с Омска, который захватили и не хотели возвращать скандинавы, мы загоняли себя физухой. Чтобы выйти из гипера в добром здравии. И пусть в медкапсулах повалялись все равно, но только для того, чтобы восстановиться. Так что в Белогорье вывалились бодрыми, «огляделись», отошли подальше от «троечки», расстыковали корабли и ушли во внутрисистемный прыжок. А в районе полудня по времени Новомосковска влетели на летную палубу «Жала», дожидавшегося нас относительно недалеко от планеты, и провели на ней без малого пять часов. Слава богу, в какой-то момент корабль-матка все-таки сел в зеленый сектор Вороново, и мы, получив отмашку Переверзева, перелетели в свой ангар, вырубили движки и вырвались на оперативный простор…

…За время нашего отсутствия на планете в Новомосковск пришла весна. И пусть листвой на деревьях еще не пахло, зато снега не было даже в самых больших промзонах. Кроме того, небо налилось ни разу не зимней синевой, а Белогорье начало припекать, разогрело воздух до плюс семнадцати и убедило горожан снять теплое шмотье. Ну, а особо продвинутые модники и модницы переоделись в летние наряды. Ибо жаждали потрясти мир неземной красотой и чувством стиля.

Пытались «атаковать» и нас. Две девицы моего возраста, приехавшие на лифте в холл летного ангара «Иглы» в тот момент, когда я нажимал на сенсор вызова кабинки. Оглядели меня с головы до ног, одарили многообещающими улыбками, позволили оценить свои стати, упакованные в игривые платьица, удивились, что я не повелся, «не сразу, но заметили» Завадскую, уязвленно фыркнули и ушли к флаерам.

— А ты креме-е-ень… — «уважительно» протянула напарница, а после того, как вышла из лифта на наш этаж, сменила стиль подначек — нахмурилась, задумчиво потерла переносицу и встревожено спросила, чем мне не угодило содержимое обоих декольте.

Я понимал, что она готовит почву для укола посерьезнее, поэтому чуть-чуть ускорился, довел Кару до своей квартиры, втолкнул в прихожую, закрыл дверь и шлепнул насмешницу по упругой попке.

— Аргумент, однако… — восхитилась эта вредина, быстренько разулась, попросила Феникса врубить каменку и унеслась в гардеробную. Раздеваться перед запланированным зависанием в сауне.

Честно говоря, я предпочел бы отдых поактивнее. К примеру, прогулку по набережной Долгого. Но паранойя была категорически против выходов в люди, поэтому пришлось последовать примеру Завадской. Впрочем, страдал я недолго — пока избавлялся от одежды, вдевал ноги в резиновые шлепки и плелся к большой ванной, девчонка успела навести уют — намертво затемнила окна, включила всего два «потайных» светильника, застелила верхнюю полку полотенцами, выбрала «вкусную» отдушку и врубила ароматический блок, завела мой любимый музыкальный сборник и легла. На живот, чтобы не провоцировать.

Я завалился рядом, подложил руку под голову, закрыл глаза и… снова открыл. Так как услышал голос Феникса:

— Прошу прощения за то, что отвлекаю, но с вами пытается связаться старший смены службы безопасности «Иглы». Соединять, или как?

— Сгенерируй аватарку типа «Я сижу в гостиной, одетый в домашнее» и соединяй… — злобно распорядился я, развернул голограмму «Контакта» над нашими ногами и уставился на деловое лицо мужчины лет сорока-сорока двух, появившееся в нем.

А он вежливо поздоровался, извинился за то, что был вынужден меня отвлечь, и напряг:

— Дело в том, что к вам прибыли гости, которые еще ни разу не получали допуск в наш ЖК.

Я спросил, кто такие, и получил ответ, испортивший настроение:

— Виктор Константинович и Станислав Михайлович Верещагины, Олег Ильич Фомин и Тихон Матвеевич Слуцкий.

— Покажите, пожалуйста, картинку… — попросил я, оглядел эту четверку, проглядел информационные плашки, вывешенные моим собеседником над их головами, и принял решение: — Спустите ко мне только Верещагиных. Через десять минут. А телохранители пусть где-нибудь подождут.

— Будет сделано… — пообещал старший смены и отключился. А я слез с полки, отрешенно порадовался тому, что не успел вспотеть, подтверждающим кивком ответил на безмолвный вопрос подруги, успевшей перевернуться на бок и приподняться на локте, вышел в предбанник и потопал к себе. Одеваться, собираться и наводить красоту.

Личные рекорды, естественно, побить и не пытался. Но и не тормозил. Поэтому, нарисовавшись на пороге большой гостиной, удивленно хмыкнул, обнаружив, что Кара уже там. Впрочем, по-настоящему удивила не скорость ее сборов, а наряд — девчонка, ненавидящая платья, зачем-то надела одно из тех, которые купила для того, чтобы порадовать меня. Мало того, подобрала к нему драгоценности и ощущалась… красивой и фигуристой, но чрезвычайно жесткой и бесконечно уверенной в себе личностью.

Пока я обдумывал наиболее вероятные причины выбора такого образа, девушка закончила озвучивать настоятельные просьбы искину моей квартиры, повернулась ко мне и выдала еще три занимательные фразы:

— Гостей встречу я, ибо тебе невместно. И подыграю. Так, как потребует ситуация…

«В чужой монастырь со своими уставами не лезут…» — промелькнуло на краю сознания, поэтому