Полукровка 3 - Василий Горъ

я согласно кивнул, прошел к дальнему торцу стола и сел в свое кресло. Через минуту оглядел Верещагиных, возникших на пороге помещения, неспешно встал и пошел навстречу. А еще через несколько секунд оценил «злобность» напарницы, представившей нас друг другу так, что гости стали ощущаться просителями.

Им это, естественно, не понравилось, но настраивать меня против себя в момент первой встречи не захотел ни один, так что они приняли приглашение пройти в мягкий уголок, величественно опустились в кресла, ответили на пару вопросов временно исполняющей обязанности хозяйки и немного поиграли в вежливость. То есть, уделили время последним официальным сводкам с полей сражений, проблемам тыла и погоде. Потом продегустировали чай, заявили, что он великолепен, попробовали миндальное печенье и неприятно удивились, когда я встал и помог Марине усесться по левую руку от себя.

— Напарница… — без тени улыбки сообщил я, чтобы снять все вопросы. И усилил эффект двумя короткими уточнением: — Доверяю, как самому себе. В любых вопросах.

— Мы бы хотели обсудить личный… — сообщил тот, который постарше и поувереннее в себе. Но не впечатлил:

— «Допуски» Марины Вадимовны позволяют и не такое. Так что я весь внимание.

Он едва заметно прищурился, представился заново и зашел с козырей:

— Я — Виктор Константинович, отец Маргариты Викторовны, которой вы так сильно вскружили голову, что девочка, с раннего детства мечтавшая стать великой ученой, предала эту мечту и перевелась в Академию ССО.

— Интересное заявление… — холодно усмехнулся я и нанес ответный удар: — … но состоит из одних, скажем так, неточностей. К примеру, одна из них — помощь в разрушении мечты детства — меня демонизирует. И по какой-то причине не учитывает тот факт, что я познакомился с вашей дочерью в начале октября, а на курсы операторов медкапсул она пошла первого сентября.

В этот момент в нашу беседу влез Станислав Михайлович — по словам Феникса, попасшегося в планетарной Сети, являвшийся самым опытным юристом рода Верещагиных:

— В вашем ответе тоже имеется критическая неточность: вы по какой-то причине не упомянули тот факт, что учеба на этих курсах и работа в Первом Клиническом Госпитале ВКС никоим образом не отменяли будущее мечты Маргариты Викторовны. А потом в ее жизни появились вы, и наивная юная дворянка, потеряв голову от самой первой, самой чистой и самой беззаветной любви, пустилась во все тяжкие — переселилась к вам, эмансипировалась, вышла из рода, подписала кабальный контракт сначала с ВКС, а потом с ССО, и, в конечном итоге, улетела на Индигирку.

Пока он бредил, я вежливо молчал. Зато потом насмешливо фыркнул:

— Прошу прощения за некоторую грубость утверждения, но вы либо фантастически некомпетентны, либо намеренно лжете мне в глаза!

Он побагровел и подался вперед:

— Объяснитесь! Немедленно!!!

— Да запросто! — ухмыльнулся я и нанес первый непарируемый удар: — Самую первую, самую чистую и самую беззаветную любовь Маргариты звали Лешенькой. Но этот юноша — по ее же классификации — оказался пустозвоном обыкновенным. Ибо в тот период, когда вы начали закручивать гайки, пытаясь сломать свою родственницу, не помог ей ровным счетом ничем. Мало того, быстренько ушел в тину и старался о себе не напоминать. Вот и был вырван из любящего сердца…

— Тор Ульфович, прошу прощения за то, что вклинился в ваш монолог, но мы прилетели к вам не с претензиями… — мягко проворковал Виктор Константинович, сообразивший, что разговор вот-вот приведет к конфликту. — Да, я недоволен рядом решений и поступков своей дочери, но продолжаю ее искренне любить, поэтому, скрепя сердце, согласился с ее выбором и готов пойти вам навстречу. То есть, закрыть глаза на мезальянс и позволить вам, мещанину, жениться на потомственной аристократке…

Тут я рассмеялся, полюбовался лицом потомственного аристократа, уязвленного моей реакцией на проявленное им великодушие, и уничтожил его розовые мечты монологом, не оставившим простора даже для фантазий:

— Виктор Константинович, мы с Ритой не встречались, не встречаемся и встречаться не собираемся. Ибо просто дружим. В самом достойном смысле этого понятия. Поэтому никогда не переступали и наверняка не переступим грань допустимого в отношениях между юношей и девушкой, не связанных брачными узами. Далее, ваша дочь — далеко не самая близкая из моих подруг. Причем по причинам объективнее некуда: та же Марина Вадимовна, с которой я регулярно летаю в рейды, успела заслужить другой уровень доверия делом. И последнее: да, я мещанин, но далеко не дурак. Поэтому даже если когда-нибудь и решу жениться на потомственной аристократке, то перед тем, как попросить ее руки, заслужу потомственное дворянство сам. Чтобы привести жену в свой род, а не упасть под главу чужого…

Верещагины потемнели взглядами, и я, мысленно усмехнувшись, нанес удар милосердия:

— Кстати, насколько я знаю, карту с условным названием «Переспал — женись» готовятся разыграть еще несколько родов. А зря: в ней отсутствует самое главное — «состав преступления». Ибо, я — как уже говорил — мещанин, но не дурак.

На их самолюбии сочла необходимым потоптаться и Марина — прервала молчание и одарила ярящихся мужчин воистину ледяным взглядом:

— Да, в принципе, «состав преступления» можно и сфабриковать. Но в этом конкретном случае это будет форменным самоубийством. Ибо мещанин, которого вы жаждете подмять, является офицером Службы Специальных Операций. А ее руководство очень не любит, когда их подчиненных к чему-либо принуждают, и не позволит кому бы то ни было создать прецедент. И последнее: вы, безусловно, вправе выбрать любой вариант реакции на ответ Тора Ульфовича, но я настоятельно советую заглянуть в не такое уж и далекое будущее. В то самое, в котором наши друзья и подруги выпустятся из ИАССН, начнут служить в ССО и обретут наши нынешние возможности…

— Вы нам угрожаете? — набычился наследник главы рода. А зря — этот вопрос перевел игру на мое поле, и я резко поднял ставки до предела:

— Виктор Константинович, Марина Вадимовна описала самый реальный вариант будущего и не более. Впрочем, если вы сочли ее монолог угрозой, то вправе выбрать любой вариант реакции на мое нежелание ложиться под кого бы то ни было. И я отвечу. Кстати, о вариантах выбора: перед тем, как делать какой-либо шаг, вспомните, что перед вами сидят не подростки, а сотрудники спецслужбы, воюющие не первый месяц, набившие очень приличные личные кладбища, привыкшие считать, что хороший враг — это мертвый враг, и… по роду своей деятельности ставящие во главу угла эффективность.

Не знаю, что мой