Полукровка 3 - Василий Горъ

— Откровенно говоря, мысль о том, что акцию, подобную Брюссельской, можно повторить, дабы сломать хребет Новой Америке, Арабскому Халифату и Союзу государств Скандинавии, пьянит, как молодое вино. Но спецслужбы этих государственных образований уже наверняка собрали и тщательнейшим образом проанализировали всю информацию о действиях, предшествовавших удару по столице Объединенной Европы, поэтому гарантированно взяли под контроль наши мониторы и подготовили алгоритмы минимизации ущерба от таких атак. И я сейчас не о кораблях или орбитальной инфраструктуре тех или иных планет, а о лицах, принимающих решения — их, вне всякого сомнения, в случае чего будут прятать иначе. К примеру, загрузят в корабли с мощными генераторами маскировочных полей и поднимут повыше.

А это автоматически ослабит иррациональный страх перед нашим «чудо-оружием», что нам, как вы наверняка понимаете, не выгодно. Так что повторяться мы не будем. Само собой, если не возникнет нужды. И не видим смысла ставить вам конкретные задачи. Ибо, как показала практика, с этим делом вы прекрасно справляетесь сами. Поэтому ставлю предельно обобщенную: мне нужны веские основания для скорейшей легализации ваших орденов Святого Георгия четвертой и третьей степеней. А где, как и в каком режиме вы будете работать — решайте сами. Далее, о полетах на «Химерах» можете забыть: в конце января амерам удалось выкрасть одно «Наваждение», а за первые две недели февраля Служба потеряла еще три такие же машины, так что их существование уже не секрет. И последнее: если есть желание, то можете перебраться на Индигирку и работать с нее.

Я изумленно выгнул бровь, и Ромодановский понимающе усмехнулся:

— Мы создали убедительнейший след гибели одного из малоизвестных героев войны, соответственно, ваши двойники свое отыграли и в ближайшее время не пригодятся…

…Всю дорогу от кабинета генерала Орлова до «Волны» мы с Мариной старательно держали лицо и обсуждали какую-то ерунду. Забравшись в салон флаера, равнодушно посмотрели по сторонам и занялись кто чем. В смысле, я завел движки и тронул машину с места, а Завадская нашла радио с забойной музыкой и прибавила громкость. В общем, в разгонный коридор ввинтились в стиле молодых прожигателей жизни. А после того, как набрали высоту, Кара озвучила мысль, крутившуюся на краю моего сознания:

— Если вылетим из Белогорья еще сегодня, то прибудем в Усть-Неру в ночь с субботы на воскресенье, а значит, успеем повидаться с теми, кто будет обретаться в увольнении.

— То есть, заглядывать в «Эльбрус» ты уже не хочешь? — поинтересовался я, хотя прекрасно понимал, что ломиться в этот ресторан с таким компроматом на самих себя — такой же идиотизм, как оставлять ордена, посторонний взгляд на которые в конечном итоге превратит нас в цели номер один для спецслужб сразу нескольких государственных образований, в «Волне».

— Я так соскучилась по нашей компании, что не могу думать ни о чем другом… — соврала напарница. Пришлось разводить руками и рулить домой. А через несколько минут «додумываться» до еще одной важной мысли:

— Так, стоп: раз нас фактически ссылают на Индигирку, значит, имеет смысл забрать из ячейки твои драгоценности. Чтобы ты, при желании, могла появляться на мероприятиях высшего света в пристойном виде…

Завадская назвала меня самым внимательным парнем на свете. А через четверть часа — уже в фойе Императорского банка — потребовала, чтобы к ячейке наведался и я. За браслетом, подаренным любимой напарницей.

Кстати, и драгоценности, и браслет действительно хранились в ячейках — мы подарили их друг другу числа пятнадцатого февраля, сразу после трапезы в компании Инны. А после того, как вернули ее на рабочее место, «надежно заныкали». Дабы залегендировать будущие визиты в хранилище.

Вот легенда и пригодилась — мы спокойно избавились от футляров с орденами, похватали побрякушки, вернулись к флаеру и улетели домой. Хотя, по большому счету, перевезти на Индигирку надо было только флаер Риты.

Эта часть перелета прошла скучно — Марина валяла дурака, то примеряя, то снимая ювелирку, и вымогая у меня комплименты. Зато стоило нам войти в квартиру и выслушать доклад Феникса, посерьезнела, утащила меня на диван, посадила, плюхнулась на мои колени и криво усмехнулась:

— Тор, ордена просто так не легализуют. Тем более такие…

— Угу… — подтвердил я и хмуро уточнил: — Георгий третьей степени соответствует шестому классу Табели о рангах, то есть, полковнику. Опять же, легализовывать эти награды просто так Цесаревич бы точно не стал. Значит, включил нас в некие планы… и наверняка вынудит хоть изредка, да выходить в Высший Свет.

Тут она задумчиво расфокусировала взгляд и буквально через несколько секунд прозрела:

— Раз тебе пожаловали орден Александра Невского, значит, Станислав и Анна первой степени уже имеются. А Станислав первой — это потомственное дворянство, не пожаловать которое не могли. Получается, что теперь тебя не затюкать даже при очень большом желании, верно?

— Мы, доблестные орденоносцы, кого угодно затюкаем сами! — «гордо» заявил я и… был вынужден принять очередной звонок от старшего смены службы безопасности «Иглы». Да, эта личность мне была незнакома, зато ее монолог вызвал ощущение дежавю:

— Добрый день! К вам прибыли гости, которые еще ни разу не получали допуск в наш ЖК…

— Кто именно? — спросил я, начиная заводиться, и получил ответ, ни разу не успокоивший:

— Игорь Аркадьевич Власьев со свитой.

Приглашать в гости этого неблагодарного урода страсть как не хотелось. Но у меня, увы, не было сколь-либо убедительной причины для отказа, вот и пришлось наступать на горло собственной песне:

— Проводите ко мне Игоря Аркадьевича, пожалуйста. А свита пусть подождет…

Откровенно говоря, я думал, что дед Матвея возмутится и устроит бучу. Ан нет — принял это решение, как должное. Пришлось отправлять в прихожую Марину, усаживаться в любимое кресло и отыгрывать уже прожитую сценку. А потом брать власть в свои руки, представлять гостю Марину и приглашать его в мягкий уголок.

Опустившись в кресло и величественно возложив руки на подлокотники, Власьев вежливо отказался и от чая, и от прохладительных напитков, вперил в меня тяжелый взгляд и, как ни странно, обратился на «вы»:

— Да уж, личностью вы оказались неординарной. С одной стороны, это вызывает уважение, а с другой расстраивает…

— Бывают в жизни огорчения… — равнодушно заявил я, догадавшись, к чему он клонит.

— Вы правы… — покладисто согласился Игорь