Плененная - Сильвия Мерседес

Принц долгое мгновение молча выдерживает ее взгляд. Потом, вздохнув, сует в рот очередной кусочек мяса, неторопливо пережевывает его и проглатывает.

– Это правда, – наконец произносит он. – Меня вынудили взять на себя эту роль… по той простой причине, что никому другому она не по силам. Благодаря своей природе полукровки только я способен на связывание и удержание человеческой магии в таком огромном масштабе.

– Возможно, в то время так оно и было, – признает Илюзин. – Тогда, когда библиотеку только основали. Но с тех пор условия Договора смягчились. Возобновились связи между фейри и людьми, хотя я не могу взять в толк, зачем, – добавляет она, скривившись. – Тем не менее в результате этой связи появляется все больше детей-гибридов. Разумеется, большинство из них не обладает магией, поскольку сами люди, похоже, растеряли былые магические способности. Но уж кого-то точно можно найти, обучить и поставить вместо тебя. Возможно, даже одного из твоих библиотекарей.

– Мои библиотекари, – говорит принц, – грозная компания. Лучшие маги человеческого мира.

– Так я тебе о чем?! – восклицает Илюзин, словно заработала в игре очко, и машет рукой в моем направлении. – Пусть это существо займет твое место.

Принц заламывает бровь.

– Дорогая Клара – принцесса Обреченного города?

Сердце подпрыгивает к горлу и колотится там как ненормальное. Я приклеиваюсь взглядом к тарелке.

Илюзин пренебрежительно фыркает.

– Не смеши меня, милый Кастиен. Естественно, городу потребуется правитель фейри – лорд или леди. Я о том говорю, что ты можешь передать управление библиотекой одному из своих людей. Самому тебе необязательно торчать здесь все время.

Принц тихо смеется, качая головой.

– Боюсь, не получится. Видишь ли, я им нужен. Даже мои храбрые библиотекари не способны решить некоторые проблемы в одиночку.

– Так ты что, умрешь за них? – Резко подавшись вперед, Илюзин хлопает кулаком по столу. Из ее глаз чуть не сыплются искры. – Давай без притворства, Кастиен! Я чувствую запах проклятия на тебе, чувствую, что оно усилилось. Ты продолжаешь использовать человеческую магию, чтобы справиться с этими рейфами. Тебя это убивает! – Она садится прямо и делает глубокий вдох. – Ты должен остановиться. Пока не стало слишком поздно.

– Если я остановлюсь, Веспра погрузится в хаос.

– Так пусть погрузится! У Лодирхала есть на этот случай защитная мера – он просто отрежет остров, и пусть тот болтается в водах Хинтера. Пусть Веспра со всеми ее рейфами навсегда затеряется в Великих Просторах.

– Вместе со всеми ее жителями?

– Троллями, – вскидывает голову Илюзин. – Да им без разницы. Просто примут свое каменное состояние, и все.

– Кошмары проникают даже в камень. – Голос принца зловеще мягок.

– Тебя это не должно волновать. Это же обычные тролли.

Принц ничего не отвечает. Он поднимается, берет свой бокал и идет к балюстраде с видом на город. Но я успеваю заметить выражение его лица. Или нет? Он слишком быстро поворачивается спиной, поэтому я не вполне уверена в увиденном.

Илюзин наблюдает за ним, помешивая напиток в бокале и время от времени пригубляя его. В конце концов она ставит бокал на стол, встает и с обольстительной грацией идет к принцу.

Я опускаю голову, стараясь не подслушивать их разговор, но ясный и звонкий голос принцессы невозможно не слышать.

– Кастиен, – кладет она ладонь на его руку. – Ты ведь знаешь, что я говорю тебе все это, потому что переживаю. Я верю: Аурелис нуждается в тебе. Ты – его будущее. Не Эстрильда. Не Ивор. А ты.

– Вместе с тобой? – Принц обращает на нее холодный взгляд. – Поговорим без обиняков, Илюзин? Между троном твоей матери и тобой стоят одиннадцать сестер. Со мной ты видишь себя королевой. Я прав?

– Вовсе нет, – расплывается она в кошачьей улыбке. – Я могла бы выйти замуж за Ивора.

У меня екает сердце и перехватывает дыхание. Не хочу здесь быть. Не хочу! Я озираюсь, думая, как бы сбежать.

В тишине раздается мрачный смех принца.

– Боюсь, тебе пришлось бы потягаться с Эстрильдой, пожелай ты заполучить трон таким образом.

– Она мне не соперница. – Илюзин берет ладонь принца и кладет ее себе на грудь – там, где сердце. Она не отрываясь смотрит на него, и ее длинные ресницы трепещут словно крылья бабочки. – Если бы я хотела, то заполучила бы Ивора. Но я не хочу. Я хочу тебя, Кастиен. Боги знают почему! Я давно перестала задаваться этим вопросом. Я просто сердцем знаю: именно с тобой я хочу разделить трон, корону и королевство. Потому ты и должен потребовать провести Терновый обряд. Ради себя. Ради меня. И ради Аурелиса.

– И ради Веспры? – спрашивает принц.

– А Веспра пусть горит огнем! – Илюзин сближается с ним, почти касаясь его губ своими.

Мне пора.

Я отодвигаю стул и бесшумной тенью выскальзываю из-за стола. В ушах стучит пульс. Подобрав юбки, я чуть ли не бегом покидаю балкон, спеша укрыться в безопасном месте. Дверная ручка не поддается сразу, и, мысленно ругнувшись, я дергаю ее сильнее, ожидая в любое мгновение услышать приказ принца вернуться.

Щелчок. Дверь открывается, и я выскакиваю в коридор.

Здесь очень мрачно после света ламп и звезд на балконе. Плевать. Страшась выдать себя, прикрываю дверь, но не защелкиваю, чтобы она не издала ни звука. Я несусь прочь, спотыкаясь в темноте. Как же я хочу поскорее оказаться в своей комнате, залезть в постель и спрятать голову под подушку! Я не желаю думать о Веспре, оставленной в лапах рейфов и брошенной на произвол судьбы. Не желаю думать о Харе, Диге, Кальксе и Сис, которых не спасет от кошмаров даже обращение в камень. Не желаю думать о Нэлл, Микаэле и Андреасе, безнадежно пытающихся дать отпор нашествию кошмаров.

Борющихся. Терпящих неудачу. Погибающих один за другим.

А я? Буду ли я стоять бок о бок с ними? Смотреть в лицо ужасу без единой надежды на помощь?

– Дорогая!

Залитая светом единственного фонаря, висящего как раз над моей головой, я замираю, почти достигнув развилки коридора. Понимая, что нахожусь на виду, принимаю расслабленный вид.

– Принц. – Повернувшись, приседаю в неглубоком реверансе.

Он идет ко мне широким шагом. Поначалу я вижу лишь его движущуюся фигуру, но не лицо. Но потом он заходит в круг света, высокий и очень суровый. На нем серебристые одежды с красной отделкой, лоб венчает каменная корона. Таким величественным я вижу его редко. Воздух вокруг него пронизан легкой вибрацией чар фейри, и, хотя я понимаю, что все дело в этих чарах, при взгляде