Отвергнутая жена. Хозяйка старого поместья - Натали Эмбер

– Молчите, безумец! – её голос звенел, перекрывая шум. – Я лишь выполняла ваши указания как юрист! Я не знала о подлоге! Ваша честь! – она повернулась к судье, – Я прошу исключить меня из числа подозреваемых! Я стала жертвой его махинаций!

Ленард, казалось, очнулся. Он ударил молотком с такой силой, что едва не треснула ручка.

– Тишина в зале! Немедленно! – Он тяжело дышал, его взгляд метался от побледневшего Брагоса к присяжным. – Огласите ваш вердикт.

Старик выпрямился.

– В связи со всем вышесказанным мы признали сделку купли-продажи поместья недействительной.

Второй присяжный, юрист, добавил, глядя прямо на судью:

– И мы настоятельно рекомендуем суду немедленно возбудить дело против графа Артура Брагоса по статьям о подлоге документов, мошенничестве в особо крупном размере и незаконном присвоении имущества. Мы готовы предоставить наши выводы для следствия.

Молодой присяжный с горящими глазами вскочил:

– Да! И пусть ответит за клевету и попытку оклеветать невиновную!

Судья Ленард медленно поднялся, его лицо стало каменным:

– Господин Брагос, вы слышали обвинение. Что вы можете сказать в своё оправдание?

Брагос замер, его глаза метались по залу, как у загнанного зверя. Вдруг он резко развернулся и бросился к выходу.

– Задержите его! – крикнул судья.

Двое судебных приставов перехватили графа у самых дверей. Он вырывался, лицо его было перекошено бешенством:

– Вы все пожалеете! Я уничтожу каждого, кто посмел!

– Успокойтесь, граф, – ледяным тоном произнёс Ленард. – Отныне вы обвиняемый. Заключите его под стражу до суда, – обратился он к приставам.

Когда Брагоса уводили, он вдруг обернулся ко мне. В его взгляде горела такая ненависть, что я невольно вздрогнула.

– Это ещё не конец, Айрис, – прошипел он. – Думаешь, ты победила? Ты даже не представляешь…

Его голос заглушил хлопок захлопнувшейся двери. В наступившей тишине раздался звонкий голос герцога де Васкеса:

– Ваша честь, учитывая новые обстоятельства, я прошу вернуть леди Винс утраченный титул графини и взыскать с графа Артура Брагоса деньги, полученные с продажи поместья.

Судья кивнул:

– Прошение удовлетворяется.

Я не могла поверить своим ушам. Титул графини? Об этом попросил сам герцог де Васкес!

– Мы победили, госпожа! – Тея обняла меня, но я не могла радоваться.

Слова Брагоса звучали в ушах, как зловещее предупреждение. Это действительно был ещё не конец.

30

Видеть падение графа, его унижение, было слаще любой мести. Я кивнула, чувствуя, как камень свалился с души. Поместье снова моё. Доброе имя восстановлено. Брагос будет отвечать за свои преступления. Казалось, можно, наконец, расслабиться и дышать полной грудью.

– Поздравляю с победой, леди Винс, – раздался рядом спокойный, бархатистый голос.

Я обернулась. Герцог Энрике де Васкес стоял в нескольких шагах, его карие глаза с едва уловимым одобрением смотрели на меня. В зале суда, залитом солнечным светом из высоких окон, он казался воплощением невозмутимой силы.

– Спасибо вам за содействие, Ваша Светлость, – я сделала лёгкий реверанс, чувствуя, как от волнения дрожат колени, – Ваше вмешательство в суде было... решающим.

Зал неоднозначно отреагировал на обвинения Брагоса. Меня вполне могли счесть преступницей, присвоившей себе чужое имя. Если бы не герцог де Васкес…

– Не стоит благодарности, леди Винс. Главное, что справедливость восторжествовала, – он достал из внутреннего кармана знакомый свиток и протянул его мне, – Этот договор теперь не более чем клочок бумаги. Можете отправить его в камин с чистой совестью. Он не имеет никакой силы.

Я взяла документ. Бумага казалась такой хрупкой в руках, а ведь совсем недавно она могла лишить меня всего. Развернула свиток и увидела поддельную подпись и печать Брагоса.

Отправить в камин?

Да. Обязательно.

Это будет лучшим финальным аккордом сегодняшнего дня. Я свернула его с чувством глубокого удовлетворения. Но было ещё кое-что, о чём я собиралась попросить герцога.

– Теперь, когда всё выяснилось, – осторожно начала я, стараясь подбирать слова, – И господин Брагос находится под арестом. Я прошу вас отозвать своих людей, Ваша Светлость.

Встретила его вопросительный взгляд и пояснила:

– Дело в том, что в их присутствии я последние дни чувствовала себя словно заключённая под стражу. Знаю, что они всего лишь выполняли свою работу, но... – я недоговорила, надеясь, что он поймёт моё желание стать свободной, хозяйкой в собственном доме и своей жизни.

Герцог секунду смотрел на меня, его взгляд был проницательным, словно он видел меня насквозь.

– Что ж, это разумно, – наконец, произнёс он. – Непосредственная опасность вам больше не грозит. Поскольку, виновный в камере, я отдам распоряжение. Охрана будет снята к вечеру.

– Благодарю, Ваша Светлость! – выдохнула я с облегчением. Собиралась было попрощаться и отправиться домой, но он остановил меня:

– Моя дочь ожидает вашего визита, леди Винс.

– Конечно! – я едва не захлопала в ладоши от радости, но вовремя остановилась, вспомнив о приличиях.

Заказ для дочери герцога откроет передо мной новые возможности. Поэтому я была очень рада, что он не забыл и даже сам напомнил о визите.

– Приезжайте завтра к обеду, – предложил Энрике де Васкес, – Я пришлю за вами карету.

– Не стоит беспокоиться, Ваша Светлость! – поспешно ответила я, – Мы с моей швеёй Мартой приедем сами. Так будет удобнее захватить все необходимые инструменты и образцы тканей.

Мне была приятна его забота. Но в то же время после сегодняшней победы, после возвращения себе имени и поместья, мне отчаянно хотелось подчеркнуть свою самостоятельность. Слишком долго я находилась под чьим-то контролем – сначала Брагоса, теперь герцога.

Герцог снова оценивающе посмотрел на меня. В уголках его губ мелькнуло что-то, похожее на понимающую улыбку.

– Как пожелаете, – тактично кивнул он, – До завтра, леди Винс.

– До завтра, Ваша Светлость.

Энрике де Васкес ушёл, а я так и осталась стоять, сжимая в руке ненавистный договор.

– Госпожа, вы только что отказались от экипажа герцога, – ошеломлённо прошептала нянюшка, – Это же неслыханная честь!

– Я просто хочу сама управлять своей жизнью, – голос звучал чуть хрипло от нахлынувших эмоций, – Пойдём, Тея, мне не терпится вернуться домой. Нам есть что отпраздновать. И есть что сжечь.

Мы вышли на крыльцо. Морозный воздух был приятен после духоты в зале суда. Солнце светило ярко, будто отмечая этот счастливый день.

Экипаж с фамильным гербом семьи Винс ожидал у ворот.