Обратная сторона серебряной монеты - Виктор Робертович Лебедев

– Мам, тут обизяны. Раз, два, три, четыре штуки.

Ваня и сам не понял, почему слово «обизяны», произнесенное устами маленькой девочки, так встревожило его сердце. Оно забилось вдруг сильно и громко, и, если бы не препятствие в виде грудной клетки, выпрыгнуло бы и ускакало прочь в неизведанном направлении.

Ваня несколько раз глубоко вздохнул, вытер лоб, покрывшийся испариной, и заметил, что девочка неотрывно смотрит на него, слегка качая головой. Как будто осуждая. Да что, черт возьми, творится?! Ваня отвернулся. В окне неспешно менялась картинка – город, покрытый пасмурной сединой. Мимо, по тротуару, спокойно и вальяжно прошествовал патруль. Темно-синие фуражки с красной окантовкой и жестким козырьком блеснули в сером утре позолоченными эмблемами и двуглавым орлом по центру. Полицейские скрылись позади, растаяли, будто и не было их только что по правой обочине дороги.

Автобус кряхтел и еле полз, переваливаясь, как беременная собака. На остановках выходили и заходили люди, и все это напоминало огромный механический желудок, с трудом переваривающий человеческую массу. Некогда желтый и блестящий, а теперь напоминающий ржавый сарай, он стыдливо полз, как раненый боец, по годами выдолбленному маршруту.

Ваня вдруг понял, что ему совершенно не хочется сейчас в институт, и ни при каких обстоятельствах и никакими силами его никто не заставит туда идти. Он вышел на воздух, не доехав пару остановок. Поймал такси и умчал обратно. Под тихое звучание радио.

Выйдя в свое районе, Ваня облазил его вдоль и поперек, но никакого дома, притаившегося среди деревьев, и в помине не было. Он и не сомневался в результате своих поисков, но необходимо было убедиться. Аналогичный результат будет, если Ваня сейчас наберет номер девушки, звонящей ему по утрам. Механический голос сообщит, что номера не существует. Но проверять не хотелось. Ясно было одно. Сейчас и здесь с Ваней что-то происходит. Не сходит ли он с ума? Вроде не похож на умалишенного. Хотя какой сумасшедший сам признает, что сбрендил?

Ваня решил прогуляться по скверу – попинать листья. Вот, что можно любить в осени, как это ни банально звучит – шорох листьев под ногами. А еще – тепло дома после сырой и промозглой погоды.

Сквер был пустым и всецело принадлежал Ване. Ни души. Ветер вяло шелестел опалыми листьями, а в сердце незаметно закрадывалась грусть. Опустевшие скамейки выглядели нелепо и тоскливо. Уже наполовину голые деревья после сильного дождя и ветреных дней стали стройнее и уже не претендовали на то, чтобы заслонять собой от солнца и радовать взгляд нежным зеленоватым отливом листьев. Они взяли тайм-аут. Желтые листья и чернеющее небо. Улыбнись ему, и оно подарит тебе долгий осенний поцелуй в виде тяжелых капель дождя в лицо.

Ваня присел на одну из лавочек, достал из кармана найденный недавно ключ, покатал его в руке. «Кто же твой обладатель и какие замки ты открываешь?» – прозвучал вопрос в голове. «А не следовало ли его оставить там, где подобрал?» Вдоль всего стержня ключа тянулась тоненькая, еле заметная золотистая линия. Она была вдавлена в металле, и если приглядеться, то ровной не была, а напоминала едва заметное сердцебиение. Либо у наносившего этот орнамент мастера просто дрожала рука.

– Не возражаете?

Ваня поднял голову. Над ним возвышался странный тип, одетый тоже странно. На мужчине был надет кожаный плащ, широкая мятая шляпа и солнечные очки. Возраст его было непросто угадать, но морщины на лбу и небритых щеках намекали, что незнакомец уже в приличном возрасте. Его рука, с сумкой на плече, указывала на место на скамейке рядом с Ваней.

Парень удивленно огляделся. Вокруг стояло немало пустых скамеек, но мужчина подошел именно к этой, на которой сидел Ваня. Но правила этикета не позволили отказать.

– Ваше право, – парень пожал плечами.

Все же он не у себя дома, и не ему решать, где садиться другим. И на скамейке еще достаточно места. Может, именно эта скамейка – излюбленное место незнакомца. Ведь чем старше становишься, тем важнее ритуалы и привычки, выработанные годами.

Мужчина сел с другого края, недалеко от урны. Достал сигарету, закурил. Дым причудливо сплетался в узоры в сыром воздухе и покидал своего хозяина будто бы нехотя. Брезентовую сумку мужчина бросил прямо на землю к стоптанным ботинкам.

– Занятная вещица, – не глядя на Ваню, произнес незнакомец. Явно имея в виду ключик на ладони Вани.

– Нашел. Не моя.

Не этот ли мужчина его потерял? Признаться, его образу ключ подходил значительно больше. Словно были они оба из одного…мира? Ваня исподтишка рассматривал своего соседа по лавке.

– Иногда, Ваня, не ты находишь вещи, а вещи находят тебя, – мужчина повернулся и посмотрел на парня, а стекла черных очков на миг вспыхнули пламенем.

Странно, но у Вани совсем не возникло вопроса, откуда тот знает его имя. Он это принял как само собой разумеющееся. А мужчина продолжал:

– Мне кажется, ты в поиске. Я такое чувствую. Но я не про материальные вещи даже, вроде этого ключа. Ты ищешь себя. И вступаешь в конфликт с внешним миром, потому что начинаешь понимать, что не все так просто. Я прав? А еще, уверен, с тобой начали происходить странные вещи, которым ты не находишь пока объяснения.

Ваня был готов поклясться, что дым, который мужчина выдохнул изо рта после этих слов, сформировал в воздухе знак вопроса, прежде чем растаял.

– Ну тогда поделитесь, – Ваня взволнованно посмотрел на собеседника в шляпе.

– Готов ли ты? – отозвался он. – Это темная история, Ваня. История, у которой плохое начало и неизвестный конец.

– Я не знаю, к чему я готов. Но знаю, что встаю каждое утро, и мне кажется, будто вокруг декорации, а не настоящий мир.

Незнакомец кивнул.

– Тогда позволь сначала представиться. Меня зовут Гор. И да, тебе покажется это странным, но мы с тобой уже знакомы.

– Так в чем мое предназначение? Что я должен сделать? И зачем я вам нужен?

Ваня полчаса слушал непонятные ему рассказы про два разных мира – Верхний и Обратный. И никак не мог взять в толк, какова его роль. Сам по себе рассказ уже выглядел фантастичным и не укладывался в голове.

– Ты тот, кто объединит миры, как это было до разделения, иначе мы все потерпим неудачу и канем в небытие.

– Получше кандидатуры не было?

– Видишь, Ваня, не все так просто. Ты – ключ, только ты и можешь. В тебе есть сила, о которой ты не догадываешься. Но ты ведь давно чувствуешь, что мир