Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII - Ваня Мордорский

— Праведник! Я нашла тебя!

Лисы взвизгнули и шарахнулись в стороны.

Лянг с воплем нырнул под воду.

Ло-Ло подняла антенны в боевую готовность.

А я…

Я просто замер, узнавая эту жабу. Да и как ее можно не узнать, если вокруг нее закружились тысячи монеток.

— Чунь Чу?

Глава 13

— Спокойно, — махнул я рукой остальным, — Свои.

Жаба сделала еще один прыжок и приземлилась прямо возле нас, окатив водой. Тысячи золотых монеток, закружившихся вокруг нее, как рой пчел сверкали на солнце.

— Праведник! — взволнованно квакнула она, — Я искала тебя столько дней! У меня столько вопросов! Как мне найти свой Путь? Что значит отдавать по-настоящему? Почему небо голубое? А почему вода мокрая? А что если я отдам все монеты, останусь ли я жабой? А если…

— Стоп-стоп-стоп! — поднял я руку, пытаясь остановить этот поток сознания. — Чунь Чу, давай по порядку. Медленно. И желательно по одному вопросу за раз.

— Ладно, про воду и Небо я пошутила, — встряхнулась Чунь Чу, — Но про остальное — нет. У меня накопилось много вопросов. Я так давно не покидала свое болото, а тут…

— Ха! — недовольно фыркнула Джинг, отряхиваясь от воды. — Смотрите, болотная квакушка научилась говорить! Чудеса, да и только!

— И даже монетками разбрасывается, — добавила Хрули, выжимая свой мокрый хвост. — Прогресс налицо, она научилась отдавать! Хотя лицо-то у нее все такое же — зеленое и бородавчатое!

— Некоторые особы не умеют появляться изящно, — надменно сказала Ло-Ло, глядя на жабу.

БАМ! БАМ! БАМ!

Две золотые монетки со свистом пролетели возле меня и с точностью снайпера ударили лис по лбам. Обе взвизгнули и повалились на спины, держась за головы. Улитка, ожидаемо, от монетки уклонилась.

— Ай! — завопила Хрули.

— Больно же! — возмутилась Джинг.

Чунь Чу довольно квакнула:

— Я учусь делиться! Вот, поделилась с вами шишками на лбу! Кхм… Промахнулась… Ну, ничего…

Я тихо хохотнул.

Лянг не тихо, да еще и добавил, высунувшись из кувшина:

— Жаба делает успехи! Такая раздача золота определенно хорошо скажется на характере этих хвостатых.

Жаба-скряжник повернулась к нему, и ее глаза засветились от благодарности:

— Спасибо, карп! Хоть кто-то замечает мои старания! Я ведь тренировалась! Каждый день пыталась «делиться» с теми, кто мне встречался!

— Кхм… Может, тогда и мне кинешь пару монеток? — осторожно спросил Лянг, — Золотых, конечно, а не ту медную подделку, которой ты приложила лис.

— Разглядел таки? — прищурилась она.

— Что я, золото не отличу от барахла медного?

— Она пахнет болотом, — подала голос Ло-Ло, сморщив свои антенны. — Очень сильно пахнет болотом и жадностью. Плохое сочетание.

Кольцо золотых монет вокруг Чунь Чу завращалось быстрее.

— А ты еще кто такая? Не видела тебя в прошлый раз с Праведником. Ван, ты цепляешь побирушек?

— Жаба, следи за словами, — угрожающе вспыхнула золотом Ло-Ло.

— О-о-о… — алчно загорелись глаза жабы, — Золотой панцирь… Это интересно…

Огромная жаба склонила голову, и в ее выпученных глазах я увидел знакомый блеск алчности, смешанный с чем-то новым. Радостью? Гордостью? Трудно сказать — жабья морда не самая выразительная в Поднебесной.

— Чунь Чу! — окликнул я ее.

Алчный блеск в глазах чуть потух.

— Да, что-то я это…засмотрелась, так красиво светился панцирь…

— Я самая красивая улитка в Поднебесной, конечно засмотрелась. — фыркнула Ло-Ло.

— Ладно, давайте поменьше хвастаться. Чунь Чу, давай сядем и поговорим.

Я указал ей на место на краю берега и она плюхнулась рядом, создав небольшое землетрясение. Лисы, потирая шишки, подползли поближе, но держались на безопасном расстоянии от жабьих «щедрот».

— Расскажи по порядку, — попросил я. — Что случилось после того, как мы расстались в Великих Карповых Озерах? Почему ты решила покинуть свое боло…кхм…озеро?

Чунь Чу глубоко вздохнула, отчего из ее ноздрей вырвались струйки воды.

— Ох, Праведник, это было так тяжело! После нашей встречи… — начала она медленно, — я много думала.

Ты помнишь, что сказал мне тогда? О том, что мое Дао не в вещах, а во мне самой? Эти слова… они не давали мне покоя. Я сидела в своем болоте дни и ночи, размышляя. А потом… потом я поняла, что не могу больше там оставаться. Мне было тревожно. На душе тяжело. Словно что-то важное ускользает, а я сижу и жду непонятно чего.

Я думала о жадности. Об отдаче. О том проклятом Хотее, который украл моё предназначение. И знаешь что? Я поняла, что не знаю, куда идти.

Она подняла одну из монеток и грустно на нее посмотрела.

— Представь, Праведник: тысячу лет ты знаешь, кто ты. Жадная жаба. Твоя цель — собирать богатства. Твой путь — накопление. А потом приходит какой-то юнец… то есть, мудрый Праведник, — поправилась она, заметив мою усмешку, — и говорит, что всё это неправильно. Что можно иначе. И ты пробуешь, и вроде что-то получается, но…

— Но старые привычки не отпускают, — закончил я.

— Именно! — воскликнула она, подпрыгнув. — Вот смотрю я на красивый камень и думаю: «Надо взять». А потом вспоминаю твои слова и думаю: «Надо отдать». А потом опять: «Но он же такой красивый, зачем отдавать?» И так по кругу, пока голова не закружится. Трудно всё это…

— Тяжела жизнь жабы. — насмешливо заметил Ли Бо.

— Я ищу свой Путь, — продолжила Чунь Чу. — Помню, что разговоры с тобой натолкнули меня на интересные мысли, вот только… — она почесала голову массивной лапой, — на какие именно, я уже забыла. Память у меня не очень. Столько веков прожила, всё перемешалось. Помню, что это было что-то важное, но, кажется, блеск золота все еще ослепляет меня и эти мысли куда-то прячутся. Куда идти? Зачем идти? Что есть мой Путь? Эти вопросы терзали меня днем и ночью! Мне даже казалось, что ты уже давал мне ответ, а я его забыла…

Ло-Ло проползла мимо и язвительно заметила:

— У жаб память как у золотых рыбок — пару мгновений и всё заново.

БАМ!

Еще одна монетка просвистела в воздухе, но Ло-Ло успела спрятаться в панцирь. Монета звонко отскочила от него.

— Промах! — торжествующе высунулась улитка.

— Это я специально! — возразила Чунь Чу. — Я делюсь