Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII - Ваня Мордорский

— О чем?

Жаба сглотнула, и посмотрела на меня своими огромными глазами.

— Можно мне… можно мне путешествовать с вами? Я знаю, что я большая и неуклюжая, и от меня одни проблемы, но я… я так одинока. Тысячу лет я была одна, и теперь, когда я отправилась искать свой путь, я всё равно одна. А с вами… с вами я чувствую, что иду в правильном направлении. — выпалила она на одном дыхании.

— В смысле «с нами»? — возмущенно спросила Ло-Ло, — Я против. Никуда ты с нами не пойдешь, чудище болотное!

— Тебя не спрашивали, улитка, — фыркнул Лянг.

— Тебя тоже. — задрала она усики.

Я устало вздохнул. Сколько их, этих духовных животных? Это уже натуральный зоопарк какой-то. Кто дальше? Лунные зайцы? Фениксы?

— Да, мест свободных нет, — добавила Джинг. — И вообще, она слишком большая.

— И мокрая, — поморщилась Ло-Ло. — И пахнет болотом.

— А я считаю, что стоит дать ей шанс, — неожиданно заявил Лянг. — Она сильная. И в бою может пригодиться.

— Так! — поднял я руку, — Давайте-ка я выслушаю вас всех. Все за и против.

— И решишь по количеству голосов? — спросил Ли Бо.

— Нет, решу как захочу, просто хочу услышать, чем именно она вам так не нравится. Начнем с тех, кто против. Джинг?

Черная лиса выступила вперед.

— Она непредсказуемая! Мы не знаем, когда ее прихватит приступ жадности. А еще она громкая и привлекает внимание. Мы же скрываемся от врагов, а с ней это будет невозможно! Посмотри на нее!

Жаба будто попыталась уменьшиться и даже немного залезла в воду.

— Хрули?

— Она… она слишком большая, — сказала белая лиса. — И пахнет болотом. Хотя… — она замялась, — она же помогла тебе в прошлый раз, дала желтый лотос. Может, она и не такая плохая…

— А то, что она вам подарки сделала вы уже забыли, засранки? — вспылил Лянг, — Лисы неблагодарные, плохо вас воспитывали! Я за, если что, Ван. Жаба любит воду — я люблю воду.

Улитка помедлила, обдумывая ответ и удивила меня:

— С точки зрения тактики, дополнительная боевая единица нам не помешает. Жаба сильна, это очевидно. Так что…я говорю да. Общее благо выше личного.

— Ли Бо? -посмотрел я на кувшин.

— Болотная квакушка может быть полезной, — лениво отозвался Бессмертный.

— А я могу описать свои достоинства? — спросила Чунь Чу, стыдливо шаркнув лапкой по песку.

— Нет! — последовал дружный ответ.

Я улыбнулся и посмотрел на жабу.

— Ты теперь с нами. Если ты чувствуешь, что твой Путь — это быть с нами, то кто я такой, чтобы запрещать тебе это?..

Лисы недовольно застонали.

Жаба попыталась обнять меня, но я ловко отскочил. Потом она прыгнула к лисам — те с визгом разбежались. Ло-Ло втянулась в раковину. Один Лянг был вне опасности, он был снова в кувшине.

— Почему все от меня убегают? — расстроенно спросила жаба.

— Ты мокрая, холодная и покрыта слизью, — честно ответила Джинг из-за дерева.

Чунь Чу печально опустилась на камень.

— Я просто хотела выразить радость… Понятно, — вздохнула жаба. — Значит, объятий не будет.

— Не будет, — согласился я.

Мы сели на берегу. Остальные осторожно подбирались ближе, держась на почтительном расстоянии от жабьих лап.

— Праведник, — тихо сказала Чунь Чу, глядя на воду. — Можешь заварить тот чай? Тот самый, которым ты меня угощал при первой встрече?

— Зачем? — спросил я.

— Может, он поможет мне вспомнить. Понять. Найти мой Путь.

* * *

Мы расположились на берегу пруда. Лисы устроились под деревом, Ло-Ло медитативно наблюдала за водной гладью, Лянг плавал кругами, а я и Чунь Чу сели рядом — я на сухом камне, она наполовину в воде.

Я достал свои принадлежности для чая и начал ритуал заварки чая, который когда-то изучил у белки Сонгшу. Вода, огонь, листья — всё должно быть в гармонии.

Вода в пруду была идеальной — чистой, наполненной мягкой природной Ци. Я зачерпнул ее в чайник и поставил на плоский камень, начав медленно нагревать своей Ци.

— Смотри внимательно, — сказал я Чунь Чу, которая завороженно наблюдала за процессом. — Чай — это не просто напиток. Это размышление, медитация, путь к пониманию себя.

«Ой Ван, кому ты заливаешь, научился чуток чай заваривать уже жизни учишь. »

Я просто повторяю слова одной мудрой белки.

«Да там мудрости было как в пустом орехе.» — фыркнул Ли Бо.

Вода начала тихо шептать. Я закрыл глаза, вслушиваясь в ее голос. Рядом сопела жаба, стараясь не шуметь.

Наблюдая, как вода медленно нагревается над камнем, я размышлял о превратностях судьбы. Кто бы мог подумать, что древняя жаба-скряжник будет искать просветления через чайную церемонию?

— Вода шепчет, — заметила Чунь Чу, прислушиваясь.

Я удивленно посмотрел на нее:

— Ты слышишь голос воды?

— Конечно! Я же жаба! Вода — мой дом!

Это было… логично.

— Знаешь, Чунь Чу, — сказал я, наблюдая, как листья медленно раскрываются в воде. — Твоя проблема не в жадности.

— Нет? — удивилась жаба.

— Нет. Жадность — это просто симптом. Твоя настоящая проблема в страхе.

— Страхе? Я, великая Чунь Чу, боюсь?

— Ты боишься остаться ничем. Боишься, что если отдашь все монеты, то перестанешь быть собой. Но подумай — разве белка Сонгшу перестала быть белкой, когда поделилась со мной орехами?

— Нет… Но она — белка! А я — жаба! Жабы по природе…

— По природе что? — перебил я. — Жадные? А лисы по природе хитрые, но посмотри на Хрули и Джинг — они могут быть прямодушными и честными. Карпы по природе молчаливые, но Лянг не затыкается.

Карп хотел что-то возразить, но я жестом остановил его. Не сейчас.

— Природа — это не клетка, — продолжил я, разливая чай. — Ты можешь оставаться жабой и при этом быть щедрой. Более того, именно жаба может понять истинную ценность щедрости, потому что знает цену накоплению.

«Нет, ну ты выдал. „Жаба может понять истинную ценность щедрости“», — хохотнул Ли Бо.

Чунь Чу взяла чашку — вернее, для нее пришлось использовать целый котелок, который одолжил Лянг, — и понюхала:

— Пахнет… спокойствием.

— Это потому