Арсенал Регрессора. Том 2 - Оливер Ло

В его зеленых глазах, где раньше были высокомерие и чувство абсолютного превосходства, теперь зарождалось что-то новое.

— Что ты сделал? — его голос был тихим, но в абсолютной тишине зала, где больше не действовали Указы Императора, он прозвучал отчетливо.

— Показал ей кино, — я хрустнул пальцами, перехватывая рукоять «Грани Равновесия». — Ей не понравилось. Сюжет слишком затянутый.

— Она мертва? — Виктор сделал шаг назад. Его главный козырь, его поводок для контроля живых, валялся на полу бесполезным куском мяса.

— Хуже. Она овощ. Свет горит, но дома никого нет. И знаешь что, Витя? Теперь тебя ничто не спасет от моего гнева.

Я шагнул к нему. Меч в моей руке загудел. Белая жила на черном клинке вспыхнула, чувствуя мою жажду.

Виктор оскалился. Маска циничного лидера слетела, обнажая загнанного зверя.

— Ты думаешь, это конец? — взвизгнул он. — Ты думаешь, что победил, убрав девчонку⁈ Я — Виктор Строев! Я повелеваю самой смертью! И здесь, в этой проклятой яме, смерти больше, чем ты можешь себе представить!

Он вскинул руки к потолку. Кольцо Костяного Короля на его пальце вспыхнуло болезненно-ярким фиолетовым светом, резонируя с самой структурой гробницы.

— Встаньте! Служите мне!

Пол тронного зала содрогнулся, словно под ним проснулся вулкан. Виктор копнул глубже. Он воззвал к фундаменту этого места.

Древние плиты треснули, взрываясь фонтанами каменной крошки. Из черной земли полезли останки строителей, рабов, наложниц и воинов, замурованных здесь тысячелетия назад вместе с секретами Императора.

Сотни скелетов. Иссохшие, покрытые лохмотьями истлевшей одежды, они поднимались единой волной, заполняя пространство между мной и некромантом. В их пустых глазницах загорался фиолетовый огонь — воля Виктора, заменившая им душу.

— Убейте его! — взревел Строев. — Разорвите на куски!

Костяная волна хлынула на меня. Они не имели оружия, но их пальцы были острыми, а зубы жаждали живой плоти.

— Многовато вас, ребята, — процедил я, перехватывая «Грань Равновесия».

Я встретил их в вихре стали. Меч описывал широкие дуги, черно-белое лезвие проходило сквозь иссохшие тела, не встречая сопротивления. «Разрыв Сущности» работал безупречно: там, где проходил клинок, магия развеивалась, и кости осыпались.

Я снес черепа троим, разрубил пополам еще пятерых. Кости с грохотом падали на пол.

Но они не оставались лежать.

Виктор сжал кулак, и фиолетовая аура вокруг него вспыхнула ярче.

Упавшие кости задрожали. Они притягивались друг к другу с мерзким щелканьем, срастались, сплетались заново. Черепа возвращались на позвоночники, руки прирастали к плечам. Те, кого я уничтожил секунду назад, снова вставали, готовые к бою.

— Бесполезно! — захохотал Виктор. В его смехе слышалось безумие. — Я могу делать это вечно! Здесь столько энергии, что я буду поднимать их, пока ты не сдохнешь от истощения!

Я отскочил назад, уходя от десятка когтистых лап.

Виктор, как и любой некромант, брал противника измором. Он не пытается победить меня мастерством, он хочет завалить меня своими болванчиками, заставить махать мечом до тех пор, пока у меня не отвалятся руки. Он знает, что я человек, а у человека есть предел выносливости.

Вот только он не учел одного.

«Вампиризм Власти», встроенный в мой меч, выпивал крохи энергии из каждого разрушенного конструкта, возвращая мне силы. Чем больше я рубил, тем больше мог продолжать.

— Ты плохой математик, Витя, — крикнул я, врубаясь в толпу мертвецов. — Уравнение не в твою пользу!

Я двигался сквозь строй скелетов, как ледокол. Коготь Фенрира на левой руке работал без остановки: крюк выстреливал, цеплял черепа, дробил грудные клетки, расчищая путь. Меч в правой завершал работу, разрывая магические нити быстрее, чем Виктор успевал их восстанавливать.

Строев понял, что стена из мертвых меня не остановит. Его лицо исказилось от ярости.

— Ты не пройдешь! — заорал он.

Он изменил жест. Вместо того чтобы поднимать павших, он направил руки на меня. Кости, валяющиеся на полу взмыли в воздух, заостряясь на концах, превращаясь в сотни костяных дротиков.

— Шквал Могильника!

Сотни снарядов, пропитанных ядом и некротической энергией, устремились в меня сплошным потоком. Увернуться от такого в узком коридоре из тел было невозможно.

Браслет Эгиды Провидения на запястье все еще был истощен, но и без него я вполне мог защититься.

Вращение меча и маневрирование с помощью Когтя — все что требовалось. Я крутился и отбивался не позволяя ни одному снаряду задеть меня.

Виктор стоял у подножия трона. Его руки дрожали от напряжения. Он вливал в атаку всё, что у него было, но я продолжал приближаться.

Расстояние сокращалось. Десять метров. Пять.

Шквал иссяк. Кости закончились. Мертвецы, лишенные подпитки, рассыпались.

Я вышел из облака костяной муки прямо перед ним. Моя одежда была покрыта серым налетом, но на мне не было ни царапины. Меч в руке гудел, требуя крови живого, а не праха мертвых.

Виктор отступил, упираясь спиной в холодный камень трона. Его глаза расширились, зрачки сузились в точки.

Он перепробовал всё. Армию. Магию истощения. Прямую атаку. Ничто не сработало. Перед ним стоял не человек, а стихийное бедствие, которое невозможно остановить его методами.

Он был загнан в угол, и понимал это.

Его взгляд заметался по залу в поисках хоть какого-то оружия, хоть какого-то шанса. И упал на Лилию.

Девушка лежала неподвижно, пуская слюни. Живая, но пустая. Бесполезная как менталист… но полная жизненной силы и магического потенциала.

В глазах некроманта вспыхнуло безумие. Холодное, расчетливое безумие человека, который готов сжечь мир, лишь бы прожить еще минуту.

— Ты был прав, — прохрипел он, и на его губах появилась кривая, дрожащая усмешка. — Она сломана.

Он поднял руку. Из пола, прямо под телом Лилии, с влажным хрустом вырвался длинный, острый костяной шип.

— Но материал… материал еще пригоден!

Шип пронзил грудь девушки, подбрасывая её тело вверх. Хруст ломающихся ребер был отвратительно громким в наступившей тишине. Тело Лилии дернулось в последний раз, конвульсивно сжалось и замерло.

Даже я, видевший всякое, на секунду опешил от такой запредельной циничности. Он убил ее сам. Убил своего самого ценного союзника, свою правую руку, просто чтобы выжить.

Виктор не дал мне времени на размышления. Он ударил обеими руками в сторону еще теплого трупа, вливая в него всю оставшуюся ману, выжимая себя досуха.

Кольцо на его пальце пульсировало как бешенное сердце, выкачивая остатки энергии из носителя.

— Восстань! БАНШИ!

Тело Лилии выгнулось дугой, поднимаясь в воздух без опоры. Кровь из раны в груди перестала течь, застыла черной коркой. Ее волосы взметнулись вверх, как рыжее пламя.

Глаза открылись. В них не было ни зрачков, ни белков — только сплошная, вибрирующая чернота. Рот раскрылся неестественно широко, челюсть хрустнула, выходя из