Меж авторский цикл "Боло". Компиляция. Книги1-13 - Кейт Лаумер

— Это не твои друзья, — настойчиво прошептала она. — Мы должны убираться отсюда!

— Мне нужно знать, — сказал Джеймс и двинулся вперед.

— Нет, не нужно, — настаивала она. — Если ты хочешь знать, что происходит, я могу тебе рассказать. Они убивают людей! Понятно? И они с радостью убьют и нас тоже. Теперь, когда ты это знаешь, мы можем идти?

Она дернула его за руку, но он воспротивился.

— Нам нужно знать, сколько их там и как они вооружены, — настаивал он.

— Это я тоже могу вам рассказать, — огрызнулась Паскуа. — Я была их пленником, помните. Их пятнадцать, и у них, как и у тебя, М-35, а также обсидиановые мечи и ножи. Пойдем.

— Нет, — неожиданно сказал Пауло. Он взял отца за руку. — Там наши друзья. Может быть, мы сможем им помочь.

— Помогальщики… — пискнула Паскуа, но уже им в спину. Мгновение она стояла неподвижно, наполовину желая направиться в долину и деревню, наполовину — последовать за ними.

— Черт, — пробормотала она и направилась за ними. Если они все-таки вернутся в деревню, я не завоюю ничьих сердец за то, что бросила их здесь.

Прямо сейчас ей нужны были друзья… А этих двоих нельзя было отпускать одних.

С пронзительным лающим криком Рыцарь-ягуар опустил мяч на заостренный кол, воткнутый в землю.

Это не мяч! Подумал Пауло и поперхнулся. Это была голова, все еще скрытая шлемом.

Кол был окружен мертвыми телами ополченцев Какастлы. Рыцари-ягуары, торжествуя победу, исполнили небольшой импровизированный танец вокруг кучи, затем, прыгая и гарцуя, направились к УНВ и один за другим забрались внутрь. Один из них стоял сзади, размахивая своей М-35 и с энтузиазмом пританцовывая, пока УНВ не завелся, и он не упал на колени своих смеющихся товарищей.

— Что происходит? — выдавил Джеймс с мрачным лицом.

— Я предполагаю, что этот УНВ принадлежит вашей деревне, — начала Паскуа.

— Они мертвы, — почти кричал Пауло, по его щекам текли слезы. — Они все мертвы!

Джеймс притянул сына к себе и провел свободной рукой по волосам мальчика.

— Тише, сынок. Тебя могут услышать.

— Они все мертвы, — настаивал Пауло. Затем он шмыгнул носом и потер его. — Те люди уехали на УНВ. Здесь нет никого, кроме нас. Папа, — продолжал он тихим голосом, — они отрубили кому-то голову.

Джеймс опустил голову. — Кому, сынок?

— Я не знаю, на нем все еще шлем.

Джеймс напрягся. — Мы должны забрать этот шлем, — сказал он. — Тогда мы сможем предупредить остальных.

— Очень благородно с твоей стороны, — протянула Паскуа, зная, что не она будет возвращать шлем. — Но, как вы уже предположили, они, возможно, оставили наблюдателей.

— Зачем следить за мертвыми? — Пауло усмехнулся, уязвленный ее тоном.

— Чтобы посмотреть, не подойдет ли кто за ними, — ответил Паскуа сквозь стиснутые зубы. — Они знают, что рано или поздно кто-нибудь придет их искать. Иначе зачем делать из убийства такое большое представление?

— Чтобы запугать нас, — предположил Джеймс, затем вздохнул. — Нам все еще нужен этот шлем, — твердо сказал он. Мы не можем полагаться на удачу, какой бы она ни была.

Паскуа состроил кислую мину.

— Я пойду, — сказал Пауло, и в каждом его слове слышались гнев и гордость.

— Не будь смешным, — огрызнулась Паскуа. — Ты останешься со своим отцом. — затем она легла на живот и поползла в окружающие кусты.

Джеймс прислушался, и его брови под бинтами удивленно поползли вверх. — Она хороша, — прокомментировал он.

Пауло слегка зарычал. — Ну, она мне не нравится, — пробормотал он.

Джеймс улыбнулся. — Иногда, сынок, люди, которые мне поначалу не нравились, оказывались моими лучшими друзьями.

Пауло молчал. Он был не в настроении выслушивать наставления о понимании. Она не понравиться Пауло.

Он снова посмотрел на поле, где были сложены тела, и в нем поднялась ярость. Это были люди, которых он знал! Знакомые лица, которые он видел каждый день своей жизни. Как они посмели причинить им боль? Он сжал руки в кулаки так, что костяшки пальцев побелели, и стиснул зубы, глаза его сверкали. Если бы он мог, он бы показал им, он бы причинил им такую боль, какую они причинили жителям долины. Хуже того! Он бы…

Только что на голове, насаженной на кол, был шлем, а в следующее мгновение это была просто голова на колу. Пауло отвернулся, снова почувствовав тошноту.

Джеймс почувствовал, как напряжение в теле его сына изменилось.

— Ну что? — спросил он.

— У нее получилось, — ответил Пауло, затем повернулся спиной к залитому кровью полю.

Полчаса спустя Паскуа встала и направилась к ним, болтая шлемом на ремешке.

— Я не надену его, — сказала она.

— Дай-ка его мне, — сказал Джеймс. Взяв его, он снял повязку и вытер мокрую внутреннюю часть шлема. Затем перевернул его и очень осторожно надел, поморщившись, когда шлем коснулся его ран.

— Отряд наступает, — сказал он.

— Продолжайте, капитан Мартинс, — ответил сочный голос Боло.

— Марки? — Джеймс был поражен.

— Не обращай внимания на Марки, — вклинился Топс. — Где вы, черт возьми, пропадаете?

Отряд из пятнадцати человек преклонил перед ним на колени, склонив головы, упершись кулаком и коленом в землю, излучая стыд, словно припекающее Солнце. Олень-Семь стоял перед ними, сверкая нефритовыми вставками в носу и губах, золотые кольца свисали с его ушей, руки были скрещены на мускулистой груди. Его лицо было непреклонным, но страх Потустороннего Мира щекотал ему затылок, как холодный ветерок.

Служительница Солнца исчезла. О, даже не исчезла, а сбежала. Но это было невозможно. Слишком многое пошло наперекосяк, что позволило ей сбежать. Она освободилась от веревок, и никто этого не заметил. Она спустилась с орудийного лафета, и никто этого не заметил. Она прошла сквозь толпу спящих рабов, и никто этого не заметил. И она проскользнула сквозь отряд из пятнадцати человек, стоявших на коленях перед ним… и никто этого не заметил. Как будто ей помогли сверхъестественные силы. Может быть, люд Солнца идут к своему уничтожению?

Тецкатлипока — обманщик, подумал он. Дымящееся Зеркало делает то, что делает, и ни один человек не может понять его. Олень-Семь думал, что он понимает волю Тецкатлипоки. Возможно… возможно, это был урок, призванный наказать мою гордость за то, что я так думал. В конце концов, девушка уже не имела значения, сейчас, когда у них была пушка.

Напряжение внутри него постепенно спало. Если это было правдой, то ему не следовало наказывать людей, стоявших перед ним. Это тоже принесло облегчение. Людей Солнца было немного, и каждый человек был нужен. Тем не менее, следует признать силу Дымящегося зеркала.

— Посмотрите на меня, — сказал он коленопреклоненным людям. — Это не меня нужно умилостивлять. Боги