Моя обитель - Эмили Ли

Эвелин хмыкнула, а потом переменилась в лице. Её словно пригвоздили к месту, лишая воли. Недалеко от лестницы стоял отец Джеймс. Он переводил взгляд с неё на довольного Георга и обратно. Потрясение в его глазах стремительно сменялось осуждением, а затем и вовсе гневом. Эвелин поежилась и втянула голову в плечи, холодея внутри. Она быстро преодолела расстояние между ними.

– Это не то, что ты думаешь, – поспешила оправдаться она, сама не понимая зачем это делает. Он ничего не спрашивал, просто смотрел. Да и она ничего никому не должна. Они друг другу чужие и… Всё это не работало. В голове отчаянно билась тревога. Он не должен думать, что она занималась с этим официантом чем-то… – Он знал Селину, поэтому я пошла с ним наверх спросить о ней… Мы поговорили… – продолжала оправдываться она, как маленькая девочка.

– А после разговоров он стал застегивать пуговицы на жилетке? – холодно спросил служитель, приподнимая в язвительной насмешке одну бровь.

– Нет. Он расстегивал её до… – от её слов Джеймс сначала шокировано распахнул глаза, а потом гневно сузил. Эвелин эмоционально всплеснула руками. – Да нет же! Он собирался раздеться, а я сказала, что мы будем говорить… – он ей не верил, и воительница собиралась уже приволочь официанта, чтобы тот подтвердил её слова, как вдруг замерла, ещё больше холодея от ужаса. – Какого черта я перед тобой оправдываюсь? – дошло до неё наконец.

Её возглас привел и его в чувство. Он быстро сменил выражение лица на более спокойное и серьезное, стирая пережитые недавно краски негодования. Эвелин возмущенно фыркнула и прошла мимо него, но уйти он ей не дал, поймал её ладонь и сжал.

– Не уходи, – попросил он. – Я пришел поужинать. Составишь мне компанию?

«Катись к черту», – надо было сказать и уйти, но она промолчала и руки своей не забрала. Он довел её до свободного столика, сел рядом, а не напротив. Его бедро коснулось её, а затем и плечо, и все мысли улетели прочь, сосредотачиваясь только на ощущениях, которые разливались по телу от его опьяняющей близости.

– О, госпожа решила вернуться? – возник перед ними Георг с приветливой улыбкой на лице.

Джеймс окинул его таким взглядом, что официант поспешил уйти, бормоча под нос извинения и обещание прислать Розетту. На сей раз подошла официантка. Он сделал заказ, дождался, пока девушка уйдет и повернул голову к Эвелин.

– Извини, я не должен был делать поспешных выводов, – тихо сказал он, находя её глаза и увлекая в свой омут.

Ответные слова где-то замерли, вместе с её прежней жизнью. Исчезли люди, место. Затихли голоса, звуки. Остался лишь стук собственного сердца и жар тела в тех местах, где оно соприкасалось с его. Позвать его, попросить… Она не могла позволить себе. Могла лишь мечтать, что он почувствует, услышит зов её души…

И он услышал. Почувствовал. С губ сорвалось имя, но теперь уже вслух.

– Эвен…

Взгляд серьезных глаз скользнул ниже, замирая на её губах. Эвелин только сейчас поняла, как сильно жаждала этого мгновения. До боли. До муки. Надо отстраниться. Уйти. Но сил сделать этого не было. Знала, что пожалеет, но продолжала сидеть и гореть вместе с собственной волей, запертой в оковы охватившей страсти.

Он шумно выдохнул и коснулся большим пальцем её губ, с нажимом провел по ним, а затем зажмурился, сражаясь с собой и своими демонами.

– Эвен… – опять прошептал он. Когда снова открыл глаза и посмотрел на неё, она увидела там отражения собственных желаний, которым было не суждено сбыться.

– Ваш заказ, – пропела подошедшая официантка, возвращая их в реальность.

Эвелин заставила себя отодвинуться от Джеймса, боясь не справиться и всё же преступить черту, за которой для неё не будет точки возврата. Он не для неё. Слишком многое их разделяет. Георг, по насмешке судьбы, а может по воле Создателя, всё время крутился неподалеку, напоминая про непреодолимую разницу в возрасте. А к этому всему шло ещё и служение в обители.

Утонуть в своих переживаниях ей не дал Джеймс.

– Что сказал парень про Селину? – спросил служитель.

Внезапность перехода к расследованию обескуражила воительницу, разрушая сумасшествие прошлого мгновения и собственные тяжелые мысли. Она облегченно выдохнула, радуясь возможности говорить о чем-нибудь, а не думать о том, что произошло. Несколько секунд колебаний, что именно рассказать Джеймсу, а потом решив, что ничего страшного не будет, поделилась тем немногим, что успела узнать. Служитель дослушал её, а потом спросил:

– Есть предположения, с кем она могла встречаться?

– Ты думаешь, она всё же встречалась?

– Она пришла в лес за пределы города к незнакомцу? Маловероятно. Она точно знала своего убийцу.

– Поговорю с подружкой Селины, возможно, она что прояснит.

Джеймс вернулся к своему ужину, а Эвелин всё никак не могла уловить ускользающую мысль, пытаясь понять, что её беспокоит. Взгляд раз за разом возвращался к сидящему рядом мужчине. Дело было определенно в нем. И нет, не касалось тех чувств, что он вызывал в ней. Сейчас это было другое. Без своего одеяния в обычной повседневной одежде он не походил на служителя. А может, она просто не хотела, чтобы он походил. Просто мужчина, который пришел в таверну ужинать. Просто мужчина… ужинать… в таверну… пришел…

– Что ты здесь делаешь? – воскликнула вдруг она, поймав беспокоящую её мысль. – В этой таверне! Как раз в то же время, что и я! Совпадение?

Джеймс не спешил отвечать, медленно отложил ложку и отодвинул тарелку, повернулся к ней и совершенно серьезно сказал:

– Нет. Я следил за тобой.

– Что? – изумленно произнесла она, дернувшись от него. В голове проносились разные предположения: одно страшнее другого.

– Я видел в окно своей комнаты, как ты уходила и пошел следом.

– Зачем? – опешила она от его прямоты.

– Сначала хотел составить тебе компанию и погулять, а потом, когда понял, что ты не на прогулку вышла, решил, что безопаснее будет тебе со мной, чем без меня, – вполне серьезно ответил он.

– Звучит всё равно крайне подозрительно, – настороженно проговорила женщина, но смягчила неприятный момент недоверия: – Кроме того, я – воин, а ты – служитель. Это тебе небезопасно ходить по улицам по ночам.

– Возможно, – уклончиво согласился Джеймс, – но это никак не мешает мне переживать за тебя, – он коснулся ладонью её щеки, где недавно красовался синяк. – Не хочу, чтобы ты пострадала. Ты ищешь убийцу. Это опасно.

– Джеймс, – начала она и замолкла, так и не определившись: испугаться его речей или обрадоваться.

– Знаю, что это неправильно. Сам не люблю, когда мою свободу ограничивают.