Где демон шепчет о забвении - Ирина Игоревна Голунцова

Синь Юй вздрогнул, на долгий миг застыл подобно тушканчику под тяжестью убийственной ауры голодного лиса. Его пальцы нервно стиснули мешочек с мыльными травами, но, пересилив приступ волнения, он как ни в чём не бывало продолжил мыться.

Красноречивое молчание с его стороны ещё сильнее задело Вэй Лу за живое. Сжав кулаки и сведя брови к переносице, он произнёс дрожащим от приторной злости голосом:

– Даже отрицать не собираешься, настолько обнаглел?

– А что ты хочешь услышать? – ощетинился Синь Юй, непроизвольно вжав шею в плечи. – Откуда я знал, что вы за мной увяжетесь?

– Но ведь это ты за нами увязался.

– А ты предложил свою помощь.

– А ты как-то быстро согласился. И что-то уж больно подозрительно выглядел тот факт, что после уничтожения озлобленного призрака достопочтенный Асура просто взял и отпустил нас. Буквально показательно улетел… для того, чтобы вновь явиться мне во сне в попытке замучить до смерти. Спрашивал, где мы. Может, наконец, расскажешь, что за ужас происходит, а? Во что ты нас впутал?

Синь Юй упрямо молчал, и чем дольше во влажном воздухе висела тишина, тем быстрее выходил из себя Вэй Лу. До боли сжимая кулаки и терпя жжение, царапающее грудь, он мысленно досчитал до трёх, надеясь, что аристократ переступит через гордость и даст хотя бы какой-то ответ. Однако Синь Юй, сдавленно шикнув, окунул мыльный мешочек в деревянный таз, продолжив водные процедуры.

Вэй Лу расценил демонстративное упрямство как брошенный вызов. В голову ударила горячая кровь, заставляя поддаться нахлынувшим эмоциям. Выбравшись из купели под громкий всплеск воды, он уверенно направился к Синь Юю, который только и успел, что в напряжении вздрогнуть и обернуться. Схватив аристократа за тонкую шею, он одним рывком поднял его на ноги и с силой впечатал в стену, выбив из горла приглушённый болезненный хрип. Во взгляде Синь Юя заметалась паника, он тщетно пытался расцепить чужие пальцы, сдавливающие его шею. Кожа стала скользкой из-за воды и мыла.

– Мне что, из тебя силой ответы выбивать?

Осипший от злости голос прозвучал в опасной близости, обжигая ухо Синь Юя болезненнее кипятка. Цепляясь за предплечье Вэй Лу, хрипя от боли в горле и нехватки воздуха, Синь Юй напоминал рыбу, дёргающуюся в сетях. Такой беспомощный, что жалко становилось. Даже если он и являлся способным заклинателем, против физической силы он ничего не мог противопоставить. Желай Вэй Лу сломать ему шею, наверное, и сломал бы одной рукой. И, признаться, желание такое было…

Просто взять и со всей силой ударить Синь Юя о стену, чтобы не только кости потрескались, но и надломилось упрямство. Чтобы стонал и молил о пощаде, скулил, как дворовая псина, и наконец понял, что всё его напускное бахвальство даже медяка не стоило.

Вэй Лу злобно прищурился и растянул губы в оскале. Хотя Синь Юй и был мужчиной, уж слишком он напоминал беспомощностью малышку Хуа, чьё прекрасное тело теперь гнило, обдуваемое ветрами. И всё из-за него. Из-за того, что он впутал столько людей в свой побег. Даже интересно, выдержит ли Синь Юй побои?

Но кое-что всё же смогло удержать Вэй Лу от звериного позыва растерзать свою жертву в клочья, а именно тонкое лезвие, обжигающим холодом приставленное к шее.

– Господин, этот достопочтенный настоятельно просит вас отпустить господина Синь.

Медленно втянув воздух и столь же неспешно выпустив его из лёгких, не постеснявшись раздражённо зарычать, Вэй Лу чуть скосил взгляд. Подле него стоял Юэ Мэй, прибытие которого он ни то что не услышал, а банально не понял, откуда тот вообще взялся.

Ярость невольно перекинулась на Юэ Мэя, бесстрашно смотрящего на Вэй Лу, который одним взмахом руки мог пробить ему голову.

Однако впоследствии он сам рисковал оказаться раненым, да ещё и Вэй Учэнь попадёт под раздачу.

Сделав над собой огромное усилие, он разжал пальцы и отпустил Синь Юя, который принялся откашливаться и жадно глотать воздух. Холодное лезвие тут же исчезло в ножнах.

Недовольно и устало фыркнув, Вэй Лу направился к выходу и попутно подхватил свой халат, накидывая его на плечи. Сгорая от ярости, он покинул баню и поспешил удалиться к себе в покои.

С раздражением захлопнув дверь, Вэй Лу рухнул на кровать, что жалобно скрипнула, будто собиралась вот-вот сломаться. Пыхтя в подушку, окружённый мраком, он попытался успокоиться, но в груди пульсировал неутихающий гнев, от которого всё тело покалывало невидимыми иглами. В голове звенело, словно над ухом били колокола.

Невыносимо. Как можно так взвиться из-за упрямства одного человека? Негативные эмоции расцветали на сердце алыми бутонами, всасывая в себя кипящую кровь и яд эмоций. Вэй Лу не хотел ни о чём думать, но мысли возвращались к нему назойливыми мухами, а тело истлевало от нарастающего возбуждения.

Так бы и задушил!

Он зажмурился.

– Ублюдок, что б тебе подавиться!

За время, которое потребовалось для успокоения сердца и разума, сгорела бы палочка благовоний.

Измученно выдохнув и возведя взгляд к потолку, Вэй Лу нахмурился. С появлением Синь Юя в их с Вэй Учэнем жизни всё пошло наперекосяк, особенно его беспокоила собственная выдержка. Откуда взялась такая дикая ненависть и злость?

Хотелось бы сказать, что это всего лишь недоразумение и дело случая, но Вэй Лу не мог так просто отмахнуться от этого. Что именно его беспокоило, он не знал. И не хотел знать. Они с братом и так оказались в незавидном положении. Так что сейчас, пока имелась возможность, он хотел хотя бы передохнуть и набраться сил перед испытанием, которое принесёт завтрашний день.

Глава 11

Заклинатель на переговорах

Акт первый

Забавно, что их даже накормили, прежде чем привести в приёмный зал. Забавно, что завтрак в плену у недоброжелателей оказался лучшей едой, которую Вэй Лу доводилось есть за последние несколько месяцев.

Охрана проводила их неразлучное трио в гробовом молчании. Вэй Учэнь выглядел хмурым, но в сравнении с Синь Юем, который отчаянно прятал взгляд от Вэй Лу, он не вызывал жалости. Чувство вины укололо молодого заклинателя в сердце. Но он решил игнорировать Синь Юя, предпочитая думать, что вчерашний инцидент всего лишь недоразумение… которое грозило обернуться кровопролитием, если бы не вмешался Юэ Мэй.

Зал, в котором они разместились у стены по левую руку от Юэ Гуана, сидящего на небольшом возвышении, предназначался для официальных приёмов. Открытое пространство