Молот Пограничья. Книга IV - Валерий Пылаев

Зато почти не наталкивало на печальные мысли, что Галка выдумала все это колдовство лишь для того, чтобы втихаря полоснуть меня по горлу и удрать обратно за реку. В кузне и без ее ножичка хватало увесистых и острых железок, однако все они лежали на верстаке.

— Встану не утром, а ночью темной, холодной водой умоюсь, выйду без молитвы, — раздался в полумраке тихий шепот. — Пойду туда, где живой огонь горит…

Чем-то ритуал напоминал колдовство, которым Молчан закрыл рану на ноге Рамиля, оставленную Пауком. С той лишь разницей, что тогда старик работал со скрытыми силами, а магия Галки оказалась куда более приземленной. Не то чтобы понятной, но хотя бы осязаемой. Я почти физически чувствовал, как ее Дар гладит по коже — так же, как только что гладили пальцы.

Краски вокруг стремительно выцветали, и только огонь в горне остался ярким, белым с едва заметным желтоватым оттенком. На глаза будто накинули серую вуаль, и сквозь нее я наблюдал, как Галка осторожно взяла мою руку, положила себе на колени и провела по ладони лезвием.

Боли я не почувствовал — только увидел, как на месте разреза тут же выступила кровь. Густая и темная настолько, что она казалась почти черной. Закончив со мной, Галка ловко крутанула короткую рукоят, развернула лезвие к себе и уколола острием собственный палец.

— Дурная кровь, выходи, на живую посмотри…

Не знаю, являлись ли слова обязательной частью ритуала, или Галка произносила их лишь для того, чтобы не забыть правильную последовательность действий — описывали они все неплохо. Вряд ли в реальном мире все выглядело настолько же эффектно, но здесь, среди серых теней астрала, капелька на тонком пальце вдруг засветилась желтовато-зеленым огоньком аспекта Жизни.

И мне в живот будто воткнули раскаленный добела клинок. Невидимое лезвие прошло снизу вверх, с влажным хрустом провернулось где-то на уровне сердца, а потом боль прокатилась по плечу и оттуда спустилось обратно через локоть.

— Мать… — выдохнул я сквозь зубы.

Кровь на моей ладони пошла пузырьками, и из раны вырвались похожие на волоски ниточки. Которые вились, как щупальца кракена и, покидая плоть, суетливо ползли по воздуху к сияющей капельке на пальце Галки.

Смерть всегда пожирает Жизнь — так, кажется, говорил старик Молчан?

— Давай, князь! — скомандовала та. — Гони эту дрянь!

Легко сказать… Все мышцы тела разом скрутило от боли, и я понятия не имел, как можно вытащить наружу аспект, намертво переплетенный в Основе с еще четырьмя. Поэтому просто представил, как некая невидимая, но могучая сила собирает густую черноту по капельке, связывает ниточки и вытягивает через порез на ладони… куда-то.

Кажется, сработало. Из рук и груди будто вынимали кости, в глазах темнело, однако Смерть выползала наружу извивающейся черной змеей. Ее было так много, что поток не смог удержаться в воздухе, шлепнулся на пол, растекся черной кляксой.

И пополз к Галке, цепляясь за доски чем-то похожим на когтистые лапы. Насколько я успел запомнить, после изгнания аспект не мог долго существовать вне тела носителя, а наличие рядом огня не позволяло ему залезть обратно, но этого не случилось.

Смерти оказалось столько, что она почти обрела собственное сознание. Дергалась, отползала, когда ее черного маслянистого бока касались отблески пламени, полыхающего в горне — но не исчезала. А продолжала двигаться, вытягивая из моей ладони остатки длинного тонкого хвоста.

За него-то я и ухватился — иначе уродливая клякса уже добралась бы до скорчившейся под верстаком фигуры.

— Отпусти, князь! — Голос Галки звучал глухо, будто издалека. — Или она обратно полезет!

Этого бы мне, конечно, не хотелось. Но еще меньше я желал, чтобы бестелесная черная тварь сожрала мою спасительницу. Сил удерживать Смерть почти не осталось, но я на чистом упрямстве стискивал кулак. Кровь падала на пол тяжелыми каплями, Основа отчаянно завывала внутри, боролась, как могла, однако битву мы с ней, похоже, проигрывали: клякса разрасталась еще больше.

— Да стой же ты, дрянь! — простонал я.

Астрал залило чернотой так, что во всей кузне осталось лишь одно пятнышко света — горн. Там первородное пламя еще держалось, не желая сдаваться подступающей со всех сторон тьме. Манило к себе, обещало помочь — так же, как в тот день, когда я сумел остановить самым обычным Огненным Щитом тянущиеся ко мне ниточки аспекта Смерти.

С некромедведем сработало… А сейчас⁈

— Галка, держись!

Я кое-как поднялся, застучал коленями по полу, переползая, и сунул окровавленную руку прямо в сияющую пасть горна. Огонь впился в кожу, но тут же отступил, признав хозяина. А через мгновение первородное пламя разобралось, что к чему, и мертвой хваткой вцепилось в свою законную добычу.

Тьма беззвучно заверещала, содрогаясь. Заметалась из стороны в сторону, пытаясь сорваться с привязи. Но я из последних сил сжимал кулак, наблюдая, как огненное сияние метнулось из горна наружу, одним махом сожрало хвост тени, а потом добралось и до самой кляксы. Та дернулась и вспыхнула, заливая стены кузни ослепительным светом. Но вместо того, чтобы просто исчезнуть и осыпаться на пол невесомым пеплом, магия снова разошлось на тысячу ниточек — но теперь не черных, а желтовато-белых, сплетенных из чистой стихии. Они метнулись вверх, извиваясь, зависли под потолком, будто соображая, куда направиться дальше…

И вдруг одним рывком втянулись обратно в порез на ладони.

* * *

Когда я открыл глаза, выцветший до дюжины оттенков серого мир вернул себе краски — и заодно стал куда светлее. Сквозь крохотное зарешеченное оконце над верстаком внутрь пробивались солнечные лучи. Значит, утро уже наступило. Но кузня еще не успела остыть, и даже доски пола подо мной еще казались теплыми.

Значит, наступило не так давно…

— Эй… Ты живой?

Надо мной появилось встревоженное лицо Галки с копной взъерошенных, мокрых и слипшихся от пота волос. Девчонка, как и всегда, отчаянно пыталась выглядеть независимой и бесстрашной, однако складка между бровей и зрачки размером с пятикопеечную монету выдавали тревогу.

Я только сейчас сообразил, что моя голова лежит у нее на коленях. Видимо, с того самого момента, как я отключился. Судя по свету за окном, это было часа полтора назад… или больше.

— Я думала, ты уже никогда не проснешься, — проворчала Галка. — До чего нынче хлипкие князья пошли. Чуть что — сразу в обморок.

— А тебе не показалось, что с ритуалом что-то не то? — ехидно огрызнулся я.

И попытался подняться. Вышло не сразу — точнее, не совсем: лопатки кое-как оторвались от пола, локти уперлись, верхняя половина туловища кое-как поползла вверх, подтягивая за собой ватные